Сергей Сергеев - Антимир

В офисе все его приветствовали, особо приближённые интересовались здоровьем и делами. Они прошли в его кабинет, который в настоящий момент занимает Помпеев.

Владимир Петрович встал из-за стола и вышел им навстречу. Он улыбался и повторял как попугай:

— Рад, рад видеть вас в здравии, очень рад!

Хотя непроизнесённые мысли тут же опровергали сказанное, причём всё это происходило настолько быстро, что у Виктора возникали сложности восприятия этого человека, слушать его речь и здесь же сканировать антиречь сказанному. Для Владимира Петровича такое поведение было привычным, сказывалась закалка властных структур.

— Очень рад, что заглянул ко мне, — произносил Помпеев и тут же мыслил, — "какой чёрт тебя принёс, таскаешься через день, не сидится тебе дома".

— Вижу не один, знакомь со своим молодым спутником, — и тут же, — "водишь всякую шваль".

Ухваткин представил Черникова как помощника по общим вопросам. На что Помпеев удивился и переспросил:

— По каким вопросам?

— По общим, — нервно ответил Алексей и уточнил, — можешь считать его моим личным секретарём на период выздоровления, а то тут помню, здесь не помню, пока что-то вспомнишь в этом уже и надобность отпадает.

— Ага, всё понял, — миролюбиво принял пояснения Владимир Петрович, но уже со своими внутренними комментариями, — "Не гей ли? Хотя за Алексеем такого не замечалось".

— Присаживайтесь, — нарочито суетился Помпеев, — чай? Кофе? "Пинка под зад?"

— Мне чай, но зелёный, моему спутнику — кофе, можно с коньяком, не возражаете, Виктор Васильевич? — наконец-то поинтересовался и у Черникова Ухваткин.

— Кофе, — односложно ответил Виктор.

— Мариночка коньячок, два кофе и зелёный чай, пожалуйста, — произнёс Помпеев по внутренней связи секретарше.

— Ты, что мою Оксанку уволил, — первым делом спросил Ухваткин.

— Да нет, в отпуск сама отпросилась, — ответил Помпей.

— Всё ясно. "Кадры свои расставляет".

— Ну, рассказываете, что там у вас интересненького за последнее время произошло? — обратился не понятно к кому Помпеев, закуривая парламент, — "Кабинет мой, пусть терпят".

— Да у нас-то всё по старенькому, мучает меня один и тот же вопрос: кто меня заказал? — начал выстраивать беседу Ухваткин.

— Понятно, только в таком деле, Алексей, я тебе едва ли чем помогу, — вместе со струйкой дыма выпустил фразу Помпеев.

"Вот неугомонный, всё копает, так и докопается, возможно, и помощник для этого".

— Захочешь помочь, поможешь, ты вот что мне скажи: откуда узнал про мою картотеку?

— Я аналитик, сопоставил факты и пришёл к выводу, что компромат не может ниоткуда появиться вдруг, он копится годами, как мудрость у человека.

— Ну да, ну да, — это тебя работа над американским досье к таким выводам подтолкнула, — съязвил Ухваткин.

— Не вижу в этом ничего смешного, помогает расширять сознание, так сказать видеть себя не только жителем Земли, но и гражданином космоса, — Помпеев с удовольствием пересел на любимого конька, философствовать на абстрактную тему.

В этот момент открылась входная дверь и вошла с подносом Марина. Одета она была как все секретарши: короткая юбочка, чёрные чулки, туфли на шпильках, куча всевозможной бижутерии и масса косметики, одним словом, живая кукла Барби. Воздействовала на людей как магнит: лёгкий противоположный пол притягивала, а к тяжёловесам прилипала сама, а однородный отталкивала.

На подносе у неё были три одинаковые чашки, от которых исходил пар вместе с ароматом кофе, ложечки, сахарница, блюдце с нарезанными тонкими ломтиками лимона и три маленькие рюмочки с коньяком.

Она опустила поднос на край стола Помпеева и начала всё его содержимое расставлять по своим местам, спросив лишь Ухваткина:

— Алексей Иванович, чай вам?

Тот кивнул головой и, когда она поставила перед ним чашку с чаем, поблагодарил:

— Спасибо, Мариночка.

Было понятно, что с новой секретаршей Помпея он знаком.

Вежливость проявили и двое других мужчин: Помпеев импозантно произнёс "благодарю", а Черников просто "спасибо".

— Ну, что не пьянки ради, а токмо здоровья для, — поднял свою рюмку Владимир Петрович, отложив наполовину выкуренную сигарету в пепельницу.

— Я пас, — отказался Ухваткин, — у меня таблетки.

Черников поднял рюмку и стукнул её о рюмку Помпеева, произнёс:

— За знакомство.

Они выпили, Помпеев нарочито и довольно крякнул, закусили ломтиками лимона и сделали по глотку кофе, а Помпеев после всего ещё вытащил из пепельницы тлеющую сигарету и сделал глубокую затяжку.

— Ну, так вот, на чём мы там остановились, — на правах хозяина спросил Владимир Петрович, и тут же подумал, — "Хорошо коньячок проскочил, просто благодать".

— Ты заканчивай со своим двойным стандартом и игру в электорат, колись, про досье тебе твой Даниил Маркович преподобный насвистел? — задал вопрос Ухваткин в грубоватой форме.

"Не мой он, а Варева, и не он, а Варев, ну да ладно, как-то нужно выворачиваться и с Варевым не проговорили такой момент".

— А что двойной стандарт, он везде двойной стандарт — это потому, что мы не считаем себя жителями Земли, а видим завоевателями и покорителями. Каждая нация и страна мнит себя главной и первой и блюдёт свои национальные интересы, — так и не ответив на поставленный вопрос, Помпеев замолк.

Он продолжил лихорадочно размышлять и искать варианты сдачи Даниила Марковича или Варева. "Алексей мне пока нужен, подальше не пошлёшь, придётся играть в друга, кого сдать? Того кого не опасно. Значит медиума, а там пусть Варев придумает сам, как поступить с такой коллизией, он же этого доктора подсунул".

— Даниил Маркович в телефонной беседе вскользь про картотеку упомянул. Ну, я опять сопоставил факты, как ты искал тот диск, и пришёл к выводу, что это компромат, взял тебя на пушку, а ты заволновался, — наконец высказался по теме Владимир Петрович и с облегчением, затянувшись в последний раз, загасил окурок о дно пепельницы.

"Варев позаботится, чтобы ты с медиумом больше не встретился", — уверенно мыслил он.

Тут неожиданно к их разговору подключился Черников:

— Алексей Иванович, разрешите один вопросик по теме?

— Спрашивайте, — лаконично разрешил Ухваткин.

— Владимир Петрович, а кто вас познакомил с Даниилом Марковичем? — обратился Черников к хозяину кабинета.

"Точно бывший следователь, теперь в частного детектива играет, как его там, Черников Виктор Васильевич, нужно записать, а то забуду и поинтересоваться в прокуратуре: где работал, и за что выгнали".

Владимир Петрович открыл ежедневник и сделал какие-то записи в нём.

— О-о-о, — затем протяжно начал Помпеев и отложил ручку, — это было давно, и мне теперь уж не вспомнить.