Сергей Сергеев - Адепт и гадалка

Елена промолчала, но целенаправленно стала исправлять ситуацию с чаем: долила из кувшинчика воды в чайник, поставила его на огонь, приготовила чашки, достала из ниши-холодильника под окном банку черничного варенья и наполнила неглубокую розетку. Во время всех этих приготовлений они выяснили с участковым, что она ничего не знает о происшествии, а также семейное положение Ивана и хобби его родителей.

Андрей стоял в дверях кухни, прямо за спиной милиционера и сканировал его мысли. Получалось, что Гарёву эта миссия не нравилась самому, но ничего не поделаешь — служба. Версий и конкретных подозрений в голове Пинкертона не существовало, вся процедура для галочки и заодно с участком познакомиться ближе.

Закипел чайник, и зазвонил телефон. Андрей снял трубку и услышал голос старшей дочери Натальи: "Пап, куда там мама подевалась?" "Сейчас передам", — ответил он ей и понёс трубку на кухню с надеждой, что Елена покинет её для разговора.

Чай уже был разлит по чашкам. Иван Сергеевич сложил папку и поместил её на колени под шапку, пил чай с вареньем и баранками. Хрусталёв протянул трубку жене и произнёс:

— Тебя.

— Извините, — она взяла телефон и вышла для разговора в комнату.

— Иван Сергеевич, а что за декабрьскую облаву в нашем квартале устроили на мальчишек, говорят, что у дочери подполковника милиции сотовый телефон отобрали, — обратился с неожиданным вопросом к участковому Хрусталёв.

— Было дело, — смущённо ответил Гарёв, и стало заметно, что ему неприятно обсуждать данную тему, сказывалась корпоративная этика.

— Когда у простых мальчишек и девчонок рвут телефоны, власти только руками разводят и лишь предлагают написать заявление, — продолжал наседать Андрей.

— Ну почему, по горячим следам проводим поиски, патрулям информация передаётся, — всё-таки разоткровенничался милиционер, — на ваш угон опергруппа выезжала, работаем.

— Сравнили угон и сотовый, — не согласился Хрусталёв.

— Конечно, ущерб имеет существенную разницу, но это я так для примера, — неубедительно и не скрывая этого, пояснял участковый.

— Так может Ухваткина и никто не обкрадывал, просто обронил или оставил где-то, — вернул разговор к его самым первым истокам.

— Всё может быть, — согласился Иван и добавил, — мы уже предложили ему написать объявление на возврат диска с обещанием нашедшим — вознаграждение.

"Это вы мастера со стороны предлагать варианты помощи, сам знаю", — усмехнулся про себя Хрусталёв. Тем временем Гарёв допил чай и, демонстративно посмотрев на часы, начал осуществлять операцию "ухода из гостей". Он поднялся, поблагодарил за чай, извинился и сказал, что ему ещё осталось обойти порядка двадцати квартир, а покидал гостеприимную квартиру уже со словами:

— Обращайтесь, если что, пункт почти всегда открыт.

— Нет уж, не программируйте нас на "если что", — полушутя полусерьёзно ответил Андрей, закрывая за ним дверь.

"Значит, Механизатор обнаружил пропажу, а что так забеспокоился, непонятно", — подытожил мысленно сам себя Хрусталёв.

"С Новым годом, с новым счастьем", — на прикроватной тумбочке лежала поздравительная открытка и раздражала Марию своими броскими пожеланиями, больше похожими на лозунги, особенно последнее. В её понимании счастье — это продолжительное человеческое чувство, а не сиюминутный успех, удача в делах, что и имелось в виду в данном случае, хотя по большому счёту успех, удача и приводят к человеческому счастью. "Чушь и парадокс, существует слово с двумя понятиями, одно из которых приводит к другому", — размышляла она, но подсознательно догадывалась, что вот ей удачи как раз и недостаёт для счастья.

Последнее время побыть наедине с собой ей удавалось всё реже и реже, и не из-за большой загруженности в делах, а из-за боязни предаваться воспоминаниям, которые всегда приводили к одному и тому же результату, повторяющемуся желанию бросить всё и уехать куда-нибудь подальше за границу, или поближе — в монастырь. Постараться начать новую жизнь, но она догадывалась, что нового без прошлого не получится. Её будущее осталось в прошлом, а настоящее зациклилось между рабочей квартирой и квартирой для отдыха и сна.

В этой квартире они начинали совместную жизнь с Черниковым, отсюда его ввергли в бездну забытья. Она впоследствии выкупила эту квартиру у хозяев, когда случайно узнала из объявления о её продаже. Вот уже более десяти лет она стремится к одной цели, вернуть память любимому.

"В его мыслях и стремлениях было лидерство, жажда превосходства. За это он и был наказан. Не учтён тот фактор, что он любил и был любимым. Любовь смогла бы спрямить искривление, вызванное энергий лидерства, но чтобы это понять, нужно испытать такое чувство. Машина ошиблась, а ошибка должна быть исправлена".

Так или почти так она мысленно говорила с теми, кто лишил её счастья, каждый раз, когда её взгляд не мимолётно перед сном в процессе выключения ночника, а целенаправленно встречался с фотографией на тумбочке.

Вот и в этот раз, переодеваясь ко сну, она увидела своё нагое отображение в большом зеркале на стене, и взгляд самопроизвольно дёрнулся к фотографии, проверить наблюдает ли Витя за ней, но неожиданно зацепился за новогоднюю открытку, уже как месяц прописавшуюся в спальне.

Открытка — ещё одна связь с прошлым, её прислала школьная подружка Надька Кудрина, теперь уже Саблина, мать двоих детей. Раз в год они встречались, преимущественно летом в деревне, а так к праздникам обменивались вот такими поздравлениями. Их девичья дружба пошла на убыль, когда, специально приехав на крестины второго ребёнка, чудного богатыря Ромки, она услышала наставление из уст лучшей подруги, поскорей найти себе подходящего мужика и обзавестись семейным счастьем.

С родственниками Черникова отношений не поддерживала, лишь иногда перезванивалась с его младшей сестрой Ольгой и встречалась, когда та приезжала навещать Виктора в областной психиатрической больнице. Два раза сопровождала брата и сестру при направлении Виктора на дополнительные обследования в институт психиатрии в Москве. Имея хорошие контакты с врачами, она все эти обследования и финансировала, украдкой наблюдала за ним, чтобы не раздражать и не провоцировать его воочию.

"Тук, тук-тук…", — отстучало сердце, и Мария присела на краю кровати, так и не успев надеть шёлковую ночную рубашку, держа её в руке и не понимая, что с ней происходит. От сердца, из глубины поднимались и заполняли сознание иные мысли, не связанные с реальностью непосредственно, но чистые и правильные. Ей стало спокойно и светло, как в детстве, и она сидела и слушала сама себя.

"В чём суть жизни, её смысл для меня? Как вообще рассматривать такой вопрос и возможно ли? А если в ракурсе взгляда человека со стороны Абсолюта?