Валентин Юрьев - Служба королю

Ещё дёргались тела, ещё толчками выходила кровь и продолжали биться сердца, но врагов больше не было. Была груда кровавого мёртвого мяса. Кто-то в сторонке отдавал земле остатки обеда, сохранившиеся в желудке и я ещё раз понял мудрость древнего обычая — на поединок выходить натощак, после молитвы.

Сотник был прав. Воины были лучшими. Эту маленькую битву я отнёс к числу своих поражений. Выиграл не я. Победили мальчики, только что прошедшие Посвящение. Те, о ком я только несколько штрихов назад думал так пренебрежительно.

Я проиграл уже тогда, когда недоучёл возможности действий врага. Заснул на ходу! Сам себя загипнотизировал мнимой беспомощностью противника! Так обнаглел, что даже Клера запихивал к в гнездо, когда они связывались, а в штанах ещё лежали потайные ножи! Вот, дурень! И никаких поблажек себе делать не собираюсь!

— Вы все — герои! Вы просто молодцы! Из вас получится отличный отряд, мы не станем вас разделять, я горжусь такими воинами! Возьмите себе оружие врага, вы заслужили это. И ещё. Выберите себе десятника. Лучшего! Того, кого вы будете уважать и слушать как родного отца. А сейчас поблагодарим Сияющего за победу.

Меня тошнило от вида крови и сырого мяса, тошнило от своей кургузой и нескладной речи, но мальчикам сейчас именно она была нужна и мы дружно повернулись лицом к светилу и каждый мысленно произнёс то, что хотел. Я был зол на себя и не хотел ничего. А мозги неожиданно отметили, что у местной звезды тоже нет названия, как и у планеты.

Почему мой ум дёргается в стороны в стрессовых ситуациях, не знаю. Может быть, это такая защитная реакция? При чём тут имя? Ну светит она и слава Сияющему! Фу ты! И я туда же! Слава не богам, а мальчикам и народу, который таких воспитывает!

А светило надо как-то назвать. Не могу я даже мысленно говорить о нём "Солнце"? Здешняя звезда меньше в размерах и свет у неё не такой ослепляющий, поэтому и климат более суровый, и даже движется по небу не так, как Солнце… Молитва закончилась.

Как я ни спешил, а тела придётся сжечь. Хватит разводить вонь и заразу, уже и так в нескольких местах старые колодцы и пещерные шахты заполнены до отказа тухлятиной. А что будет, если придётся убить армию? Мрак какой, их же целый месяц, фу ты, целую восьмушку таскать придётся. Маразм вселенский. Во что же мы ввязались?

И тут же вспомнились два сегодняшних селянина, особенно первый, с отрезанным ухом. Неужели ради этих жалких мужичков затеяна наша тихая война?…

— Опять задумался, мой любимый муж?

— Тут задумаешься! Вон, чего натворили. Иди, мойся, мы сами справимся.

— И что ты решил?

— Будем жечь. Хватит вони!

— Ну, от огня вони будет ещё больше!

— Зато ненадолго. И зараза не появится, а то в этих ямах сейчас такое творится, год будет гнить. А я хочу, чтобы сюда вернулись ириты. Чтобы стояли дома. И в озере купалась девушка.

— Сам купайся, вода ледяная! Пойду кровь смою. Вы только прямо здесь не жгите.

— Нет, конечно, спустим с холма, там и видно меньше будет.

Тела оказались такими тяжелыми, что каждое таскали вчетвером, а потом подожгли погребальный костёр. Не дожидаясь конца этого малоприятного зрелища, я забрал Канчен-Ту и мы побежали вперёд, на базу, потому что к подходящей армии надо было подготовиться, ну, хотя бы спрятаться поглубже. А ребята придут завтра. Я попросил их ещё затереть следы. Хотя бы здесь, возле поселения.

Наконец то, на бегу, я смог призадуматься о надвигающейся беде. Жалко, что больше не пришлось побеседовать с сотником! Куда идёт армия? Какой дорогой? Знает ли об этом король? А может быть это блеф, или только наполовину верная информация? Может быть, войско есть, но стоит на своей границе? Учения проводит. А заодно устрашает соседа.

Хотя, хрен редьки не слаще. Ни одно войско, даже мирно настроенное, не устоит перед соблазном сбегать через границу в соседнюю деревню за яблоками. Ну, не за яблоками, за земляными орехами, за мясом, согревающим, женщинами. А попутно набить морду встреченному солдату противника.

И пусть за это влетит от начальства, скажут, заблудились в тумане, но оно же потом за храбрость и решительность наградит. Это я не сам выдумал. Начитался в своё время. А теперь придётся в реальности ощутить, что такое десять сотен.

Этих, даже если перебить всех, в колодец не спрячешь. Как же с тобой бороться, Харрез-Паш? Может, не надо уничтожать войско? Достаточно одного вожака? Пробраться в лагерь? Легко! Можно даже унести тебя с собой заложником. А дальше-то, дальше-то что? Войско останется, генерала назначат другого. Хотя, для оттяжки времени, это вариант. День туда, день сюда, пока курьеры добегут. Это стоит обдумать.

Поди сейчас спроси совета у мудрых полководцев, если найдутся такие в королевстве, опустившем свои боевые рукавицы. Скажут, справа поставить полк Левой Руки а слева — полк Правой, чтобы враг запутался и сдался без боя и ату, ату их!… Боги, о чём я думаю! "И вот выезжает богатырь Пашка"… На чем выезжает? На аргаке? Даже "выехать" не на чем.

Выходит, мы должны залезть поглубже в подполы и подклети (не знаю, что это такое), вырыть землянки, и вести партизанскую войну, чадя самокрутками в блиндаже. А враг будет вешать и насиловать. И прикреплять на грудь табличку "Partizanen". Так?

В начале нашей деятельности пытались обсуждать этот вопрос с командирами отрядов. Но все они — простые воины разведки из кланов и лучше всего знают, как выследить и шарахнуть неприятеля камнем по башке. Чем крупнее камень, тем вреднее башке! Второй закон Ньютона! Тогда казалось, что ещё долго можно скрывать присутствие на границе новой силы. Поболтали и бросили, "время покажет", мол.

И вот оно, время! Показывает! Тик так! Бьют куранты. И всё по голове! Я тоже, хорош гусь! За всё это время, за лето и осень, провёл несколько захватов маленьких групп и расслабился, умник! Почувствовал себя героем! Основные силы ушли на переговоры, агитацию, налаживание быта, заодно сбегал вот, женился (это приятно, конечно), и всё?

А враг не будет ждать. И если девять хассов устроили сегодня сюрприз, то что сделают десять?! Сотен! А у нас всего две сотни разведчиков, из них только десяток, по одному в отряде, освоили азы колдовства, а в реальных кровавых схватках участвовали вообще единицы.

А тут — толпа! Орущая, визжащая, стреляющая тучами стрел, грозящая кинжалами, копьями и кулаками, обходящая рубежи обороны со всех сторон, что им воздушные фантомы и пара дротиков, откинутых колдовством в сторону? А стреляют из луков наши мальчики пока что плохо, Пашка с ног сбился, бегает за отрядами и учит тому, чему сам успел натаскаться. Но его самого не учили! Нет умения, нет навыка!

А там — школа. У хассанов мальчики с детства при луке, как у нас танец, так у них — стрельба. Постановка руки, захват стрелы, манера целиться, не глядя, всё важно и оттачивалось десятками поколений. Луки, честно говоря, не очень хорошие, настоящий пращник со своими прыжками может и против двоих выйти. Но только мастер.