Александр Рудазов - Шумерские ночи (сборник)

При виде Креола архидемон зашевелился. Он поднялся на ноги и бесшумно развернул весь свой ворох конечностей. Из сорока двух пальцев вылетели сорок два когтя – длиннющих, острейших когтя.

Однако на сей раз маг даже не вздрогнул. Более того – его губы презрительно искривились. Глядя прямо на Лаларту, Креол зашагал вперед.

Жезл по-прежнему покоился за поясом.

Хвост архидемона взвихрился, закручиваясь спиралью. Ужасная пасть раскрылась в безмолвном рыке – и Лаларту метнулся на добычу.

Креол даже не замедлил шага.

Не обращая внимания на беснующегося Лаларту, Креол прошел к центру комнаты и задумчиво топнул ногой там и сям. В одном месте звук оказался несколько иным. Маг сложил вместе пальцы и резко крутанул ладонью, пуская Стрелу Кипящего Железа.

Раскаленный докрасна сгусток проломил деревянный пол, открывая небольшую нишу. Креол удовлетворенно крякнул и сунул туда руку. Пошарив пару секунд, он извлек плоский камень с начертанной сверху руной.

Лаларту тем временем прыгнул снова. Страшные когти вонзились Креолу в грудь – архидемон принялся работать руками со скоростью смерча. Маг равнодушно лизнул палец и провел им вдоль руны на камне. Та издала тихий шипящий звук.

Лаларту исчез.

Выходя из дома, Креол посмотрел на солнце. До заката еще далеко. Вполне достаточно времени, чтобы наведаться на кладбище, осмотреть все могилы, вскрыть те, что пахнут нежитью, и сжечь их обитателей. А потом провести очистительный ритуал – чтобы больше не вставали.

Работа несложная, только долгая и скучная.

На следующее утро лугаль Аханид явился за отчетом. Креол встретил его кислым взглядом – он как раз собирался впиться зубами в жареную рыбину.

– Почему ты заявляешься, именно когда я сажусь завтракать? – спросил маг.

– Я бы тоже чего-нибудь съел, – вместо ответа сказал Аханид. – Что это за рыба?

– Кумжа.

– Прекрасно. Раб, подай мне миску, лепешку и горчицу.

Немой раб равнодушно поставил перед лугалем просимое. Тот вынул из-за пояса длинный нож и бесцеремонно отхватил добрую треть Креоловой рыбины. Маг издал утробный звук, исподлобья наблюдая за этим мародерством.

– В следующий раз добавляй больше соли, – посоветовал Аханид, отламывая кусок лепешки. – Кумжа вкуснее, когда хорошо просолена.

– Я люблю так, – угрюмо возразил Креол.

Следующие пять минут за столом было тихо. Аханид ел быстро, но аккуратно, обсасывая тонкие рыбьи косточки и кладя их рядом с миской. Креол, напротив, то и дело ронял кусочки, а кости попросту швырял через плечо. Раб уберет.

– Что там с работой? – поинтересовался Аханид, макая лепешку в горчицу.

– Я сделал все, помеченное клинышками, – равнодушно ответил Креол, облизывая пальцы.

– Неужели? Ты довольно быстро управился.

– Там не было ничего сложного.

– В самом деле?

– Упырей было всего четверо. К тому же вовсе и не упыри, а трэкуны. Изначальный и три вторичных.

– Поподробнее. Кто такие трэкуны?

– Дальние родственники упырей. Трупоеды, на живых не нападают. Трэкун разрывает могилу и гложет кости. Бывает так, что его еда и сама превращается в трэкуна. Все просто.

– А откуда берется самый первый?

– Оттуда же, откуда большая часть бродячей нежити. Остаточная магия.

– Что это такое?

– Каждый раз, когда где-то применяется заклинание, некоторая часть маны уходит впустую, а потом оседает в пространстве. Как пена в пивной кружке. Эта мана испорчена, ни для чего путного ее приспособить нельзя. Поэтому она просто плавает вокруг, пока не рассеется или не впитается во что-нибудь. Если этим чем-нибудь оказывается труп, он может стать нежитью.

– Так я и знал. Как всегда, все пакости от магов, – мрачно подытожил Аханид.

– Уважающие себя маги избавляются от мановых осадков, – обиделся Креол. – Этого не делают только безалаберные ублюдки. Гильдия таких наказывает.

– Видимо, недостаточно наказывает. Ладно, это дело ты закрыл. Что с домом с привидениями?

– Вот они, твои привидения, – выложил на стол камень Креол.

Аханид внимательно осмотрел плоский булыжник с руной. Брови лугаля приподнялись в немом вопросе.

– Это артефакт-пугалка, – объяснил Креол. – Довольно простенький. Создает жуткие иллюзии – обычно в виде каких-нибудь чудовищ.

– Ты хочешь сказать, что это из-за него в том доме были привидения?

– Именно. В Вавилоне такие штуки иногда используют в качестве средства от воров – некоторые маги делают их на продажу. Видимо, бывший хозяин дома там его и купил. Потом он умер, а пугалка осталась работать. Вот, сам посмотри.

Креол лизнул палец и обвел руну по контуру. Посреди столовой мгновенно появился Лаларту – хищно скалящийся, размахивающий всеми шестью руками.

Лугаль, предупрежденный, что это просто иллюзия, остался спокойным. Только щека чуть заметно дернулась – все-таки архидемон выглядел совсем настоящим и очень страшным.

– Надо же… – пробормотал Аханид, рассматривая камень. – Никогда про такие не слышал…

– Еще бы, в вашем-то захолустье… – фыркнул Креол.

– А как ты догадался, что эта штука фальшивая? – указал на Лаларту Аханид. – По мне, он довольно убедительный.

– Смеешься, лугаль? Это же просто иллюзия. Посмотри магическим зрением – и она исчезнет. Такая дешевка не проведет даже самого плохонького мага.

– Хорошо, убери эту… штуку. Это дело ты тоже закрыл. Что с тварью Шебарриса? От нее беспокойства было больше всего.

– Не было никакой твари.

На секунду Аханиду показалось, что он ослышался.

– То есть как это не было? – помолчав, переспросил он.

– А вот так и не было. Этот твой Шебаррис, да сожрет его живьем Хастур, попросту скорбен разумом. Он думал, что в его подвале кто-то живет, – но там никого не было. Вообще никого.

– Подожди, но там и в самом деле исчезали люди. И немало. В основном рабы, но были и свободные. А первыми исчезли жена Шебарриса и двое детей.

– Исчезали, верно, – усмехнулся Креол. – И что с того?

– Мм…

– Я их нашел. Твоих исчезнувших.

– Где?

– В саду Шебарриса. Видишь ли, он сам скармливал всех своей воображаемой твари. Запирал в подвале и оставлял умирать.

– И отчего же они умирали, если там никого не было?

– Сам не понимаешь? От голода. Или от жажды. Или просто задыхались – дверь там закрывается плотно, вентиляции нет. Не знаю, от чего конкретно, – но какая разница? Они умирали, Шебаррис находил их на полу, думал, что их убила тварь, и закапывал в саду.

– Ты хочешь сказать, что этот сукин сын сам убил свою жену и детей?! – побагровел лугаль.

– А вот это как раз самое интересное, – расплылся в довольной улыбке Креол. – Как раз их-то он и не убивал. Их вообще никто не убивал. Жена Шебарриса была моложе его лет на двадцать. И у нее много лет был любовник – именно от него она и родила обоих детей. А в прошлом году муж ей окончательно опостылел. Она прихватила из его сокровищницы добрый мешок сиклей, забрала детей и вместе с любовником сбежала на восток – в Кассию или Аньшань, точно не знаю. Муж после их побега замкнулся в себе, начал много пить, пристрастился к «дыханию Себека», а в конце концов свихнулся и выдумал эту самую подвальную тварь, которая-де сожрала его жену и детей.