Терри Донован - Повесть Вендийских Гор

— Горкан! — окликнул Конан, но поздно.

Кешанец полностью вошел в туман и перестал быть виден. В тумане заплясали языки холодного пламени. Снова послышался ужасный стон. Конан крепко сжал оружие и бросился на помощь.

Прикосновение странного тумана было как прикосновение лягушки: скользкое, подвижное, мертвенно-холодное. Лезвие меча с шелестом чертило в тумане петли. Серые тени на фоне белизны появились впереди и метнулись к киммерийцу. Он поймал первую тень на острие меча и почувствовал, что тень не бесплотна. Меч словно вошел в густую болотную жижу. Раздалось хлюпанье, и из тени брызнули темные струи, прожигая туман. Другие тени замешкались, и это дало Конану возможность собраться с силами и атаковать. Страх перед неизвестным прошел. Киммериец теперь понял, что имеет дело со смертными существами, и рьяно взялся за дело. Он стремился вперед и рубил направо и налево, не позволяя ни одной тени дотянуться до себя. Туман быстро редел.

Твари, напавшие на Конана, оказались похожи на черных пиявок. Даже расчлененные, они пытались доползти до ног киммерийца. Конан давил их, и чернильная плоть растекалась по полу. Лезвие меча дымилось от густой темно-синей крови.

Когда последняя летающая пиявка была разрублена и раздавлена, еще одна тень метнулась в направлении Конана. Он уловил движение краешком глаза и резко развернулся, опуская меч. Сталь зазвенела о сталь.

— Осторожнее, я же просил, — спокойно сказал Горкан, сдержав удар оружия киммерийца.

Меч чернокожего тоже дымился от темно-синей крови.

— Я не заметил тебя, — заявил Конан.

— Ты неплохо владеешь этой игрушкой, — сказал кешанец. — Мы пришли. — Он показал острием меча на бесформенную, как показалось сначала Конану, ледяную глыбу. — Вот колодец.

Здесь было самое широкое место в расщелине. Глыба, размером со слона, покоилась на основании из каменных квадратных плит. По основанию вилась затейливая надпись на смутно знакомом Конану языке. Кажется, он видел похожие надписи на стенах кемийских гробниц в городе мертвых.

Снова раздался тот самый стон, который Конан слышал, перед тем как вступить в туман. Ледяная глыба зашевелилась. Она вовсе не была бесформенной. Несколько мгновений она напоминала толстую и короткую свечу, оплывающую от жара, потом наверху обозначились два круга. Они лопнули, как пузырь в болотной жиже, и на пришельцев взглянули огромные белые с черными зрачками глаза. Жуткие глаза из иного мира, не имеющего никакого отношения к миру под солнцем.

— Главный хранитель, — пояснил Горкан.

Хранитель приподнялся над каменной кладкой, и к Горкану, который стоял ближе, устремилось толстое щупальце. Оно было серое сверху и розовое на внутренней стороне, где рядами располагались присоски, двигающиеся и шевелящиеся, словно сотни маленьких сморщенных ртов.

— Великий Кром! — воскликнул Конан.

Горкан рубанул вниз. Брызнула темно-синяя кровь. Щупальце вздулось на месте раны. С краев раны стала сочиться молочная жидкость и края потянулись друг к другу. Кешанец ударил снова. Щупальце дрогнуло и стало втягиваться обратно. Но вместо него хранитель выпростал еще несколько щупалец потоньше. Они, извиваясь как клубок червей, устремились к людям.

Конан опомнился и кинулся вперед. Скользкое щупальце, оказавшееся обжигающе холодным, задело плечо киммерийца и содрало с него кусок кожи. Он, не останавливаясь, отрубил щупальце, забившееся на полу, словно обезглавленная змея.

Горкана обвили сразу несколько щупалец, и он с остервенением рубил их, но все новые и новые оплетали его, забираясь выше. Одно из щупалец обхватило кешанца за шею. Он не выдержал бешеного натиска и упал, истекая кровью.

— Доберись до глаз! — выкрикнул он.

Конан перепрыгнул через кешанца и бросился к хранителю, увертываясь от вьющихся щупалец с ловкостью обезьяны. Древняя тварь, видимо, еще не пробудилась окончательно от долгого сна и не вполне могла уделять внимание сразу двум нападавшим. Она чересчур увлеклась расправой с Горканом и не сообразила, что второй человек не менее опасен.

Темное сознание хранителя слишком поздно отреагировало на атаку киммерийца. Острие длинного меча впилось в глаз и пошло дальше. Конан постарался вложить в стремительный удар всю силу. Расщелина заполнилась стоном, во много раз более громким, чем все предыдущие. Эхо заметалось между отвесными стенами.

Конан почувствовал, что меч достиг дна глазной впадины. Раздался хруст и меч провалился дальше. Щупальца взметнулись вверх, заодно подбросив Горкана. Кешанец пролетел по воздуху, со стуком упал и застыл без движения.

Щупальца заскользили по спине Конана, в клочья раздирая кожаную одежду. Он резко выдернул меч и воткнул его во второй глаз хранителя. Новый стон потряс расщелину. Щупальца разом обмякли. Хранитель стал таять, проваливаясь в колодец, как будто был обыкновенной ледяной глыбой.

Кешанец лежал, словно сломанная кукла. Левая рука была неестественно вывернута, грудь не вздымалась, кожа покрыта инеем. Конан присел над соратником и повернул его голову лицом к себе. Глаза Горкана были открыты, губы застыли в жуткой улыбке.

Он был странным человеком, этот кешанец, чернокожий варвар, да и был ли он человеком вообще? На сей счет у Конана имелись крупные сомнения. Он протянул ладонь, намереваясь закрыть глядевшие на него глаза. Неожиданно зрачки шевельнулись.

Конан снова почувствовал приближение чего-то темного и зловещего, силы, уходящей в глубину веков, туда, где землей владели армии ада и все было наполнено черным нечеловеческим колдовством. Он отдернул руку от лица Горкана, как от внезапно ожившей змеи.

Губы кешанца сомкнулись, иней стал испаряться. Скоро кожа его выглядела как прежде. Здоровой и цветущей кожей молодого негра. Пальцы заскребли пол и правая рука снова сжала старинный меч. Оружие словно влило в кешанца новые силы, помогло ему войти в очередную жизнь. Конан не сомневался, что Горкан только что был мертв.

— Ну как ты? — спросил Конан.

— Ты все-таки убил его, — сказал кешанец, вставая. — Я не ошибся в тебе, ты как раз тот, кто мне нужен. — Он пристально смотрел на киммерийца, оценивая, насколько подозрительно относится тот к существу, имеющему не одну, а несколько жизней.

— Кто ты и зачем я тебе нужен? — поинтересовался Конан.

Горкан не ответил. Он приблизился к колодцу и заглянул внутрь.

— Ты еще не пил из него? — Тревога прозвучала в голосе кешанца. Он неподдельно беспокоился за своего спутника, значит Конан действительно был ему нужен. Он не лгал. Северянин решил, что, по крайней мере, в ближайшее время ему от кешанца вреда не будет, и можно вполне довериться ему.