Рудазов Александр - Шумерские ночи

- Спросим совета.

- У кого?

- У тех, кто знает больше нас.

- У старых рабов?

- Ты что, спятил? По-твоему, я опушусь так низко, что буду спрашивать совета рабов?

- Это опозорит тебя до конца жизни, брат,- кивнул Шамшуддин.

Креол смерил его подозрительным взглядом. Иногда ему казалось, что Шамшуддин над ним насмехается. Но поскольку тот всегда оставался подчеркнуто серьезен, повода возмутиться у Креола не возникало.

Выйдя из пиршественной залы, Креол направился к лестнице. За тридцать восемь последних дней они с Шамшуддином поднимались по ней не меньше сотни раз. Но сегодня Креол впервые не стал подниматься. Впервые он пошел вниз, а не вверх.

- Брат, ты что? - забеспокоился Шамшуддин,- Ты же говорил, что в подвал ходить нельзя.

- Говорил,- угрюмо кивнул Креол.

- Тогда почему же ты туда идешь?

- Потому, что я уже не ребенок. Если дедушка опять решит наказать меня, как в прошлый раз… ну и Кингу с ним. Ты со мной?

- Я с тобой, брат…- вздохнул Шамшуддин,- Но мне это не нравится…

В основной части подвала ничего особенного не обнаружилось. Все то же самое, что и везде: холодный погреб, хранящий мясо, рыбу, свежие овощи, молоко и масло. Кухонные рабы захаживают сюда часто, хотя надолго и не задерживаются - вокруг царит колдовской мороз. Креол-старший хорошо потрудился над подвалом Шахшанора.

Пройдя меж рядов окороков и соленой рыбы, Креол распахнул маленькую медную дверь, запертую на два замка и густо исписанную запечатывающими заклинаниями. За ней открылся темный коридор с до невозможности затхлым воздухом. Откуда-то издали доносился тонкий звук - не то вой, не то пение.

- Смотри под ноги,- распорядился Креол, поднимая повыше светильник.

Сначала ученики мага прошли мимо двух просторных ледников, заваленных человеческими трупами. Потом потянулись пустые камеры, забранные решетками. А потом… потом началось самое страшное. Камеры стали просторнее, решетки - из чистого железа или меди, а внутри каждой - вырезанный в полу круг, исписанный заклинаниями и испускающий слабый свет. На потолке - еще один круг, аналогичный.

Здесь держали демонов.

Правда, два первых помещения оказались пустыми. Зато в третьем Креол и Шамшуддин увидели жуткую фигуру. Рослый мускулистый детина без одежды… и головы. Перекатывающиеся буграми плечи, а над ними - ничего.

Но это не труп. Безголовый здоровяк размеренно бродил из угла в угол, словно погруженный в мысли. А при виде гостей он резко подскочил к решетке и замолотил в нее кулаками. Та затряслась, задребезжала - в этих ручищах таилась недюжинная сила.

- Так вот они какие - Безголовые…- поежился Креол.- Вот уж уродство…

- Он нам поможет? - осведомился Шамшуддин.

- Он? Чем? С Безголовым даже поговорить-то не получится… Пошли дальше, посмотрим, кто в других камерах.

В следующей камере тоже не оказалось никого полезного. Какой-то мелкий демон, похожий на покрытую слизью луковицу. На Креола и Шамшуддина он зашипел, заклокотал, но ни одного членораздельного слова не произнес.

- Кто это, брат? - спросил Шамшуддин.

- А Кингу его знает…- почесал в затылке Креол,- Хачай про таких не рассказывал…

- Неразговорчивый он какой-то,- задумчиво произнес Шамшуддин, стараясь держаться подальше от решетки,- Пойдем дальше?

В пятой камере Креола и Шамшуддина ожидал мертвый Злыдень. Демон-вампир Лэнга лежал на боку, скрючив руки и ноги. Ни единого шевеления, красные глаза пусты, кожа высохла, став похожей на старый пергамент.

- Кажется, дедушка морил его голодом,- хмыкнул Креол.

Шамшуддин согласно кивнул. Большинство демонов весьма и весьма живучи, но им тоже нужно чем-то питаться. Злыдень - относительно слабый демон, и продолжительная голодовка сказывается на нем не лучшим образом.

Хотя не исключено, что эту тварь еще можно вернуть к жизни. Он все-таки еще и вампир. Кто знает, что произойдет, если оросить эти зубы-иглы кровью?

Креол и Шамшуддин не стали проверять.

В шестой камере при их появлении тоже никто не шевельнулся. Посреди магического круга тихо и безжизненно стояли цельнокованые доспехи, испещренные печатями.

- Брат, это что же - кумбха? - спросил Шамшуддин.

- Печати не стерты. Значит, пока только оболочка для кумбхи. Интересно, зачем она дедушке?…

В седьмой камере Креол и Шамшуддин увидели шедима. Жуткая косматая тварь с птичьими лапами издала тонкий певучий звук, тянясь к ученикам мага трясущейся шеей. Те отшатнулись - на шедима нельзя смотреть, не то будешь проклят. Пряча глаза, глядя прямо в пол, Креол и Шамшуддин осторожно пошли мимо.

- Эй, чего мы боимся? - вдруг сообразил Креол,- Он же в магическом круге! А значит, ничего не может сделать!

- Уверен, брат? - усомнился Шамшуддин, по-прежнему не поднимая глаз.

- Как в том, что ты лысый.

- Эй, дети человечьи! Подойдите-ка сюда!

Креол и Шамшуддин вздрогнули. Эти слова донеслись из восьмой камеры, последней. Ученики мага переглянулись, а потом оставили шедима в покое и нерешительно дошли до конца коридора.

Из- за железной решетки, усеянной рунами, на них уставилась омерзительная харя. Вроде бы человек… но без единого клочка кожи. Мышцы, вены и внутренности смотрят наружу, прикрытые прозрачным переливающимся балахоном.

Эг- мумия!

- Как вас зовут, человечьи дети? - ласково поинтересовался демон, подходя вплотную к решетке.

Ответом ему стало лишь молчание. Если Креол и Шамшуддин что-то усвоили из наставлений старого Халая, так это то, что свое имя кому попало называть нельзя. Да и вообще стоит дважды подумать, прежде чем заговаривать с демоном. Некоторые виды нечисти не могут напасть, пока с ними не заговоришь.

Правда, эг-мумии не из таких. Среди чудовищ Лэнга они вообще чуть ли не самые миролюбивые.

- Среди людей я известен под именем Креол,- решился юноша.

- Брат! - зашипел на него Шамшуддин.

- Что?! - огрызнулся Креол,- Это мое имя! Я им горжусь! И не собираюсь скрывать его ни от кого!

- Правильное решение, мальчик, правильное! - язвительно осклабился эг-мумия.

- Я тебе не мальчик,- зло посмотрел на него Креол.- Мне восемнадцать лет.

- А мне тысяча сто семь,- продолжал ухмыляться демон,- Я победил. А теперь давай узнаем, кто из нас выше ростом.

На его безкожем, безгубом лице ухмылка выглядела по-настоящему кошмарно. Скорее оскал, чем ухмылка Шамшуддина передернуло.

- Как твое имя? - спросил Креол.- Или ты нам не скажешь?

- И рад был бы скрыть, да только оно написано прямо у меня над головой,- фыркнул эг-мумия, указывая на потолок пальцем-костяшкой.- Меня зовут Мдзгрвеш, человечьи дети. Если, конечно, вы сумеете это выговорить.

__ Сложновато, но я попытаюсь,- напряженно произнес Креол.- Мдзгрвеш… Мдзгрвеш… Именем твоим, Мдзгрвеш, отдаю тебе повеление! Ана зумрийа ла тетехха! Ана зумрийа ла текхерреба! Ана зумрийа ла тасанникха! Ниш Шамаш кабти лу таматуну! Ниш Эа бел накхби лу та- матуну! Ниш Асаллухи машмаш или лу таматуну! Ниш Гир- ра кхамикуну ла таматуну!