Марина Милованова - Воровка

«Ничего, – успокаивала себя я. – Муравей – самое трудолюбивое и выносливое из всех насекомых. Хоть и маленький, но удаленький! А вот и что-то черное виднеется…»

Действительно, сквозь мертвенную белизну деревьев отчетливо проступали черные столбы, виденные мною во сне. Я осторожно приблизилась. Чем ближе подходила, тем сильнее скручивало мои внутренности, словно кто-то невидимый сжал мое нутро в кулак. К краю поляны я практически подползла. Тем не менее я смогла поднять голову и рассмотреть все в подробностях.

Черные столбы были высотой примерно в три моих роста. Достаточно толстые и гладкие. Я не смогла припомнить ни одного дерева, из которого смогли бы получиться такие столбы. Вся их поверхность была испещрена непонятными мне знаками, а верхушку каждого столба венчал человеческий череп. Поморщившись, я перевела взгляд на статую, стоящую в центре поляны. Меня тут же вывернуло наизнанку. Я едва успела откинуть за спину волосы.

Черный бог был ужасен. Низкий лоб, нависшие массивные надбровные дуги, вместо глаз узкие вертикальные щели. Безобразно толстые каменные губы чудовища были испачканы чем-то темным и засохшим. Земля вокруг статуи была залита кровью.

Аналогичная картина была и вокруг жертвенника. Черный каменный прямоугольник блестел, отшлифованный то ли временем, то ли телами. Причем, как я поняла, жертву здесь приносили совсем недавно. Среди бурой окраски в изобилии присутствовали яркие красные пятна.

Я хоть и привыкла к нечисти разного вида и слышала о жертвоприношениях достаточно много, но реально жертвенник видела впервые. Тупое хладнокровное убийство людей и животных неизвестно во имя чего и зачем я люто ненавидела всей душой. В нашем мире почитали Господа Бога и сына его Иисуса Христа. Конечно, не забывали и древнеславянских богов, молясь в ожидании дождя Перуну, а с просьбой о хорошем урожае – Даждьбогу. Только жертв им не приносили, обходясь подарками в виде продуктов, фруктов и овощей. Ритуальное убийство в народе не одобрялось. Но здесь я столкнулась с вопиющим исключением. Каменное чудовище, требующее кровавых жертв, было мне не знакомо.

«Господи! – мысленно взмолилась я нашему небесному Отцу. – Пожалуйста, сделай так, чтобы Дейн был жив!»

Я свернула направо и на четвереньках поползла по периметру поляны. Чужая магия не позволяла мне подняться на ноги.

«Дейн! – мысленно звала я. – Я иду! То есть ползу… Но ведь ты дождешься меня? Уверена, что дождешься!»

Впереди я увидела черный шатер и поползла в его направлении. Отдалившись от поляны, я наконец смогла подняться на ноги и отряхнулась. Хотя это было абсолютно бессмысленно. Черная ткань моей одежды практически вся перепачкалась в серой пыли. Даже рыжие волосы покрылись пыльной сединой.

«Плевать!» – глубокомысленно решила я и оставила одежду в покое.

Прячась за высохшими стволами, я осторожно подобралась к узким окнам. Приподнимаясь на цыпочках, заглянула в темное стекло. Внезапно раздавшийся голос за спиной даже не сумел меня напугать. Настолько я была озабочена судьбой друга, что происходящее вокруг меня теперь мало волновало.

– Какие гости пожаловали! Веди себя хорошо, если тебе дорога жизнь красавчика!

Я спокойно обернулась. Позади меня стояла женщина. Она была одета в черное глухое платье, без каких-либо украшений и вышивок. В ее руках холодным серебристым светом светился приличных размеров пульсар, который потрескивал от пробегающих по нему искристых всполохов.

«Что-то не везет мне с женским полом, – мелькнула в голове мысль. – Каждая незнакомка норовит чем-нибудь запустить в голову. Хотя кто сказал, что незнакомка?»

Женщина была мне знакома. Именно она вцепилась в меня на балу. И именно на нее я с помощью прислуги уронила поднос с напитками.

– Надо же! Не думала, что ты появишься! Хотела передать тебе голову красавчика на серебряном блюде, в качестве подарка.

– Что ты хочешь? – Я постаралась, чтобы мой голос звучал ровно.

– Справедливости! – патетично воскликнула она.

– В чем же она, по твоему мнению? – устало спросила я.

– Ты сломала мою жизнь, а я в ответ хочу испортить твою. Хочу убить твоего хахаля.

– Фи! – поморщилась я. – Ну и словечки у тебя! Никакой он мне не хахаль.

– Значит, если я скажу, что уже убила его, тебе будет безразлично? – гадко ухмыльнулась дамочка. Глядя на мое резко побелевшее лицо, поспешила добавить: – Знаю, что не безразлично. Успокойся, жив твой красавчик. Пока еще жив.

Я судорожно вздохнула.

Знает, гадина, чем бить!

К тому же я сильно расстроилась. Как только дамочка сказала, что Дейн мертв, я машинально попыталась создать пульсар и метнуть в нее. Но у меня ничего не получилось. Сплести про себя заклинание я тоже не смогла. Получается, что здесь, именно в этом лесу, в окружении чужеродной магии, я была совершенно беспомощна.

– Пошли со мной, – кивнула она в сторону входа. – Ты ведь так стремишься попасть туда. Только учти, без глупостей!

Я решительно пошла вперед. Но когда переступила порог, мои ноги предательски задрожали.

В небольшом круглом помещении было очень душно и жарко из-за множества горящих свечей. У дальней глухой стены я увидела Дейна. Он был все так же привязан к столбу. Длинные волосы слиплись от пота, а грудь была в крови, сочившейся из вырезанных на коже символов.

– Дейн! – рванулась я к нему.

– Стоять! – резко осадила меня дамочка, дернув за волосы.

Я упала на землю. Полом в шатре была обычная земля.

Дейн поднял голову.

– Живой! – выдохнула я.

Тварь в женском обличье ударила меня ногой под ребра:

– Я же сказала, что он жив. Нечего скулить! Поднимайся!

В черных глазах Дейна проскользнуло сочувствие, а затем он, слегка улыбнувшись, прошептал:

– Забавная ты…

Возле входа, рядом со мной, стоял небольшой столик, на нем лежал медный поднос. Я опустила глаза. В блестящей поверхности отразилась действительно забавная картина. Из огненно-рыжей я превратилась в серо-пепельную, в волосах застряли обломки веток и листьев, левую щеку пересекала длинная кровоточащая царапина. Завершали картину покрасневшие от пыли и тревоги глаза. В целом вид был еще тот.

Краем глаза заметив, что пульсар погас, я резко обернулась к дамочке и схватила ее за горло:

– Умри, тварь!

Вторая моя рука незамедлительно сжала рукоять кинжала.

– Зря ты так, – с трудом, но все же ехидно ухмыльнулась в моих руках мерзавка.

За спиной захрипел Дейн.

Я обернулась. К моему ужасу, что-то невидимое сдавливало его грудь, мешая дышать. Я лишь видела, как вздувается кожа на груди, расчерчиваясь багровыми полосами. Я разжала руки. Хрипя и откашливаясь, дамочка рухнула на пол. От досады и бессилия мне захотелось завыть.