Каверелла - Всегда есть подвох!

— Нэльс, мы уже было потеряли тебя, — шепнула Маша.

— Да я вроде не терялся, — так же тихо ответил фонарщик, идущий позади всех. — Просто…

— Я поняла… мне очень жаль, что так вышло…

— И мне.

Маша осторожно обернулась к Нэльсу. — Я рада тебя видеть.

Фонарщик улыбнулся и дернул за импровизированные наручники. — Придется посидеть немного в камере, пока мы все не уладим.

— Легко, — согласилась Маша, и смело зашагала вперед.

Всего через двадцать минут первого хранителя заключили в железную камеру. Здесь было тихо, тепло и сухо. Видимо король хорошо заботился о каждом своем жителе. Оставшись одна, Маша села на деревянную скамью и заболтала ногами. Нэльс обещал что, уже через несколько минут она окажется на свободе, поэтому девушка пребывала в веселом ожидании. Но вдруг вспомнив о предмете, покоившемся на дне ее кармана девушка соскочила со скамьи и решила завершить это исследование. Восхваляя свое везение, Маша пропихнула пальцы в тугую джинсовую прорезь, вовсе не заметив соседа по камере. Тень скрывала его лицо, а тусклый свет одинокого фонаря освещал лишь руки: сильные кисти, с длинными ловкими пальцами. Мужчина рассматривал свои ладони, пока не обратил взор на соседку.

— А ты, то здесь за что?

Маша очнулась и повернула голову в сторону соседа. Вытащить тайный предмет ей снова не удалось.

— Просто недоразумение. Я ни в чем не виновата.

— Это хорошо, — обреченно бросил мужчина. — Рад увидеть хоть одно знакомое лицо, которое, ни в чем не виновато… Кстати прости за банку с укропом. Оказывается я так и не отнес ее на кухню. А вы так шумели. Надеюсь твоя подруга не пострадала?

— К сожалению нет.

— Хм… хорошо. Ну а ты, побывала на могиле дедушки?

— Да типун вам на язык. Жив он пока ещё, — ответила Маша, и удивленно вскинув бровями, попыталась вглядеться в темноту соседней камеры. — Погодите, вы…

Кусочек полосатого пиджака, выглянувший на свет, выдал своего хозяина.

— Боже мой, — удивилась Маша. — А вы то, что здесь делаете? Тетка в шали, все-таки отыскала вас?

Из тени показался длинный нос и черные завитки усов.

— Нет, вскоре после вашего ухода и она исчезла. Отли притащил какую-то газету, в ней писали, что короля больше нет. Я попрощаться пришел. И был не осторожен. Столько лет скрывался, а тут… Досадно.

Узнав в соседе по камере, своего спасителя господина Улимора Харвенкуса, Маша обрадовалась и опечалилась одновременно. Она вспомнила объявление висевшее в трактире и все те обвинения, которые предъявляли смотрителю волшебной гостиницы.

— Но я не мог не попрощаться…

— Говорят, вы, убили короля.

Улимор выглянул из тени и улыбнулся. — Я.

Маша разочарованно вздохнула, потому что ожидала другого ответа.

— Я надеялась, вы скажите, что это недоразумение, — честно призналась красноволосая девушка.

— Почему?

— Навряд ли, кто-то кто спасает чужие жизни, может забирать их.

— Может…

Длинноносый заключенный усмехнулся и хлопнул себя по коленям. — Тем более, за всю свою долгую жизнь, я спас лишь одного человека. Тебя Маш. И то, считаю это большим везением. Я ведь не лекарь, вовсе ни какой. Я плут.

— В смысле не лекарь?

— В самом прямом, — резко ответил Улимор. — Я вор. Я бегаю с детства от закона. Однажды, меня привлекла одна вещица, за нее обещали большие деньги. Попытаться ограбить, самого Черного Графа. Ох, я был наивным глупцом! Может поэтому у меня и вышло. Но скрыться я не смог. Бежал на одном инстинкте, лишь бы выжить. А тут, такая удача, разбилась повозка нового придворного лекаря. А как известно, граф, поссорившись с королем, не смел приближаться к его покоям. Я быстро это смекнул, переоделся, взял рекомендации молодого лекаря и присвоил его имя. В белой башне ждали господина Пеана. На мое счастье никто не видел его в лицо.

— И что, король не распознал подмены?

Харвенкус привычно прокрутил черный ус. — Никто, кроме короля. Он лично пригласил Пеана, врачевать при дворе. Но я не один год прослужил в Белой Башне. Он знал, и о смерти настоящего лекаря и о том, кем являлся я и от чего бежал. Конечно же, мне пришлось обучаться лекарскому делу. Правда не уверен теперь, из страха перед Черным Графом или из уважения к королю Кроносу.

В душе каждого приговоренного к смертной казни, просыпается неудержимая потребность в исповеди. Желание выговориться давно душило заслуженного члена воровской гильдии, господина Улимора Харвенкуса.

Шестилетним мальцом попал будущий королевский лекарь к мастеру чар, который сначала обучил мальчика обчищать горожанам карманы, а затем посвятил в тайны чародейства, или воровской магии, как ее ещё называют. В двадцать четыре года Улимор и сам стал почетным мастером, собрав шайку из преступников, дабы повысить уровень своих достижений. Грабежи, разбои, нападения и фарсы, то единственное чем умел заниматься Харвенкус, не имея возможности выбрать что-то другое.

— Мне выпала такая удача, — обреченно продолжал он. — Но я первый раз оплошал. За все те годы, что выпали на мою долю, я первый раз провалил задание. То существо… что пыталось отравить тебя…

Маша напряженно выпрямилась — никто не говорил Улимору Харвенкусу об истинном хозяине смертельных ран, нанесенных Первому Хранителю.

— Несколько лет назад оно напало на короля. Кронос угасал не так быстро как ты, многие месяцы понадобились бы, чтоб пошатнуть его дух. Но уже наследующий день я провел обряд очищения. Яд ушел из тела короля. Я так думал… Кронос тут же снял амулет… тот, что висит теперь у тебя на шее.

Маша с благодарностью дотронулась до груди, нащупав кулон в виде свернутой в спираль крысы.

— Если на моем месте был бы настоящий Пеан, он бы не позволил королю снять амулет. Но я не врач. Я вор… Королю с каждым днем, становилось все хуже. Хуже и хуже. А я не знал что делать. Обряд очищения нельзя проводить дважды… Я не должен был позволять ему снимать амулет. Нет. Я испугался. А может мне стало стыдно. Но я сделал тоже, что всегда хорошо делал. Я сбежал.

Улимор замолчал. Прошла минута, а может чуть больше, когда он посмотрел на свои руки. Кончики пальцев были окрашены в темную бронзу, но не сверкали под одинокой лампой.

— Видишь? — тихо спросил Улимор. — У меня грязные руки. С такими руками не возможно лечить. В этом мире все наглядно. Поэтому преступники носят перчатки. Здесь в Андерленде, любой твой грязный поступок проявится на твоих руках. — Улимор нервно потер бронзовые пальцы. — И не смыть это ничем.

Маше, стало искренне жаль длинноносого преступника. Она не знала его вором, она познакомилась с искусным лекарем, который спас ее жизнь.

— А если хорошими поступками? — робко предложила она.

Улимор с призрачной надеждой в голубых глазах посмотрел на девчонку со столь забавным цветом волос. — Уже поздно. Меня сегодня казнят, любезно предложив выбрать каким же способом. Я долго метался, не зная, что предпочесть топор… или петлю. Но я все же вор, а таких как я обычно беспощадно рубят.