О. Шеремет - Время верить

Олег — твой ученик?

Да. Великая Свитла, одни неприятности… вот, теперь ещё и умереть умудрился.

Я покачала головой. Не могу привыкнуть к тому, что мы — не обычные смертные…

Линии хаоса, рыбки в чёрном, год не чищеном аквариуме, безошибочно ятнули меян вперёд, поворот за поворотом.

— Почему нам до сих пор не встретились местные аборигены? Одни грибы да червяки на колёсиках.

— Тут всегда так — то пусто, то густо. Но, Лаэли, на твоём месте я бы не жаловалась, — землянка продемонстрировала разорванную курточку и исцарапанные, в синяках и ожогах, руки.

Впереди — выход из тоннеля. В большую пещеру? Не видно противоположной стены.

Выйдя на край пропасти, мы разом ахнули, уронив челюсти на грязные скалы. Ну, только дроу и ларр были спокойны. И феникс ещё. Половинка души несчастного эльфа сидела на плече у хозяйки и чистила клюв.

Это была пропасть… яма. Бездна. Это напоминало воронку, сужающуюся вниз спиралью до невидимого дна. И каждый круг спирали — пещерный уровень, из которого мы как раз вышли. Наверху — ровный мертвенно-зелёный свет. Тишина наполнена хлюпающими и чавкающими звуками — а вот на противоположной стороне воронки мелькнула чья-то тень…

— Что скажешь, детка? Куда дальше?

— В Содом тебе через Гоморру, ушастый. Прекрати меня так называть!

— Так его, так, — пробормотал злопамятный феникс, но Алхаст решительно восстановил порядок, дав нам с дроу по шее.

— Вниз. Вон там есть тропинка, узкая такая… осторожнее!

Я/хаос отодвинули плиту, открыв потайной ход. Но могло быть потайным для меня/него?

— Плохое место, — нахохлился феникс.

Хлоя шикнула на него. М-да, надеюсь, в феникса, перевоплотилась худшая половина эльфа — иначе, у землянки плохой вкус.

За нашими спинами плита беззвучно вернулась на место. Морфей, до сей поры державшийся вполне сносно, прерывисто вздохнул.

Вскоре узкий коридор расширился, и от него стали отходить вполне такие лабиринтные ответвления. Кенррет остановил нас, а сам с Алхастом сунулся в один из таких коридорчиков. Когда они вернулись, в лице долговязого светлого не было не кровинки, а губы тёмного сжались в тонкую нитку.

— Что там?

— Ничего, — бросили они, не сговариваясь. — Не ходите туда.

— А вы?

— А мы будем проверять каждую.

— Магистр! — воскликнула Хлоя.

— Кенррет! — взмолилась я.

Но они были непреклонны, как никогда.

Мы продвигались вперёд. После каждого нового ответвления ребята всё мрачнели, и…

— Кенррет, не отводи взгляд, — попросила я шёпотом, догоняя дроу.

Он, пересилив себя, посмотрел мне в глаза — и я отшатнулась. Что могло вызвать такую боль, такую бессильную злость в глазах этого истукана?!

— Что… что это, Дарм'рисс?

— Девочка, тебе это ни к чему.

— Может, я сама за себя буду решать?

Он как-то неловко передёрнул плечами и кивнул Алхасту, сворачивая в очередной закоулок. Я последовала за друзьями.

Маленький круглый зал. Тёмно-зелёные вязкие струи стекают вниз, омывая острые мясницкие крюки, торчащие из стен. На этих… крюках… люди. Юноша-эльф и темнокожий мужчина с сединой в чёрных, как смоль, волосах. Зелёная жидкость смешивается с сочащейся из ран кровью и стекает вниз, в желобки, предназначенные специально для этого.

У мужчины не было глаз. У юноши — вскрыта грудная клетка… Но они — живы? Эти… души. Иногда они вздрагивали и корчились, но молчали.

Я, едва справившись с удушливой волной ужаса, прислонилась к стене.

— Они без сознания, — сказал через плечо Кенррет. — Мера милосердия! Их мир — боль. Плата за разорванную душу.

Алхаст бросил отчаянный взгляд на молодого эльфа, покачал головой.

— Нет, не он. Пойдёмте.

— Стой. те… нет, как? Неужели мы их оставим — так?

Алхаст обнял меня и подтолкнул к выходу.

— Это их выбор. Не наше дело.

— Но…

— Не стоило тебе смотреть. Они — все до единого — знали, на что идут.

— Как их можно спасти? — я нетерпеливо отстранилась.

— Принести сюда вторую половину души. Или — уничтожить её, стихийного духа.

Крепко сжала кулаки. Я вернусь сюда.

Наконец-то из одного ответвления выскочил один Кенррет.

— Нашли!

Хлоя с радостным криком рванулась в проход, но её остановила рука дроу.

— Нет.

— Да!

— Нет.

— Да, — я встала рядом с девушкой.

Ты хоть понимаешь…

Она должна увидеть это.

Зачем?

Так надо. Она любит его, и…

Женские глупости!

Мы ещё пару секунд мерялись взглядами, пока дроу не уступил.

За её психику сама отвечаешь.

Не удостоила его не единой мыслью.

На крючьях висел эльф — невысокий, светловолосый, со следами шрамов на красивом лице и на теле, обнажённом по пояс. У него были перерезаны сухожилия на руках и ногах, и от вен тянулись тёмные кровавые полосы.

Услышав нас, он неожиданно поднял голову и открыл мутные серебристые глаза.

Я вскрикнула. В сознании? Почему? За что?!

Хлоя пошатнулась в первый миг, но устояла — до хруста сжав зубы. Подошла к эльфу нетвёрдой походкой.

— Ты… кто? — в глазах эльфа метались огни безумия. — Ты… Хлоя?

— Я, — выдохнула, плача, девушка. — Я пришла. Агни!

— Погоди, — остановил её Алхаст и кивнул Кенррету.

— Давай. Извини, Олег, тебе придётся ещё потерпеть.

— У… чи…тель?

Дроу и светлый эльф осторожно подхватили тело остроухого мага и, сняв с крюков, опустили на пол. Из крепко сжатых губ вырвался глухой стон — а на мясницких крюках остались рваные клочья мяса со сгустками затёкшей крови… Тут я всерьёз собралась падать в обморок, но Хлоя меня опередила — и мне пришлось ловить её и аккуратно укладывать на пол рядом с эльфом. Хороша парочка. Агни пересел на моё плечо, видимо, доверяя больше, чем ушастым.

— Птенчик, ты знаешь, что нужно делать?

— Знаю. Держите его — будет дёргаться.

В последний раз феникс кинул огненный взгляд на бессознательную тушку Хлои.

— Прощай, бестолковая.

Он опустился на грудь Олега и влился в неё огненным комом. Эльф снова застонал и забился в руках чародеев — но после обмяк и, кажется, потерял сознание.

Я вздохнула. Алхаст машинально стал отирать окровавленные ладони о джинсы. Кенррет кивнул мне и присел возле свежевоскрешенного эльфа. Я положила ладони на виски Хлои. Её ресницы затрепетали и взлетели.

— Доброе утро, мышка соня. Вставай, ушастого обнимай.

— Что? Олег!

Эльф пришёл в себя, но, увидев физиономию Кенррета в дюйме от своего носа, дёрнулся, его лицо исказила гримаса отвращения.

— Дхаэроу!

— Не стоит благодарностей, — холодно ответил Дарм'рисс, поднимаясь с колен и отходя в сторону. На его лице не дрогнул ни один мускул Привык, конечно, но… но Я не привыкла.

Прежде чем Алхаст успел что-нибудь сказать, я нагнулась к эльфу. В серебристых глазах замерцало любопытство.