Никита Елисеев - Судьба драконов в послевоенной галактике

– Вот что я тебе хотел сказать, Джекки, – наконец выговорил начальник школ. – Ты, понимаешь ли, обречен дракону, это уже ясно. Недаром ты и книги про Джорджи читаешь. Все прочел?

– Нет, – я потрогал щеку, – нет. Их все читать необязательно. Авторы переписывают друг у друга, и что совсем уж странно – переписывают друг у друга вранье. Сходу определяется: где схожие эпизоды – там вранье.

Начальник школ кивнул:

– Так. Ничего удивительного, чтобы не поймали на противоречиях, тщательно сверяют свой текст с первоисточником.

– А что, – заинтересовался я, – в самом деле есть воспоминания Джорджи?

– Да нет, – начальник школ поморщился и махнул рукой, – какие воспоминания!.. Он и писать-то, кажется, не умел… считать… умел, – усмехнулся начальник школ, видимо, вспомнив портрет толстенького, себе на уме Джорджи.

– Бог с ним, с Джорджи, – сказал я. – Вы что-то мне сказать хотели, ведь так?

– Ну, так, так, – начальник школ переложил стек из одной руки в другую. – Я тебе хотел сказать, Джекки, что нынче уже ясно – никуда тебе от старика не деться. Если не зацепят на других планетах, то – все…

– Ну и прекрасно, – сказал я, – я для того только сюда и вползал, для того только из меня здесь…

Начальник школ похлопал меня по плечу:

– Джекки, ты не ерепенься: к старику – это значит в "вонючие". Другого-то пути нет! И Джорджи сгинул в "вонючих"…

– А, – я стукнул себя по лбу, – как же я не догадался, столько книг прочел, и каждый раз такая патетика, такой пафос – исчезновение, растворение.

– Да, да, – невесело посмеялся начальник школ, – ты подумай, Джекки… Когда ты по младости, по юности сюда сорвался – это одно, а нынче-то совсем другое.

– Что вы хотите мне сказать? – я остановился у двери кафе. – Что вы мне предложить хотите? Мне скоро экзамен сдавать…

– Дракон для рыцаря? – быстро спросил начальник школ.

– Да, – ответил я, – именно так… Язык, нравы, обычаи…

– Счастье еще, – улыбнулся начальник школ, – что такие, как ты, Джекки, идут в "отпетые": кого посылать к дракону для рыцаря? Не этих же… бандитов…

Я поморщился. Мне не нравилось, когда при мне ругали "отпетых".

– Они не виноваты, – сказал я, – это все – дракон. Если бы не он…

– Это конечно, – кивнул начальник школ, – конечно и разумеется. Но предложить я тебе вот что хотел – не пошел бы ты поработать немного сержантом в карантине?

– Ой нет, – засмеялся я. – только не это…

– Гляди, – покачал головой начальник школ, – гляди… Мне бы очень хотелось, чтобы ты стал после меня начальником школ. Дракон начальников школ не любит.

– Или любит? – уточнил я.

Из кафе вышел Куродо, небрежно отдал честь начальнику школ, мне бросил:

– Джекки, ты скажи Жанне, чтобы она перестала цепляться – не помыт пол, не помыт пол: я кто – поломой или "отпетый"?

Я покраснел:

– Сам и скажи…

Куродо сопнул носом:

– Виноват, у вас, я вижу, беседа.

Начальник школ проводил взглядом Куродо и сказал:

– Так вот, я хотел бы, чтобы вы поработали сержантом в карантине, я хотел бы, чтобы поменьше совсем уж зверского… вы понимаете? – (я промолчал), – я хотел бы, чтобы вы меня заменили. Это очень важно. Сейчас, когда старик стареет…

– А я хотел бы, – прервал я, – убить старика, и тогда сами собой исчезнут все проблемы с школами и карантинами, озверением людей, их превращением в скотов, в убийц.

– Глядите, – вздохнул начальник школ, – глядите.

Он махнул рукой.

Я спросил:

– Вы только за этим сюда приехали?

– Да, – ответил он, повернулся и пошел прочь. Я глядел ему вслед и изумлялся тому, как здорово он сдал, как он поста…

Главное было выучить язык. Остально шло как по маслу. Рыцарь и должен быть немножко чурбаком. К тому же я был уже седьмым, кого зашвыривали на эту планету.

Координатор молча выслушивал все доводы.

– Какого черта, – волновался Эрик, – ни хрена с их психикой не будет – подумаешь, цацы какие, взрывов они не видали и огнеметов испужаются. Да на некоторых планетах драконов не видели. Мало ли кто чего не видел? приноравливаться? Ребят из-за этого губить? Пускай привыкают. Привыкли к драконам – к огнемету еще быстрее привыкнут…

День спустя я стоял в тяжеленном рыцарском облачении посреди залы и слушал, что говорят обо мне советники короля, и смотрел на каменные худые колонны, поддерживающие высокие своды.

Колонны казались окаменевшим лесом, вздрогнувшим от волчьего воя и застывшим в сером камне навеки…

Потом я кое-как отговорил на ломаном языке, советники разошлись – и король легко-легко, по-мальчишески сбежал, слетел, спрыгнул с трона, бесшумно и молниеносно пронесся по залу, давая диковинные кругаля вокруг колонн и наконец остановился подле меня.

– Дорогой мой, золотой и серебряный, – обратился он ко мне, – ну просто невозможно! Рубишь головы, а они все равно подслушивают. Я знаю, что они ничего не поймут, но – сам факт!

Я не сразу понял, что король обращается ко мне на моем языке, а когда понял, то попросил, чтобы он говорил на местном наречии.

– Ах, понимаю, понимаю, – замахал руками король, – языковая практика, но мне так легче, уверяю вас, – ну что, какое принято решение? Там, – король глазами повел к потолку, – наверху?

Я был сбит с толку, огорошен… Почему меня не предупредили, что король, так сказать, в курсе?..

Видя мое изумление, король невесело усмехнулся:

– Ну, все это – секрет Полишинеля. Один, второй, третий – еще возможно скрыть, но шестеро!..

Я молчал, и король прошел обратно к трону, уселся.

Он расположился на троне так по-простецки, словно это был не трон, а садовая скамеечка…

– Дорогой мой, золотой и серебряный, – повторил король печально, – с вашим предшественником мы все обговорили, он был значительно способнее, чем вы. О, нет, – король прижал руки к груди, – нет! К языкам, только к языкам – во всем остальном не мне судить.

Я снял нагрудник, достал из него передатчик и стал настраиваться на волну Конторы.

– Что, – забеспокоился король, – кого вы собираетесь предупреждать и о чем? Я умоляю вас – только не взрывы, я тогда народ не утихомирю вовек. Только мечом, только… Ничего сверхъестественного, молю вас, у меня и так маг, колдун и смутьян в каждом втором селе, а тут еще взрывы.

Я наконец набрел на позывные Конторы.

– Кто? – поинтересовались, как обычно.

Я попросил вызвать ответственного за операцию Жака.

Жак появился не сразу, и каменная зала покуда полнилась шорохами и потрескиванием черной светящейся острыми колющими иглами тьмы.

– Мм, – услышал я из передатчика, – Эрик?

– Джек, – поправил я его.

– Джек, – поразился Жак, – что так скоро? И сразу в бой?.. Как погода?

– Погода, – озлился я, – прекрасная. Солнышко светит не то, что в наших норах – лампы, в бой завтра, но мне вот что интересно: ты знаешь, что король все знает?