Лана Туулли - Алхимик в Пустыне

Из гробницы, в которой мэтресса Далия и иже с ней общались с древним мертвяком, падал неверный, слабый свет. Как выяснил Хрумп, источником его были магические кристаллы путешественников да полдесятка волшебных сфер, закрепленных в стенах подземной камеры. Сам же пелаверинец был вынужден оставаться в темноте — жуткой, пугающей, хрустящей…

Хрумп еле сдержал панический вопль; наклонился, попробовал на ощупь определить, что же такое хрустит под его ногами. Кости…древние, сухие что твоя пустыня…

На скелете обнаружились полусгнившие остатки одежды, кожаная сумка, мгновенно развалившаяся от прикосновения.

— Ого! — тихонько присвистнул от восторга Хрумп, когда обыск увенчался обнаружением огнива и фляжки. — Спасибо, что выручил, приятель!

Он резво открутил крышечку, запрокинул фляжку… и едва не вытряс себя в пересохшую глотку горсть дохлых пауков.

— Вот демоны, — снова выругался пелаверинец.

К счету, который он собирался предъявить ушлой мэтрессе, добавился еще один пункт. Ладно, Фломмер столкнул его в колодец (хотя бы от взбесившихся големов спас!), ладно, он чуть не отшиб себе все на свете, рухнув с высоты, ладно, он уподобился летучей мыши и вынужден приспосабливаться к темноте и прятаться от ненормальных охранников… В конце концов всё вышеперечисленное было неотъемлемой части профессии вора, и Хрумп уже привык.

Но терпеть жажду он не собирался.

— Ты у меня дождешься… — пообещал Хрумп Далии.

Правда, их разделяло несколько десятков локтей расстояния, спутники, опять же, стражи… Плевать! Хрумп тоже человек, и у него имелось чувство собственного достоинства.

Поэтому вор спрятался за статуей спящего сфинкса и стал ждать улыбки госпожи Удачи.

Ждать пришлось не менее двух часов. Потом Далия и вся честная компания, включая старушку в страшной шубке, мумию и нескольких каменных охранников, неспешным шагом вышла из гробницы и отправилась куда-то дальше по одному из вырубленных в толще скалы коридоров.

Хрумп ужом проскользнул в гробницу и замер, буквально раздавленный великолепием обстановки. Ах, сколько золота! Оно обеспечит своему обладателю райскую жизнь!

— И это всё моё! — временами хихикал вор, разглядывая ценности.

Первым побуждением было схватить золотишко в охапку, запихнуть за пазуху и бежать, пока не вернулись хозяева — вор нервно косился на статуи со звериными головами, но, похоже, на них магии не хватило, они оставались недвижимы. Однако, выбрав из сотни сваленных в углу браслетов самый большой и бриллиантовый, навесив на шею десяток тяжеленных ожерелий и запихнув под куртку золотую статуэтку, изображающую купальщицу, Хрумп вдруг понял, что допускает ошибку.

Ведь алхимичка не стала заморачиваться по поводу местных богатств! Почему, спрашивается?

Да потому, что нацелилась на добычу попригляднее…

Пелаверинец высыпал собранные ценности на пол гробницы, хищно оскалился и отправился выслеживать алхимичку дальше. Нет, Хрумпа не проведешь!

Каменные воины проводили вора красными внимательными взглядами.

Гора Сфинксов

Инспектор Клеорн почувствовал, как его куда-то волокут — открыл глаза и пожалел, что вернулся в сознание. Над ним нависла уродливая морда состоящая из костяных, лишенных кожи и плоти, челюстей, огромных зубов, жутких свинцовых глаз с зелеными огоньками внутри, злобно сверкающими из-за низко надвинутого бронзового шлема.

Энбу отволок чуть живого сыщика в сторонку, прислонил к валунам, а сам вернулся в глубину разбушевавшегося песка.

Клеорн перекатился на бок, пробуя встать на ноги. Профессиональные рефлексы, еще не осознавая своей полной бессмысленности, настойчиво, обжигая до хруста, подсказывали выхватить из кобуры револьвер, наставить его на какого-нибудь преступника и сказать зловещим голосом: "Сдавайся, или буду стрелять!"

Ха…

Вот он, преступник. Даже, если внимательно присмотреться, несколько. Из глубин мглы, разлившейся вокруг Горы Сфинксов, то здесь, то там вырастали сверхъестественные фигуры, образованные мириадами песчинок. Они были то могучими воинами, то страшными чудовищами, то многорукими богинями, то цветами… Один раз Клеорн был готов поклясться, что видит большого, довольного жизнью пушистого кота, сверкающего черными провалами глаз и громогласно ревущего огромной клыкастой пастью. Духи Пустыни обретали песчаную плоть, чтобы тут же рассыпаться, распылиться бушующим ветром, и возродиться снова — в другой части плоскогорья, — там, где спасалась бегством очередная жертва…

Сквозь бушующую песчаную взвесь Клеорн, прикрывая глаза ладонью, различил очертания Лотринаэна и Лео — маги, встав рядом, колдовали. Над ними виднелись голубоватые линии какого-то магического полога, из-под которого время от времени вырывались огромные, в полтора локтя диаметром, шаровые молнии. Электрические разряды прожигали Духов Пустыни, останавливая их и превращая в спекшиеся стеклянные нити. Но слишком медленно, слишком медленно…

Чуть дальше колдовала некромантка, мэтресса Вайли. Клеорн сначала подумал, что она помогает нападающим, создавая хаос и панику в рядах жертв, но потом понял, чем действия волшебницы имеют совершенно противоположную направленность. Подняв посох и выкрикивая заклинания, Вайли управляла мертвецами — и жуткими энбу, и, увы, совершенно свежими мертвецами, только что потерявшими жизнь здесь, у подножия Горы Сфинксов… Скелеты и зомби, не чувствительные ни к нехватке воздуха, ни к жуткому, рвущему кожу на части, прикосновению песчаной бури, вытаскивали пострадавших из объятий разбушевавшихся Духов Пустыни.

И Клеорн, слегка пошатываясь, поспешил на помощь.

Ему повезло заметить, что у подножия скалы есть небольшая ниша, образованная наклоненными крупными глыбами; внутрь своеобразного коридорчика не мог проникнуть бушующий ветер, и сыщик постарался объяснить энбу, что раненых можно складывать туда, за камни… Смотрите, тут даже чьи-то седельные сумки лежат, может быть, там найдутся какие-нибудь лекарства?

Убедившись, что энбу неведомо как поняли его сбивчивые, путанные объяснения, Клеорн бросился в центр бури, выискивая тех, кто нуждается в помощи.

Люди и гномы, кентавры, ездовые животные, вся любопытная и преисполненная надежд публика, так переживающая за исход моментально забытых состязаний, попавшаяся в коварную ловушку, отчаянно пыталась спастись. Паника, охватившая всех при приближении ревущей песчаной волны, заставила многих упасть, вжаться в камни и песок, закрыть голову одеждой… Хорошая тактика — но совершенно не подходящая для выживания в условиях, когда вас настойчиво извлекают из убежища, выковыривая, как лакомка — изюм из сладкой булочки. Если кто-то и был жив, то исключительно благодаря тому, что иногда Духи Пустыни увлекались и уносились в сторону, рассыпаясь прахом и вылепляя себя еще более кошмарными, чем раньше. Кто бы ни создал этих песчаных монстров, — решил сыщик, — он создал их маньяками, объятыми жаждой убийства…