Профессор Тимирзяев - Гарри Поттер и скрижали Грин-де-Вальда

Гарри переглянулся с Хагридом:

— Это же баньши, — испуганно пробормотал полувеликан, — да как близко-то…

— Значит, сегодня ночью кто-то умрёт, — резко ответил Гарри, — баньши никогда не ошибаются.

Приближалась полночь, пир закончился. Орава галдящих школьников высыпала из замка, и тут же вспыхнули волшебные факелы. Дети собрались в круг у костра, позади них стояли учителя.

— Инсендио! — приказал Гарри, и костёр вспыхнул. Школьники радостно завопили.

Когда костёр прогорел, дети по очереди стали перепрыгивать через него, выкрикивая призывы к свету против тьмы. Сначала прыгали младшие классы, и учителя сразу уводили их, потом старшие. Наконец у костра остались только Гарри, Гермиона и Дуэгар. Дуэгар разбежался и тяжело перелетел через костёр, взметнув сноп искр.

— Давай, Гермиона, теперь ты, — сказал Гарри.

Гермиона прыгнула, ничего не произошло.

— Ну, теперь я, — сказал Гарри, — и да поможет нам Мерлин!

Он разбежался и прыгнул. В тот момент, когда он коснулся земли, все факелы разом потухли, а цвет пламени костра изменился на ядовито-зелёный. На Хогвартс рухнула странная тишина: пропали все звуки — скрип камешков под ногами, шелест листвы, треск угасающего костра.

— Что это?! — вдруг спросила Гермиона, указывая куда-то в небо.

Гарри повернулся в ту сторону, но ничего не увидел, однако до его слуха донесся грохот копыт, лязг стали и собачий лай. Звуки шли с неба, и они стремительно приближались.

— Это Дикая Охота! — охрипшим голосом прошептал Дуэгар, — Дикая Охота Гвин-ап-Нудда!

Врата Гвин-ап-Нудда стояли на алтаре лаборатории некромантии в замке Малфоев. Рваный занавес слегка колебался от невидимого ветра, в мертвенной тишине лаборатории был отчётливо слышен странный шёпот, исходящий из арки. Драко Малфой, Скорпиус и Эриния стояли рядом, они ждали. Внезапно факелы в подземелье мигнули, и их цвет из обычного оранжево-красного сменился на ядовито-зеленый, лица Малфоев и Эринии стали похожими на лица мертвецов.

— Время! — крикнул Драко, отшвырнул ткань, закрывающую проход в арке, и оторопел. Вместо задней стены лаборатории в проёме арке появился скупо освещенный тоннель с каменными стенами и неровным полом. Куда ведёт тоннель, не было видно — всё скрывал мрак.

Эриния вспрыгнула на алтарь, быстро шагнула в проём и вдруг отлетела, ударившись спиной об пол. Врата не пропускали её! Поднявшись, она попыталась преодолеть препятствие с разбега. Тщётно.

— Вместе! — хрипло каркнул Драко, — вместе со Скорпио!

Эриния схватила юношу за руку и потянула за собой. Теперь они попытались пройти вдвоём, но и эта попытка оказалась неудачной. Эриния молча повернулась к Малфою, ожидая дальнейших указаний, а Скорпиус безвольно застыл там, куда его отшвырнула арка.

Драко был в панике: всё рушилось! Что делать? Время тает, его не вернуть, каждая потерянная минута увеличивает риск всего дела. И тут Драко осенило: он схватил серебряную руку Питера Петтигрю, которая всё еще лежала в центре погасшей пентаграммы, и швырнул в арку. Живую руку Малфоя, нечаянно соприкоснувшуюся с мёртвой рукой, рвануло запоздалой болью. Соприкоснувшись с преградой врат, серебряная рука вспыхнула и сгорела, превратившись в облачко белого дыма, но и преграда лопнула, издав звук басовой струны

— Вперед! — теряя голос, заорал Малфой.

Скорпиус всё ещё медлил, и тогда Эриния сильно ударила его в спину, отчего парень пролетел через арку, а затем шагнула за ним. Драко видел, как они уходят по каменному тоннелю, постепенно исчезая во мраке. До рассвета оставалось несколько часов. Драко опустился в кресло и приготовился ждать.

Гарри отодвинул Гермиону за спину, взял в правую руку волшебную палочку, а в левую кинжал семейства Лестрейндж, который зачем-то решил взять с собой. Рядом в боевой стойке застыл Дуэгар, сжимая в руках топор на длинной рукояти. Дикая Охота стремительно приближалась. Впереди на огромном коне мчался скелет, облачённый в рыцарские доспехи, без щита, но с огромной двуручной секирой, за ним еще какие-то всадники, огромные псы, существа, представляющие собой тошнотворную карикатуру на людей, и прочая нечисть, разглядывать которую у Гарри уже не было времени. Дикая Охота изменила направление. Теперь она мчалась по огромной окружности, центром которой был костёр Самайна. Один из всадников стал снижаться, уменьшаясь в размерах, и у земли достиг обычного человеческого роста. Всадник, гремя древними латами, спрыгнул с коня и, шлёпнув его по крупу, отправил обратно в небо. Потом повернулся к Гарри и отцепил длинный прямой меч, который висел у него на поясе без ножен. В тишине проскрежетал нечеловеческий голос:

— Наконец-то мы встретились, Поттерёныш!

Рыцарь сделал шаг вперёд, размахнулся и нанёс мощный удар мечом, который Гарри еле-еле смог отбить волшебной палочкой.

— Не дёргайся, Поттерёныш, — ухмыльнулся рыцарь, — не тяни время! Против этого меча тебе всё равно не выстоять. Сейчас я убью тебя, потом перебью твоих крысят в замке, войду во Врата, и скрижали Грин-де-Вальда наконец-то обретут хозяина!

— Иэ-э-х-х! — это Дуэгар вступил в бой, ударив рыцаря топором. Тот на мгновение повернулся и парировал удар, да так, что Дуэгар отлетел назад, ударился спиной об угол гробницы Дамблдора и потерял сознание.

Рыцарь наступал на Гарри, нанося удар за ударом. Он не пытался фехтовать, а просто раз за разом опускал на голову Гарри свой меч, но с такой силой, что Гарри понимал — долго он не продержится. Его волшебная палочка была такой горячей, что Гарри боялся, как бы она не вспыхнула. Чтобы выиграть время, он попробовал отвлечь рыцаря из Дикой Охоты:

— Ты возьмешь скрижали себе?

— Нет! — лязгнул рыцарь, — я отдам их моему господину!

— Кто твой господин? — задыхаясь, спросил Гарри.

— Мой господин — хозяин Дикой Охоты!

— Гвин-ап-Нудд?

— Да!

— Тогда кто же ты?

Рыцарь не ответил, но внезапно налетел порыв ночного ветерка, и Гарри разглядел серебристые волосы, выбивающиеся из-под древнего шлема.

— Люциус?!! — поразился Гарри, — так ты теперь в Дикой Охоте?!

— Узнал-таки, Поттерёныш! Это хорошо, теперь ты знаешь, что умрёшь от моей руки. После того, как ушёл Темный Лорд, уйти пришлось и мне, потому что мне не было места в этом плане бытия! Я прошёл обряды, и теперь я — в свите моего господина!

— Волан-де-Морт ушёл не сам, его убил я! — рявкнул Гарри и попытался атаковать Люциуса.

— Я помню, Поттерёныш, я здесь, чтобы отомстить! — пришёл ответ вместе с очередным ударом.

Гарри ощутил, что против такого противника ему ни за что не выстоять, ещё несколько ударов, и он будет убит. О том, что сделает с его душой меч Малфоя, Гарри боялся и думать.