Личия Троиси - Талисман власти

— Потому что люди этого мира неспособны управлять собой, потому что, предоставленные самим себе, они только убивают. Ненависть и убожество людей, за которых ты сражаешься, отняли у меня все. Мои собственные товарищи по оружию, люди, которые знали меня с детства, изнасиловали мою сестру и расправились с моей семьей. Я спасся чудом. Я блуждал по разным странам, бежал от самого себя и от того, каким я был, не зная больше, во что верить. Когда я дошел до безграничного отчаяния, попал в плен к Тиранно. Он открыл мне все. Рассказал мне о Двухсотлетней Войне, о ложном мире Наммена, о ненависти, которая всегда жила на этой земле. Он сказал мне, что все это кончится благодаря ему. Когда восемь Земель будут подчинены его власти, повсюду воцарятся мир и справедливость. Поэтому я оставил ваше войско, чтобы вступить в его Совет. И за это я убью тебя, Идо. Ты — предатель.

Он снял шлем, и Идо вспомнил мальчика, который сражался с ним: густые волосы, серые задумчивые глаза. Он не слишком изменился, лицо повзрослело и приобрело страдальческое выражение, но оставалось прежним. Идо тоже снял шлем и открыл шрам, пересекавший половину лица.

Деинофоро обнажил меч, а гном оказался не таким быстрым. Меч неприятеля ранил его в ногу. Он упал на колени, и Деинофоро поднял свое оружие, готовый нанести ему последний удар. Но Идо не был побежден, бой продолжился. Два удара Идо попали в цель, и Деинофоро начал терять много крови. Оба они упали на землю, яростная схватка продолжилась, но теперь оба они были обессилены, ранены и устали.

— Ты можешь обмануть других этим своим поучительным рассказом, — начал Идо, — но не меня. Я сражался вместе с Тиранно и знаю, каковы побудительные причины у его сторонников. Мир? Гармония? Скорее месть. Я тоже оставался у него на службе, чтобы насытить свое желание убивать, потому что все время можно было участвовать в новых сражениях, убивать новых врагов, крови было — сколько хочешь. И ты сражаешься из-за этого, а не из-за чего-то иного.

Деинофоро снова бросился на Идо. Теперь их удары не были точными, но схватка приближалась к концу. Внезапно каждый из них представил, что другой олицетворяет все то, что он хотел похоронить в себе самом, и они стали бороться, чтобы выжить.

— Ты не достоин того, чтобы судить меня или моего повелителя! — прокричал Деинофоро в ярости, поражая Идо в грудь.

Гном упал на землю, но доспехи ослабили удар. Деинофоро прыгнул на него и попытался нанести последний удар. Идо увернулся, откатившись в сторону.

— Прекрати лгать! — закричал гном и снова увидел, как блестят глаза его противника.

— Замолчи! — потребовал Деинофоро.

Идо встал. Боль в груди была чудовищной, ему пришлось опереться на меч.

— Ты служишь Тиранно только для того, чтобы отомстить за себя, — продолжил Идо, — остальное — выдумки, и ты знаешь это. Скольких невинных ты убил? Ты полагаешь, что отличаешься от тех, кто убил твою семью?

Идо увидел сомнение во взгляде своего противника, понял, что задел правильные точки, но вскоре этот проблеск был затоплен ненавистью. Деинофоро снова схватил меч и бросился на гнома.

Теперь это уже был не поединок, а почти что драка, беспощадная борьба. Движения обоих противников утратили координацию, почти ни один удар не попадал в цель. Идо заставлял себя драться увереннее и, увидев рукоять меча, зажатую окровавленной рукой, сразу вспомнил обо всем, что привело его на это поле боя, о годах войны и об ощущении, что он не может искупить причиненное им зло. Он снова вспомнил, что толкнуло его сразиться с Деинофоро. Он должен был утвердить свой выбор, нравственный закон, спасший его, когда он оставил войска Тиранно.

Идо крепко сжал меч и снова стал драться, собрав последние оставшиеся у него силы. Его порыв изумил Деинофоро, который отступил назад, застигнутый врасплох.

Идо увидел, как поведение его противника меняется у него на глазах. Казалось, что его силы иссякли, что он чувствовал себя уже побежденным и утратил желание сражаться, хотя и имел преимущества. Деинофоро получил неожиданный удар в живот, под доспехи, куда меч Идо уже вошел с легкостью один раз. Но сейчас меч вонзился глубоко, и всадник упал на землю.

Идо увидел, как кровь его врага пропитывает землю, медленно расплывается красным пятном, и понял, что победил. С горечью он ощутил вкус победы.

— Ты перестал сражаться, — прошептал Идо, пытаясь отдышаться. Он заметил, что Деинофоро опустил меч.

— Почему ты дал убить себя?

Деинофоро с трудом дышал. Он улыбнулся:

— Мне нечего сказать, ты победил меня. Но я счастлив, что это был ты, я умру от руки самого сильного Всадника на этом поле боя.

Гном увидел, как Деинофоро закрыл глаза и замертво упал на землю. Когда Идо почувствовал, что его враг перестал дышать, заплакал, сам не зная почему. Он оплакивал Деинофоро, своего брата, войну и пролитую кровь. А потом темнота укрыла Идо и его слезы.

Когда Идо покинул ее, Ниал отправилась назад, ближе к границе, она начала сражаться: сначала одна, потом в окружении войск свободных Земель, которые в это время прорвали линию фронта.

Башня Рока приближалась все быстрее. Ниал вдруг подняла глаза и увидела, что крепость Тиранно стоит перед ней. Она никогда не видела ее так близко: крепость была черной, на ней в неразберихе торчали шпили, статуи и устрашающие орнаменты. Войска сражались внутри ее огромных щупалец, каждое из которых угрожающе тянулось к одной из Земель Всплывшего Мира. Как и все устрашающие сооружения, эта крепость обладала странной красотой: вершина ее была заостренной и пронзала небо, олицетворяя мечту о безграничном господстве, а основание было широким и массивным. Враги тысячами выходили из щупалец и тайных переходов, но многие из них были фамминами, испуганно бродившими по полю, чтобы быть зверски убитыми.

На несколько секунд Ниал застыла, смотря в небо, изумленная величиной сооружения, ощущением мрачной тайны, исходившим от нее, одновременно с затаенной угрозой. От мощи талисмана захватывало дух. Ниал чувствовала, как от восьми камней талисмана струится энергия, а они постепенно становятся более мутными.

Она сражалась яростно и смело, верхом на Оарфе, и видела, как башня Рока все увеличивается, а двери, закрывающие вход в нее, становятся ближе.

Наконец, когда полуденное солнце охватило своими лучами равнину, Ниал добралась до черных ворот вместе с отрядом, шедшим позади.

Солдаты подготовили стенобитную машину и начали взламывать ворота. Вероятно, раньше на замок было наложено охраняющее заклятие, но теперь перед ними были только две тяжелые деревянные створки, которые поддавались ударам тарана. На взламывание ворот ушло не так много времени, и солдаты с шумом ввалились внутрь.