Ричард Кнаак - Страна-за-Пеленой

— Альция, — Баракас коснулся ее руки. Остальные Тезерени — и Геррод первый — преклонили колени.

— Леди Альция, — пробежал шепот.

— Матушка, — прошептал Геррод и еще несколько избранных.

— Остальные недовольны, Баракас. Тебе надо бы порадовать их новой дуэлью или другим развлечением.

— Хорошо, разрешаю.

— И у тебя на каждой крыше по всаднику на драконе. Им там неудобно. — Она улыбнулась изящными губами.

— Ладно. — Баракас махнул рукой одному из приближенных и щелкнул пальцами. Тот встал, поклонился и исчез. — Где ты была, Альция? Тебе кто-то нужен?

— Нет. Я говорила с той чертовкой, которую так обожает наш Риган. — Она смерила взглядом старшего сына. Не все дети Баракаса были от нее. Наследник и Геррод — были. И Рендел. Геррод часто удивлялся, что он и здоровяк Риган — родные братья.

Наследник — его титуловали так только потому, что Баракас считал необходимым на всякий случай подготовить его к этой роли — принял невинный вид. Его страсть к Меленее была общеизвестной тайной Тезерени. А чаровница порой забавы ради заставляла Ригана выглядеть большим ребенком. Альция не любила, когда ее людей — в особенности сыновей — дурачат, даже если они сами прикладывают к тому все усилия.

— Ты выходил за последний час? — спросила мужа Альция.

— Нет. Появились кое-какие мелкие трудности с переходом. Я был занят ими.

— Рендел? — напряглась Альция. — Что-то не так? Он…

— С ним все в порядке, — соврал Баракас. Опровергнуть его не отважился никто, только Геррод вздрогнул. — Он сейчас выполняет поручение. Бояться нечего. Да, ты что-то хотела мне сказать?

— Хотела. Город сотрясается от страшного ветра. Защитные заклинания слабеют.

— Так и должно быть. Нимт слабеет. Потому-то наша работа и важна. Геррод!

— Жду приказаний. — Тезерени вскочил и вытянулся перед отцом.

Баракас придирчиво оглядел его. Альция горделиво вскинулась: Ригана и прочих пусть воспитывает отец, но Геррод и Рендел были ее любимчиками. Она была чужаком среди Тезерени, и в этих двоих проявился ее род.

— Ты вроде бы неплохо знаешь почтенного Зери, — буркнул Баракас. — Отправляйся к нему в гости и приведи его сюда. Нехорошо, когда партнер… ленится посмотреть на итог своей работы.

— Нам он не нужен, отец! — проворчал Риган.

Геррод усмехнулся, зная, что капюшон скроет ухмылку. Стоило Ригану раскрыть рот, он, как обычно, садился в лужу.

— Нам он не нужен! — упрямо продолжал наследник. — Чужак уже дал нам все, что мог! Теперь его место — на площади со всеми.

Наступила пауза. Баракас сделал шаг вперед и наотмашь хлестнул сына рукой. Наследник грянулся о каменный пол, и в полу появилась трещина в ярд длиной. Леди Альция осталась стоять с непроницаемым лицом.

— Ему дан знак дракона — мой почетный знак! Не сметь говорить так без разрешения! — Баракас обернулся к младшему: — А ты, Геррод, можешь убираться! — Голос его легко перекрыл бы драконий рев. Юный Тезерени поспешил подчиниться и исчез, в душе радуясь тому, что можно побыть вдали от этого скопища полоумных. Так он про себя именовал свою семью.

Пустота.

Что можно поделать с пустотой?

Этот вопрос не отпускал Дру, пока он беспомощно плавал в… в ничем. Ничто. Да, так лучше. И короче. Почему-то это его успокоило. На сотню вздохов.

Вздохи. Здесь нечем было измерить время, да и времени-то не было. Только вздохи. Но… дышать, как вдруг понял Дру, не обязательно. В Ничто — не обязательно.

Что же делать? Несколько бесплодных попыток показали: враадская магия не работает. Даже в хаосе Нимта Дру не мог себе представить, что настанет час, когда в его распоряжении не будет колдовства. Он мог отказываться от магии, избегать ее, но знал: в случае чего магия с ним.

В отчаянии он попробовал дергать руками и ногами, словно пытаясь вынырнуть из воды. Это оказалось непросто: главное, совершенно непонятно, есть ли результат. Все везде одинаково, и ни ветерка на лице. Скоро он бросил безнадежные попытки. Двигаться? Куда? Ниоткуда никуда?

Какая-то часть его была в восторге. Страна за пеленой тумана была прекрасна и удивительна, но вот этого враады даже вообразить себе не могли. Что же это за пустота? Действительно — ничто? Если он… упал в ничто, то наверняка не первый. И что сталось с остальными?

Дру решил отдохнуть — вроде ничего другого не оставалось. Только теперь сказалась усталость после путешествия за грань Нимта. Может, что-нибудь придет в голову после отдыха. Может, что-нибудь изменится, когда он проснется.

Он закрыл глаза — и открыл, освеженный, словно проспал много часов. Враад вздрогнул. Откуда вдруг столько сил?

В поле его зрения вплыл шарик. Дру вздрогнул: это был первый встреченный им в Пустоте предмет. Впрочем, шарик оказался из его кармана. Многие другие его вещи плавали рядом. Значит, он все-таки движется. Хотя и медленно. И значит, он все же спал. Дру осознал, что плыть в Пустоте он может до скончания… всего.

Вот он какой, враадский ад.

Дру одну за другой изловил выскользнувшие из кармана вещи. На всякий случай он все их внимательно рассмотрел: вдруг что-то поможет. Но здесь все они — бесполезные побрякушки. Там они были могучими волшебными вещами… а тут враадская магия не работает.

Раздраженно он взял зеркальце — дома он мог наблюдать в нем за тем, что делалось в дальних краях, а тут только за собственной перекошенной физиономией — и отшвырнул прочь. И, к своему ужасу, полетел в противоположную сторону.

Недалеко — но оставшиеся вещи остались за пределами досягаемости.

Страх сменился внезапной радостью: значит, двигаться по собственной воле можно! Может, и незачем — но можно! Для этого надо не махать руками, а отбросить что-нибудь в противоположную сторону.

Дру достал из кармана шарик, с которого все началось. Нацелившись в противоположную от вещей сторону, он метнул этот ставший бесполезным кусок металла. Скоро он был на прежнем месте. Плащом Дру выловил большую часть плавающих предметов. Они еще пригодятся.

Он выбрал направление — разумеется, наобум. Но так или иначе, это было занятие. И можно смотреть по сторонам — вдруг появится еще что-то.

Радость постепенно сменилась тоской. Вокруг ничегошеньки не менялось. Долго ли, коротко ли он плыл? Больше тысячи вздохов — это точно. Сколько же здесь пустоты… Интересно, подумал Дру, пойму ли я, когда сойду с ума, или нет?

Вдруг вдали показалось нечто. Оно было маленькое и тусклое, но в такой пустоте казалось сияющим, словно маяк. Дру швырнул еще одну вещицу и сменил направление полета. И понял, что там, где нет перспективы, невозможно определить ни размера, ни расстояния: это могло быть что-то большое и далекое, а могло быть маленькое и близкое.