Джон Толкиен - Две твердыни

— Сейчас — увы! — я должен поступить с вами не очень вежливо, — сказал Фарамир. — Но надеюсь, что вы простите человека, который в нарушение приказа оказал вам расположение, не отрубил вам головы и не связал, как пленников. Дело в том, что никому, даже рохирримам, воюющим с нами в союзе, нельзя видеть тайный путь, которым мы сейчас пойдем. Придется завязать вам глаза.

— Воля твоя, — ответил Фродо. — Даже эльфы так поступают. Через границу Лотлориэна нас вели с завязанными глазами. Гном Гимли очень возмущался, но хоббиты к этому относятся терпимо.

— Я провожу вас в менее прекрасное место, — сказал Фарамир, — но рад, что вы соглашаетесь добром: не хочется применять силу.

Он тихо подозвал солдат, из-за деревьев молниеносно появились Дамрод с Маблунгом и подбежали к капитану.

— Завяжите гостям глаза, — приказал Фарамир. — Плотно, но так, чтобы повязка не давила. Рук им связывать не надо. Они дадут слово, что не станут подглядывать. Я мог бы им поверить и попросить просто закрыть глаза, но без повязки они их невольно откроют или моргнут, если ноги споткнутся. Ведите их осторожно, чтобы не упали.

Охранники завязали глаза хоббитам зелеными платками и надвинули им на лица капюшоны. Потом Маблунг взял под руку одного, а Дамрод — другого, и повели вперед. О последнем этапе пути Сэм и Фродо запомнили только то, что шли наощупь. Сначала они заметили, что тропа круто пошла вниз, потом сузилась так, что можно было идти только друг за другом, — охранники шли сзади, положив руки на плечи хоббитам, и направляли их шаги. В некоторых трудных для прохода местах хоббитов поднимали в воздух, потом снова ставили на землю. Шум воды все время слышался с правой стороны, с каждым шагом громче. Потом люди остановились. Маблунг и Дамрод быстро повернули хоббитов несколько раз вокруг себя, после чего они совсем потеряли понятие о направлении. Потом еще поднимались в гору, но недолго. Шум потока почти затих, стало холодно. После этого их взяли на руки и довольно долго несли вниз по ступеням, наконец резко повернули и поставили на камни. Хоббитам показалось, что теперь кругом вода, шум ее стал оглушительно громким, а на руках и на щеках они чувствовали брызги, как от дождя. Ошеломленные, они стояли, не двигаясь. Голос Фарамира прямо над ними произнес:

— Снять повязки!

Охранники откинули им капюшоны и сняли платки. Свет ударил в глаза, хоббиты онемели от восторга и удивления. Они стояли на гладких влажных камнях, будто у порога высеченного в скале замка, темные ворота которого были у них за спиной. Перед ними, так близко, что Фродо мог достать его рукой, сверкал прозрачный водяной заслон. Ворота открывались прямо на запад. Низкие лучи заходящего солнца падали на водяную завесу, и красный закатный свет рассыпался в ней радужными искрами. Казалось, что они стоят у окна заколдованной эльфийской башни, прикрытого занавесью из драгоценных камней, рубинов, сапфиров, аметистов, серебра и золота.

— Счастливый случай привел вас сюда именно в этот час, чтобы дивным зрелищем вознаградить за терпение, — сказал Фарамир. — Это Окно Заходящего Солнца и водопад Эннет Аннон, красивейший водопад Итилиэна, страны тысячи родников. Мало кто из чужеземцев видел это чудо. Ни один королевский дворец не может похвалиться таким украшением. Но, к сожалению, здесь не дворец. Войдите.

Как только он кончил говорить, солнце скрылось, огонь в водяных струях погас. Хоббиты вслед за людьми прошли под мощным сводом и оказались в обширном помещении, выдолбленном в скале, с низким неровным потолком. Тусклый свет исходил от нескольких факелов. В зале-пещере собралось уже множество людей, и все новые прибывали, входя по двое и по трое через узкие двери в одной из стен. Когда хоббиты освоились в полумраке, то обнаружили, что пещера больше, чем кажется с первого взгляда, и в ней собрано много оружия и припасов.

— Вот это и есть наше убежище, — сказал Фарамир. — Здесь нет особых удобств, но сухо, еды хватит, и можно спокойно провести ночь, хотя огня мы не разводим. Когда-то по этим пещерам текла вода, но много веков назад наши умельцы заставили ее сменить русло и спустили речку водопадом с высоты, в два раза большей, чем прежняя. Потом сузили и перекрыли почти все ходы, так что сюда ни вода теперь не затекает, ни враг не пройдет. Осталось два выхода: тот, которым вас провели, и через окно с водяным заслоном, но под ним глубокий водоем, и на дне его острые, как ножи, камни. Сейчас, пока готовится ужин, отдохните.

Хоббитов отвели в угол и указали на низкое ложе, где можно было прилечь. Люди тем временем быстро и ловко двигались по пещере. Из-под стен выдвинули козлы, положили на них легкие доски и накрыли стол. Посуда была простая, почти без украшений, но красивой формы и выделки — круглые блюда и тарелки из обожженной темной глины, покрытые глазурью, кубки, точеные из самшита, отполированные до блеска. Было несколько бокалов и чаш из бронзы, а посреди стола поставили серебряный кубок.

Фарамир ходил между воинами, негромко расспрашивал каждого вновь прибывшего. Возвращались те, кто преследовал убегавших южан; последними вернулись разведчики и стражи, охранявшие дорогу. Южан всех уничтожили, но мамуна, или олифана, никто не видел больше, и неизвестно, что с ним произошло. Передвижения неприятельских отрядов не замечено, даже орков-шпионов никто не встретил.

— Так ты никого не видел и ничего не слышал, Анборн? — спросил Фарамир у последнего вошедшего в пещеру воина.

— Во всяком случае, ни одного орка, — отвечал тот. — Видел какую-то непонятную тварь, но может быть, мне показалось. Это было в серый час, когда все кажется больше, чем оно есть на самом деле, так что это могла быть белка.

Услышав это, Сэм сразу навострил уши.

— Правда, странная белка, черная и без хвоста, — продолжал Анборн. — Что-то мелькнуло, как тень, у самой земли, а когда я подошел ближе, оно скрылось за толстым стволом, а потом полезло вверх, как белка. Ты не разрешаешь без надобности стрелять в лесных зверей, и я не взялся за лук. Тем более, что в темноте я мог промахнуться. Я довольно долго стоял под деревом, а когда уходил, сверху что-то тихо шипело. Может быть, это и правда была большая белка. Или в наших лесах завелась какая-нибудь тварь из владений Того, чье имя произносить нельзя. Говорят, в Лихолесье черные белки водятся.

— Может быть, — произнес Фарамир. — Но если ты не ошибся, это плохой знак. Не хватало в Итилиэне беглецов из Лихолесья.

Сэму показалось, что говоря так, Фарамир бросил косой взгляд на хоббитов. Но ни один из них не пошевелился — оба лежали молча, разглядывая тени на потолке и передвигающихся по пещере людей. Через пару минут сон сморил Фродо.