Ольга Елисеева - Хозяин Проливов

— Да, Калимах выгреб все подчистую, — удовлетворенно крякнул Сфокл, прищурив мутные глазки и подмигивая Асандру. — Как языком подлизал.

Юноша молчал, правя точилом лезвие абордажного кинжала.

— Последнее отправляют. Чем сеять собираются? — пожал костлявыми плечами второй пират, подошедший к атаману. — Видел деревни на западном побережье? Все мертвые. — Он пятерней поскреб затылок и, поймав вошь, с хрустом раздавил ее пальцами. — Раньше, бывало, когда с рыбой идешь до Пантикапея, пристать негде, весь берег в судах. Лодки плывут, как боевой строй. Сети тянут, так осетр чешуей сверкает на солнце, аж глаза слепит! Как по осени заведут дымище в коптильнях, хоть в море не выходи. Пожар да и только! А теперь?

— Теперь рыбы стало больше, — отозвался Сфокл. — И воздух чище. — Я, — он похлопал себя по широченному, расшитому цветными нитками поясу, — свое теперешнее житье менять на старое не собираюсь. Когда это при архонте было, чтоб караван в Афины шел без прикрытия? И мы его могли голыми руками взять? А все почему? — Атаман снова воззрился на Асандра. — Что скажешь, сынок?

Тот только пожал плечами:

— Откуда мне знать?

— Все потому, — наставительно продолжал Сфокл, — что Калимах слишком жаден, а Народное Собрание боится не выполнить торговый договор с Афинами и лишиться их помощи. Ха! Очень они помогли в прошлую войну!

— Что верно, то верно, — согласился костлявый. — Но Калимах хитер! Надо же, какой-то казначей подмял под себя столько народу! И никто не пикнет.

— Уважаю. — Сфокл вытер тыльной стороной ладони губы. — Ставь паруса!!! — вдруг закричал он. — Вон с передней лодки машут. «Черепахи» показались.

Круглые купеческие суда, в просторечии именуемые «черепахами», медленно выходили на веслах из пролива. Их сопровождали двенадцать мелких дозорных элур — все, что смог выставить Хозяин Проливов для защиты каравана. У пиратов насчитывалось около двадцать ладей. Асандр прикинул соотношение сил. Несмотря на перевес, бой мог оказаться для пиратов гибельным. Их легкие лодки казались слишком неустойчивыми. Однако внезапность нападения давала разбойникам неплохой шанс. Чем наглее они будут действовать, тем реальнее окажется победа.

— Приготовиться! — закричал Сфокл, перекрывая голосом плеск волны.

Его услышали на всех пиратских судах.

— Вы, двое! Живо на брус! — Сфокл тряхнул Асандра за плечо и отвесил Лисимаху пинок.

— Нас не жалко, — бросил товарищу тавр, довольно лихо перевалив через борт. Ни разу не оскользнувшись, он добрался до таранного бруса и протянул Асандру руку. — Прыгай.

Бывший боец Апатуры получил сзади крепкого пинка между лопаток от Сфокла и мешком вывалился за штевни.

— Полегче, приятель. — Лисимах еле удержал его. — Не терпится на дно?

Асандр болезненно сглотнул, глядя, как у самых его ног быстро скользит не отгороженная ничем вода. Он еще более или менее уверенно двигался по настилу палубы, но стоять на скользком, стремительно рвущемся вперед таране, обитом медными пластинами, оказалось куда сложнее. Рассекаемые острым носом волны захлестывали брус. От их плеска у Асандра зарябило в глазах, и он чуть было не оскользнулся. Но тавр вовремя поймал за пояс товарища по несчастью. Сам он, как видно, уже попривык, и голова у него не кружилась.

— Мы будем прыгать первыми, — шепнул Лисимах. — За нами остальные. Видишь, уже столпились с крючьями на носу.

Асандр попытался оглянуться, но тавр удержал его.

— Не вертись! Голова закружится. И ты — покойник.

— Я и так покойник, — хмыкнул юноша, вытаскивая из-за пояса широкий бронзовый кинжал с костяной вороньей головой на рукоятке.

— Не обязательно. Если они не собьют нас из луков, есть шанс.

Лисимах старался держаться как можно дальше от острого конца тарана, прижимаясь к самому борту ладьи. Асандр последовал его примеру.

— Прыгаем разом, — цедил тавр. — Бьем первыми тех, кто окажется рядом со штевнями. А потом падаем на палубу. За нами пойдут эти . — Он презрительно сплюнул в воду. — И там начнется такая сумятица, что всем будет не до тебя. Постарайся откатиться к борту и отдыхай.

Бывший боец Апатуры покрепче перехватил кинжал. Легко говорить! Впрочем, судя по тому, что Лисимах до сих пор жив, у него такое уже не раз получалось. Асандр с невольным уважением посмотрел на товарища. Но глядеть следовало в другую сторону. Завидев приближающуюся опасность, купеческие корабли подняли тревогу и, подгоняемые морскими офицерами с элур, начали перестраиваться на ходу. При их неповоротливости это было очень трудно: весла гребцов цеплялись друг за друга. Борта «черепах» терлись, ломая штевни. Носы грозили того и гляди угодить в бок соседу.

Боевые элуры растянули строй и стали окружать торговые суда кольцом, сгоняя их, как пастушьи собаки отару овец. Асандр видел, что с борта на борт перекидывают канаты, образуя морскую гавань — единственное спасение от таранной атаки. Если круг замкнется, то пиратам придется встретиться не с рыхлыми купеческими командами, а потратить силы на прорыв кольца и грызться не на жизнь, а на смерть с воинами на мелких судах.

— Поднажмите! Быстрее! Быстрее!!! — Сфокл вопил во все горло, размахивая в воздухе кулаком в такт мерным ударам весел.

Ладья понеслась еще стремительнее, вспарывая носом воду. И снова у Асандра голова пошла кругом.

— Эй, да ты весь зеленый! — рассмеялся Лисимах. — А говорят, эллины родились в море!

Бывший храмовый боец не знал, родился ли он в море, но чувствовал, что здесь умрет. Его едва не вырвало в воду. Атаманский «угорь» летел к единственному еще не замкнутому элурами участку, где купеческие суда неуклюже выставили свои круглые бока под удар.

— Раз! Два! Раз!! Два!! — орал на гребцов Сфокл. — Работайте, бездельники!!! Дома детей кормить нечем! Не получите ни горсти зерна! Раз-два! Раз-два!!

В какой-то момент Асандру показалось, что разбойничий «угорь» приподнялся над водой и понесся вперед, уже не касаясь волны. Он просвистел между двумя сближающимися элурами, ломая им весла, врезался в «овечье стадо» купеческих судов и с треском протаранил ясеневую обшивку одного из них. За секунду до того, как кованный медью брус со всего размаху воткнулся в дерево и куски сломанных досок опасно ощерились, грозя сбить абордажную команду, Лисимах вцепился руками в штевень вражеского корабля, повис на нем, подтянулся и вовремя схватил Асандра за шиворот туники.

Если б купцы опомнились раньше и кинулись на первых разбойников, перескочивших к ним на борт, оба невольника были бы уже мертвы. Их следовало сбросить, когда они еще беспомощно болтались за штевнями. Но, напуганные грохотом проламываемой обшивки, моряки сперва побежали прочь от носа, а когда осмелились повернуть назад, двое загорелых ободранных разбойников уже стояли на стремительно кренившемся борту, готовые отразить нападение. Другие пираты тоже карабкались вверх. Пару моряков, бросившихся было на нападавших, Лисимах и Асандр уложили сразу. Для этого не нужно было большого умения — купеческая команда не отличалась ни храбростью, ни проворством.