Михаил Михеев - Охота на невесту 2

И что же он обнаруживает за несокрушимыми стенами собственного замка? Бардак! Нет, ему, конечно, обрадовались, но! Лик тетешкается с каким-то младенцем. Коридор возле покоев Наставников буквально перетянут веревками, на которых висят непонятные пеленки-распашенки. Какая-то незнакомая и совершенно неопрятная баба по двору ходит. Корбин мог бы поклясться, что никогда ее не видел и в замке ей взяться просто неоткуда, но ведь есть! Занятия ведутся кое-как – в женской группе все вокруг все того же дитяти бегают, и вместо того, чтобы боевые заклинания учить, фасон рюшечек обсуждают! И, главное, когда он попробовал прорычать свое неудовольствие, от него отмахнулись! Это что же творится? Он вообще, граф, или почему? Хозяин всего этого безобразия – или так, погулять вышел?

А виновница всего этого смотрит честными-пречестными глазами и даже оправдываться не пытается… Так бы и дал по шее, честное слово, только рука не поднимается. Ну а когда узнал, что это вообще за ребенок, чей он… Ну, первым желанием было классическое "за ноги да об стену", и никаких бы проблем не было, но тут уж пришлось смириться. Мало того, что Джурайя, похоже, за это чудо, вечно обгаженное, костьми лечь готова, так ведь и остальные не поймут. Пришлось плюнуть и, сохраняя остатки достоинства, гордо удалиться.

А в кабинете его ждал еще один сюрприз – кто-то здесь явно побывал, причем не слишком стараясь скрыть следы своего пребывания. Не то чтобы это помогло бы. Но хоть для приличия-то стоило постараться! И кто, спрашивается, оказался способен на такую дерзость?

Кандидат, кстати, на ум приходил один-единственный. Однако Фауль, которого ожидала незамедлительная порка, на глаза сразу не попался, а пока его искали, нашлись настоящие виновники. Точнее, виновницы. И так нашлись, что, казалось, прописались в замке почти безвылазно. Разве что по вечерам намерены были сваливать. Плюс Карина заявилась – и сразу начала поучать молодых, как надо себя с ребенком вести. Словом, мрак.

И последней каплей стало то, что, оказывается, никто не позаботился о том, чтобы вернуть в замок меч Корбина. Тот самый клинок, которым граф в последнем бою так лихо уложил кучу народу и который так и остался лежать, забытый Джурайей в этом трижды проклятом трактире. Ну, к Джурайе-то какие претензии? Она тогда самого Корбина тащила, на себе причем, магией воспользоваться не догадавшись, не до меча ей было, а вот Корнелиус мог бы и позаботиться. Хотя, он, наверное, даже не знал, что меч там остался. И остальные не знали. И не подумал никто. Пришлось самому портал открывать, прямиком к трактиру.

Естественно, меча там уже не было – шустрый трактирщик успел не только прибрать к рукам ценное оружие, но и продать его. Как он пролепетал, для того, чтобы хоть частично компенсировать убытки, понесенные его заведением.

Меч стоил больше, чем три таких вот забегаловки, о чем Корбин не периминул сообщить трактирщику. Правда, трактирщик его не слышал – лежал себе без сознания. Единый, какие хлипкие люди пошли! Корбин ведь его даже не ударил – так, дал щелбана, причем без всякой магии. А что кость лобная у этого хитрого дятла треснула, так это уж его проблемы. Крепче надо быть, крепче, и голову тренировать регулярно. Вон, у любого рыцаря на турнире спросите – их и булавами бьют, и мечами, а им – хоть бы хны. Встенут, улыбнутся и дальше пойдут.

Надо сказать, трактирщик пришел в себя очень быстро. Как загорелся трактир – так и пришел в себя, и выскочил наружу, как раз к тому месту, где стоял граф де'Карри. Стоял себе спокойно, в небо смотрел безмятежно, да пламя в трактире поддерживал, поддувал легким ветерком, чтоб не потухло.

Вопли трактирщика разносились на всю улицу – не погуби, мол, благодетель. Корбин брезгливо оттолкнул его сапогом и приказал передать тем, кто купил у трактирщика меч, что если меча не будет к вечеру в доме Корнелиуса, то он сам, лично придет и заберет его. И те, кто попадутся ему, графу, под горячую руку, так легко не отделаются. После этого Корбин отправился к своему старому учителю – обсудить, что же все-таки произошло и как теперь с этим бороться.

У Корнелиуса они сидели почти до ночи. Старик расчувствовался и принял лишку на грудь, а Корбину оставалось лишь скрипеть зубами от обиды – пить-то нельзя, хотя и, как и всего запретного, очень хочется. К тому же, Корнелиус просто не знал, как решить возникшую проблему. "Бабы – это о-о-о…", говорил он, дойдя до кондиции, и почему-то неопределенно тыкал в потолок пальцем. Правда, кое-какую пользу Корбин из разговора все же извлек – узнал о том, как его ребята прихлопнули старушку, проанализировал их действия, одобрил и пришел к выводу, что головорезов своих тренирует все-таки правильно.

Увы, меч к дому Корнелиуса так и не доставили – очевидно, не приняли слова Корбина всерьез. А зря – граф совсем не собирался обретать сомнительную славу шутника и балагура. "Сказал: убью – значит, убью", было девизом не столь весело и красиво звучащим, как репутация души компании, зато уважения внушало намного больше. Ну а меч… Камень в его рукояти не только обеспечивал клинку отменную прочность, незатупляемость и прочие боевые функции (а иначе хрен бы Корбину удалось в свое время с такой легкостью перерубить джурайину катану, пусть она и не была шедевром кузнечного искусства, а всего лишь грубой подделкой), но и был маяком, по которому граф всегда мог определить его местоположение.

Ну что же, если боги хотят кого-то наказать, они лишают его разума. Те, кто присвоил не принадлежащее им оружие, явно были наказаны богами – иначе бы, конечно, незамедлительно выполнили мягкие и справедливые условия Корбина. Проще говоря, принесли бы меч и слиняли куда подальше. Ну, не захотели – значит, не захотели. Корбин в два счета нашел дом богатого купца, коллекционировавшего оружие, зашел в него, а вышел уже с мечом. И даже, в полном соответствии с мнением Джурайи о том, что невинных убивать не стоит, никого не тронул. Кроме самого купца, конечно – снес ему башку тем же самым мечом. Остальные, правда, и не пытались геройствовать – просто разбежались, и все. Один даже в каминной трубе спрятался. Корбин не смог устоять перед искушением, и поджог дрова, которые в тот камин были кем-то заботливо уложены, после чего, сорвав таким образом раздражение, спокойно отправился домой.

Следующий месяц слился для Корбина в одно слово – бардак! Ну как, как может нормально функционировать школа боевых магов в такой обстановке? И ведь не сделать ничего, главное, даже не выпороть виновницу всего этого маразма – долг крови, чтоб его… Кончилось тем, что граф, забрав с собой практически всю мужскую часть учеников, отправился в полевой лагерь, который, в общем-то, использовался летом, но и зимой вот пригодился. И все это безобразие пришлось объявить тренировкой по выживанию в экстремальных условиях. В замке Корбин появлялся теперь как можно реже, запирался в кабинете, быстро разбирался с делами, а потом сбегал обратно. Впрочем, помимо этого, он как-то незаметно и очень быстро пристрастился ко всевозможным приемам и прочим балам, которые раньше не жаловал. Вот и кончилось в результате все разговором с королем.