Лана Туулли - Алхимик в Пустыне

Инспектор все-таки выжил после столь решительного «лечения». Он продышался, с выражением объяснил волшебникам, что думает об их магических талантах, и завершил свою речь полумольбой-полустоном:

— О, где вы, мэтресса?! Почему я не могу вас найти?!

— Это не проклятие, — с грустью уточнил диагноз Лотринаэн. — Это любовь.

Лео вздохнул, став похожим на очень-очень мудрого спаниеля:

— Похоже, оно не лечится…

15-ая ночь месяца Барса. Ильсияр, площадь у колодца Слёзы Неба

Тиха и безлунна южная ночь. Очень тиха — если не обращать внимания на лай собак, нервничающих от многочисленных прохожих, осваивающих узкие улочки Ильсияра. Дня ведь не хватает — днем надо как-то разыскать господина Иолинари, зарегистрироваться у него в качестве Участника состязаний, потом добраться до Хетмироша, где потратить еще толику времени на поиски ученика Далхаддина… Хотя искать его надо совсем не в Хетмироше, а возле старого дома с колодцем — ну, видели, наверное, если шли от Ильсияра, такой старенький, с очень новой крышей? Единственный дом, возвышающийся над настоящим городом шалашиков, палаток и шатров, который вырос между Ильсияром и Хетмирошем за последние дни.

— Хитрецы и пройдохи, — шипел рассерженный карлик, пробираясь мимо беломраморного колодца. — Что мешало им посчитать, сколько прибудет пришлых магов на эти их "гонки века"? И каждому гостю построить маленький домик. Хотя бы в два этажа! Даже в один этаж, тоже будет ничего! Я, между прочим, не могу спать на горячем песке! У меня от него ревматизм обостряется!

Злой карлик пробежал по площади и оказался у стены здания городского суда. Он пошел вдоль стены, выбирая местечко потемнее, и буквально через пять шагов наступил на что-то…

С диким мявом сорвавшееся прочь.

— Кошки-кошки-кошки-кошки, — прошипел карлик. — Прочь! Вон отсюда! Терпеть не могу вашу мохнатую породу!! Чтоб вам! Тьфу! Прочь отсюда! — он громко топнул ногой, чтобы испугать тех существ, которые могли прятаться в густой тени. — Почему не светит луна? Что за беспредел тут творится? Всего-то одна луна на весь мир, и той нету! Ненавижу! О, как я здесь всё ненавижу!!!

Убедившись в том, что здание городского суда охраняется только младшим писарем в засаленном халате с одиноким линялым полумесяцем, карлик снял с плеча свернутую веревку, к которой был прицеплен стальной крюк. С третьей или четвертой попытки этот крюк был заброшен на окно второго этажа — не далее как сегодня днем карлику пришлось выложить настоящий рубин диаметром в осьмушку дюйма, чтобы мальчишка, подметающий на втором этаже, «забыл» это самое окно закрыть плотными ставнями.

Конечно, в здание гораздо легче было пробраться с помощью магии. Первый раз — дней этак пять назад — карлик так и сделал. И обнаружил, что от его манипуляций с артефактами из щелей суда ползут призраки, причем злые, голодные и разные — светящиеся алыми глазами кровососущие духи, которыми славятся маги Хетмироша, поблескивающие зелеными шлейфами эктоплазмы творения магов Ллойярда, а еще — всяческие колючие растительные плети, букашки-таракашки, перетекающие огненными струйками элементали Первого Начала… Сказать, что карлик не помнил себя от страха, когда улепетывал сквозь стены зала суда — причем на этот раз без всякого телепорта, просто пригнув голову и стараясь бежать быстро, чтоб ни один камень не упал на лысую голову, — значит, сказать, что в Буренавии бывают снежные зимы. Конечно, он давно догадался, что каждый прибывающий в Ильсияр маг считает своим долгом набросить на окрестности соответствующие охранные чары, чтоб отслеживать перемещения соперников или предугадать атаку на себя, любимого… Но кто ж знал, что они будут следить не только друг за другом, но и за всем Ильсияром?!!

Зарекшись появляться в здании суда, карлик попытался выяснить, на какое же создание делают ставку мэтр Мориарти и его лучшая подружка, мэтресса Вайли, с помощью старого доброго традиционного шпионажа. Он залег в засаде за каменными валунами, за которыми начинался лагерь "сырых гостей", и дни и ночи напрягал зрение, пытаясь выяснить, какое же создание скрывается в самой большой клетке. Клетка была укрыта мешковиной и чарами; чтобы до нее добраться, надо было пройти мимо шести собачьих скелетов и гидры — твари постоянно голодно щелкали челюстями и дрались на потеху толпе. То собачьи скелеты оторвут гидре голову, или даже сразу две; то гидра отживется и прицельными ударами разобьет какой-нибудь из скелетов на мелкие осколки.

Короче — решиться пройти мимо них мог только дурак либо самоубийца.

Обдумывая способы выманить Вайли из ее шатра, карлик проявил чудеса изобретательности. Он подкупил (чистый изумруд размером с муху) разносчика сладостей, и тот продал мэтрессе коржики, сдобренные солидной дозой снотворного зелья. И что же? Пока Вайли сладко похрапывала, мэтр Мориарти просидел в шатре волшебницы с добросовестностью верного мужа! Что, не мог почитать свою книгу в каком-нибудь другом месте?

Мэтресса Вайли спокойненько проспала двое суток, а потом скупила все сушеные финики, до которых смогла добраться.

Вообще, отношения между Мориарти и Вайли, за которыми карлик был вынужден наблюдать, казались шпиону всё более и более странными. Они относились друг к другу… для краткости скажем: так, как относятся друг к другу супруги, по недосмотру богов прожившие бок о бок лет восемьдесят. Все претензии, которые только можно придумать — уже сказаны. Все оскорбления давно нанесены, все извинения приняты, а любовь давно покрылась паутиной. При этом — карлик не поленился поспрашивать кое-кого из живых слуг ллойярдцев — официально женаты они не были, а наоборот, гордились своим независимо-одиноким состоянием. Одним словом — некроманты. У них всё не как у порядочных людей…

Некоторое время карлик обдумывал, а не появиться ли в лагере "сырых гостей" под видом гнома. Каждое утро, от семи до девяти часов, к ллойярдцам прибегала жизнерадостная юная гномка, судя по огромному носу — из клана Кордсдейл, и охотно чинила разные мелочи. Подковывала всех созданий, и живых, и мертвых, которые в том нуждались; ремонтировала сломавшиеся замки, проржавевшие кольчуги, и тому подобное. Гномке ллойярдцы были рады, может быть, они обрадуются и «гному»? Надо только подумать, как замаскировать отсутствие бороды и соответствующего опыта.

Идея была соблазнительная, но, увы… В тот единственный раз, когда карлик стащил у кого-то из стана кочевников кольчугу, завернулся в нее, и, привязав к подбородку украденный у одной из местных кобыл хвост, явился в лагерь, его угораздило стать участником эксперимента мэтра Мориарти. Некромант практически каждый день начинал с того, что издевался над каким-то алхимиком в черной мантии — превращал землю пустыни в лёд и пускал алхимика в центр заледененного пятна оценить глубину заморозки. Тот, дрожащий, стучащий зубами, пускающий быстро превращающиеся в сосульки сопли, добегал до середины замороженного участка пустыни, обычно спотыкался, падал и катился по гладкой корочке льда… Карлик, склонив голову, шел мимо, усердно стараясь не рассмеяться — эх, видела бы эти детские опыты Госпожа! Вот уж кто морозит, так морозит!