Джон Толкиен - Две твердыни

В наступающих сумерках Пин оглянулся назад. Энтов стало больше… Еще что-то произошло? Они только что шли по голым камням, а теперь вместо серого камня сзади был густой лес. И он двигался! Неужели проснулись деревья Фангорна и тоже пошли на войну через горы? Пин протер глаза, думая, что это мираж или обман зрения. Но огромные сереющие силуэты продолжали подниматься в гору. Раздавался невнятный шум, будто ветер шептал в ветвях.

Энты подходили к гребню скал. Никто из них больше не пел. Становилось темно, и было бы тихо, если бы земля не гудела под тяжелыми шагами и не был слышен шелест, как шорох опадающих листьев. Наконец энты взошли на гребень и остановились. У их ног глубоко внизу черной пропастью зияла котловина Нэн-Курунир, Долина Сарумана.

— Ночь легла на Исенгард, — сказал Древесник.

Я промерз до костей, — сообщил друзьям Гимли, хлопая себя по бокам и притоптывая.

Наконец рассвело. Путешественники пожевали скудный завтрак и решили еще раз при свете дня осмотреть поляну и местность вокруг нее.

— Не выходит у меня из головы тот старик, — сказал Гимли. — Я бы успокоился, если бы мне показали его след на земле.

— Это почему бы ты успокоился? — спросил Леголас.

— Потому что тогда он оказался бы тем, чем показался, — ответил Гимли. — Стариком, чьи ноги оставляют следы.

— Может, и так, — ответил эльф, — но тут такая густая и упругая трава, что и от тяжелых сапог следа не остается.

— Глаза Следопыта не подведут, — сказал Гимли. — Арагорн по пригнутому стебельку может правду узнать. Только тут все перемешалось. Мало надежды что-нибудь найти. Ночью точно было явление Сарумана, это злая сила. А вдруг он и сейчас за нами следит из Фангорна?

— Похоже на правду, — произнес Арагорн. — Но абсолютной уверенности у меня нет. Я думаю о конях. Ты, Гимли, говоришь, что их ночью кто-то спугнул. А по-моему, было по-другому. Ты слышал, как они ржали, Леголас? Разве это было похоже на бегство со страху?

— Нет, — ответил эльф. — Я хорошо слышал. Если бы не ночь и не наш собственный страх, я бы сказал, что животные обрадовались. Такими голосами лошади встречают друга, которого давно не видели.

— Вот и мне так показалось, — сказал Арагорн. — Но если кони не вернутся, мы ничего не узнаем. День уже кончается, давайте еще раз осмотрим опушку. Начнем вот отсюда, с места, где мы отдыхали, а потом обшарим все вокруг, поднимемся к лесу. Сколько бы мы ни рассуждали про ночного гостя, главная задача у нас — найти хоббитов. Если им повезло и удалось бежать, они наверняка спрячутся среди деревьев, что бы их не увидели. Если отсюда до леса ничего не обнаружим, пойдем на место боя и последний раз пороемся в пепле. Хотя там немного найдешь, рохирримы хорошо потрудились.

Некоторое время все трое ползали по земле, ощупывая каждый камешек. Дерево над ними угрюмо шелестело обвисшей листвой под холодным восточным ветром. Арагорн постепенно отходил дальше, дошел до сторожевого кострища, потом поднялся на холм, где была битва, направился с него в сторону реки. Вдруг он остановился и нагнулся так низко, что лицом почти уткнулся в землю. Потом громко позвал друзей, и они стремглав кинулись к нему.

— Наконец хоть что-то! — воскликнул Следопыт, поднимая с земли кусок подсохшего золотистого листа, побуревшего от времени. — Это лист лориэнского мэллорна, а на нем крошки. И несколько крошек в траве. А там вон — перерезанная веревка!

— И нож, которым ее перерезали, — добавил Гимли, поднимая с земли короткий зазубренный кинжал. Ножны валялись неподалеку. — Оружие орка, — сказал гном, с отвращением рассматривая рукоять, конец которой был вырезан в форме косматой головы с косыми глазами и злобным оскалом.

— Вот это загадка! — произнес Леголас. — Связанный пленник скрывается и от орков, и от окружающих их всадников. Потом он сидит в открытом поле и перерезает веревку орчьим кинжалом. Как это ему удалось? Если у него были связаны ноги, как он сюда дошел? А если руки, то как он смог перерезать веревку? Если он был свободен, зачем вообще ее резать? Потом он тут сидел, довольный, и грыз лембасы. Даже если бы у нас ничего не было, кроме этого листика мэллорна, ясно, что это хоббит. А потом ему удалось сменить руки на крылья и с песенкой полететь в лес! Ну, давайте учиться летать, чтобы догнать друзей!

— Здесь не обошлось без колдовства, — сказал Гимли. — Что надо было старику? Что ты об этом думаешь, Арагорн? Может, ты объяснишь все лучше Леголаса?

— Может быть, — ответил Следопыт, улыбнувшись. — Тут есть еще следы, на которые он не обратил внимания. Я согласен, что это был точно хоббит, и что у него либо руки, либо ноги должны были быть свободны до того, как он тут оказался. Предполагаю, что свободны были руки, потому что так отгадка упрощается, а по следам думаю, что его сюда принесли. Недалеко отсюда лужа орчьей крови. Потом тут глубокие оттиски копыт и явные следы того, что кого-то тащили волоком. Наверное, всадники убили этого орка и тащили его труп в костер. Хоббита они не заметили. Ночью это, наверное, было, и плащ на нем эльфийский. Был он измученный, голодный, неудивительно, что когда перерезал веревки ножом убитого орка, остался передохнуть на этом месте и поел, чтобы восстановить силы, а потом уж пошел. Как хорошо, что у него в кармане оставались лембасы! Кстати, такая предусмотрительность тоже характерна для хоббита. Я говорю про «хоббита», но надеюсь, что их было двое, что Пипин и Мерри оба живы. Но доказательств пока нет.

— Как же ему удалось руки развязать? — спросил Гимли.

— Этого не знаю, — сказал Арагорн. — И не знаю, зачем орк унес хоббита из лагеря. Наверняка не для того, чтобы помочь пленнику бежать; хотя я, кажется, начинаю понимать, почему, убив Боромира, орки не покушались на жизнь хоббитов, а только взяли их в плен. Они больше ничего не искали, не напали на наш лагерь у реки, а поспешили назад в Исенгард. Думали ли они, что захватили Несущего Кольцо и его верного спутника? Вряд ли. Их хозяева побоялись бы так подробно объяснять это все оркам, даже если бы сами знали. Бандитам доверять нельзя, так что о Кольце наверняка открыто не говорилось. Думаю, что орки получили приказ хватать каждого хоббита живым любой ценой. Может быть, перед битвой один из орков пытался удрать от своих соплеменников с ценной добычей? Измена у этих подлецов — не редкость. Кто-то сильный и самоуверенный решил похитить пленников ради собственной корысти. Вот так я читаю следы. Хотя могу и ошибаться. Но ясно, что один из наших друзей уцелел. Его надо найти и ему надо помочь, а потом вернемся к рохирримам. Негоже нам отступать перед грозным Фангорном, если судьба толкнула хоббита в его темную глушь.