Вера Камша - Синий взгляд смерти

— Вы выпьете вина и отправитесь спать. Сударыня, мои слова звучат двусмысленно, но я прошу вас водворить герцога в спальню лично.

— Ваше высокопреосвященство, — возмутился Робер, — я в порядке. Рана закрылась, я здоров.

— Семь лет назад я впервые заметил кровь на рукаве его святейшества, — отрезал эсператист. — Это было началом. О болезни, унесшей Адриана, известно крайне мало, сам он связывал ее с Агарисом, но осенью и зимой я наблюдал те же признаки у герцога Алва, только в его случае болезнь развивалась стремительно. Я не сомневался, что он ушел умирать...

— Вы ошиблись, — поправила Арлетта, — он ушел жить, но Робера от необходимости сперва выпить, потом выспаться это никоим образом не освобождает. Кстати, я видела Алву так же близко, как вижу вас, он выглядел отвратительно, но умирать не собирался.

— Я тоже не собираюсь. — Наконец-то сынок Жозины сказал нечто умное.

Кардиналу это утверждение тоже понравилось, но похвалить Проэмперадора его высокопреосвященство не успел, потому что зазвонил колокол. Дребезжащий глуховатый звук напоминал о деревенской церквушке на холме и босоногих девчонках в пестрых юбках. Ничего неприятного и тем более страшного в нем не было, но Левий переглянулся с Робером, и оба шустро направились к дверям. Арлетта тоже поднялась.

— Сударыня, вам не стоит идти с нами.

— Почему?

— Там могут быть призраки.

— И?

Робер хотел что-то сказать, Левий его удержал. Колокол продолжал созывать паству на бдение — судя по времени, полуночное. Графиня отдернула штору — над крышей ближайшего здания что-то светилось, точно собиралась взойти вторая луна, отчего-то оказавшаяся зеленой.

— Колодец, — глухо сказал Робер. — Катари говорила...

Ах, еще и Катари! Арлетта сощурилась и сумела различить несколько звездочек и, кажется, пролетевшего нетопыря. Небогато.

— Сударыня, если вы хотите идти...

— Разумеется, хочу.

Как к экспедиции присоединился Пьетро, Арлетта не заметила, монах возник из монастырской тьмы, будто кот. На первом этаже караулил серый офицер и четыре солдата. Левий махнул рукой, и охранники распахнули двери. Повеяло свежестью, обгрызенная с краю луна цеплялась за церковный шпиль и была самой обычной. Арлетта завертела головой, пытаясь сообразить, из какого окна она смотрела, и, разумеется, споткнулась. Ее поддержали.

— Спасибо, — поблагодарила Пьетро графиня и увидела впереди что-то вроде разведенного в яме зеленого костра. Свет поднимался кверху, выхватывая из темноты кусок стены, но звонили не там. Теперь Арлетте казалось, что колокол остался за спиной.

— Зимой было ярче, — заметил Левий. — Сударыня, не желаете вернуться?

— Нет.

Невидимый костер горел ровно и неприятно, идти к нему не хотелось. Левий с Робером тоже стояли, вглядываясь в сонное сиянье, но те, кого ждали, вышли не оттуда. Зеленая искра вспыхнула в дальнем конце площади, где громада храма смыкалась с внутренней стеной. Это было началом. Огненные глазки открывались один за другим, складываясь в ленту или змею. Больше всего это напоминало узор на гадючьей коже, если б гадюка разрослась до драконьих размеров и вздумала светиться. Арлетта шагнула вперед и сильней обычного сощурилась, пытаясь разглядеть непонятную змею, а та уже распадалась на отдельные фигуры. Кто-то одинокий шествовал впереди, дальше гости разбивались на пары. Колокол забил громче и чаще. Монахи, а это были монахи, шли на колокольный звон, огибая светящееся место.

Кажется, ей опять предложили убраться восвояси. Кажется, она огрызнулась, не в силах оторваться от зрелища, тем более странного, что Арлетта со своего места и в полдень не разглядела бы лиц, а тут она видела ! Картинного в своей величавости аббата с орденской совой на груди, тех же сов на монашеских балахонах, откинутые капюшоны, зеленые лепестки свечей, сжимающие их мужские руки.

Серые танкредианцы не торопились, не пели, не смотрели по сторонам. Откуда-то вытекая, они исчезали за подземной часовней, и висевшая на небе луна была невластна одарить их тенями.

Сколько они шли, столько звонил и колокол, равномерно и настойчиво; казалось, так будет вечно, но змея оказалась короче ночи. Последний монах был одинок и отставал от собратьев на пару шагов. Худой, понурый и словно лишенный возраста, он единственный из всех напоминал призрак и кого-то еще.

Арлетта следила за одиночкой до конца, но так и не поняла, куда он делся. Стих колокол, погас зеленый костер, с людьми осталась только луна.

Зашуршало, наискосок через пустой двор метнулось нечто маленькое, но графиня вновь была близорука.

— Кот, — сказал Робер, будто это было важно. — Сударыня, с вами все в порядке?

— Само собой, — ничуть не покривила душой Арлетта. — Очень красивые призраки. Мне кажется, я их узнала... Если мой младший сын не приукрашивал, то монахи перебрались сюда из Лаик. Наверное, им хочется быть поближе к действующему храму.

Глава 9

Талиг. Старая Придда

400 год К.С. 4-й день Летних Волн

1

Хайнрих Лионеля не удивлял, удивил Рудольф; видимо, дело было в привычке. О том, что Первый маршал Талига герцог Ноймаринен умен, силен, смел и предусмотрителен, Ли узнал года в три и так с этой мыслью и вырос. Время шло, обстоятельства менялись, привычка жила и матерела, а сегодня уперлась в отказ. Регент не хотел рисковать тремя конными полками и одним Савиньяком.

— У нас не такое отчаянное положение, чтобы разменять кавалерийский корпус на передышку, — объяснил он, глядя в окно. — И не такое блестящее, чтобы забирать этот корпус у Варзова.

— Взамен вы получите Хейла. Я понимаю, что перевалы Ноймаринен оголены, но Айхенвальд способен удерживать их без конницы.

— Нет. Все равно нет.

Вот тогда Ли и удивился. Не решению, о нем еще можно было спорить, — звучащей в голосе герцога уверенной усталости. Рудольф уже смирился с тем, что фок Варзов будет ходить у Бруно на поводу и ждать Эмиля, чтобы и дальше метаться по южному берегу Хербсте. До зимы. В крайнем случае — сойтись с дриксами в лоб и положить до двух третей армии, а крайний случай не за горами — Бруно генеральное сражение необходимо. Фельдмаршал должен разбить собственного регента, а для этого нужен военный успех. Затмевающий проигрыши Готфрида у Хексберг и Фридриха в Гаунау.

— Не думаю, что правильно отдавать инициативу дриксам. Особенно сейчас, когда мы в очевидном меньшинстве. — Ссоры Лионель не хотел и поэтому налил себе кэналлийского, которое теперь стояло на столе, хотя сам Рудольф «кислятины» не любил.

— Будь Ор-Гаролис и Гаунау за тобой уже в прошлом году, я бы к весне тебя отозвал, — регент неспешно расправил сбившуюся портьеру и зашагал от окна к столу, — но сейчас кампания в разгаре. Не самая для нас успешная, но, когда подойдет Южная армия, ее можно будет спасти. Я потребую от Фридриха мира под угрозой полного разорения побережья и прекращения всей морской торговли. Думаю, тебе по силам убедить Кадану и Хайнриха так или иначе пойти нам навстречу.