Маркус Хайц - Повелитель гномов

Бислипур вернулся к трону, сжав руки в кулаки.

— Что-то мне кажется, что вы плетете интригу, каких не видывали даже кобольды, — прорычал он. — Что вы задумали?

— Ничего. Но мы можем высказать свои сомнения вслух, рассказав всем, что твое происхождение также неизвестно, как и происхождение нашего претендента на трон, — заявил советник. — А строки о виновности эльфов в поражении Пятых — это подделка.

— Клевета! — Бислипур ударил обеими руками по столу, так что камень затрещал.

— Сам на себя посмотри. У тебя плечи шире, чем у всех гномов племени Четвертых, и никто никогда не видел, чтобы ты шлифовал камни или работал над изготовлениями драгоценностей. О твоих боевых искусствах и твоей силе даже среди орков легенды ходят, — холодно ответил Балендилин. — Вот что я узнал, когда поговорил с твоими спутниками. Твои враги могли бы подумать, что ты из племени Лоримбур.

— И ты смеешь бросать такое оскорбление мне в лицо?! Да клянусь моей бородой, я бы сам вызвал тебя на дуэль, чтобы защитить свою честь, если бы не был калекой!

Душа Балендилина ликовала. «Мои выдумки его всерьез задели!»

— Я предлагаю сделку. Ты будешь вести себя тихо, пока из Серых гор не вернется одна из экспедиций, и заявишь, что виновность эльфов в поражении Пятых недоказуема, а эти записи были кем-то сфабрикованы — кем угодно. Мы же, в свою очередь, обещаем, что не будем распространять слухи о том, что твое происхождение покрыто мраком.

— Пускай лишь исход соревнования определит то, кто станет будущим королем, и ничто другое, — заявил Гундрабур.

Скрипя зубами, Бислипур согласился.

— Нам стоит выпить за наше перемирие, — предложил Балендилин.

Бислипур резко повернулся.

— Пейте, если хотите. А у меня много дел. — Он заставил себя улыбнуться. — Не волнуйтесь, я сдержу слово, не буду плести интриг. Но вы же не будете протестовать против того, чтобы я собрал наши кланы на Совет. — Не попрощавшись с Верховным королем гномов, он вышел из зала. «Вы еще удивитесь. Плевать я хотел на мое обещание. Нужно только быть поосторожнее».

По дороге ему повстречался гном, несший кувшин и три кружки пива.

«Пиво для короля? Можно кое-что придумать». Поравнявшись с незнакомым гномом, Бислипур сделал вид, что споткнулся, и налетел на него. Гном, несший пиво, потерял равновесие и упал. Мгновенно среагировав, Бислипур подхватил кувшин и две кружки — третья разбилась о мраморные плиты.

— Прости, я поскользнулся на ровном месте. Иногда искалеченная нога доставляет много хлопот, — попросил прощения он. — Но я спас две кружки и пиво.

Через некоторое время упавший гном сумел подняться.

— Это была твоя кружка. — Он взглянул на осколки. — Пойду принесу еще одну…

— Ничего страшного, я не собирался пить. Просто собери осколки, — отказался Бислипур.

Гном начал собирать осколки в свой передник, больше ни на что не обращая внимания.

— Вот и все. Можешь вернуть мне кувшин и кружки.

Бислипур взболтал кувшин, глядя на светлую пену, колыхавшуюся над темным пивом.

— Красиво, — задумчиво отметил он. — Белое на черном. — Он протянул гному кувшин и кружки. — Будем надеяться, что все так же будет обстоять и в Потаенной Стране, а добро победит зло. А теперь иди. Твой король хочет пить.

Гном направился к королю, а Бислипур, напевая песню, пошел к кланам своего племени.

От последнего спуска скорость вагонетки увеличилась настолько, что Тунгдилу впервые пришлось нажать на тормоза. «Если мы будем ехать быстрее, то просто перевернемся». Из-под вагонетки летели искры, а скрип стоял такой, что у них уши заболели.

— Да это еще хуже Баврагорова пения, — громко сказал Боиндил, перекрикивая шум.

Каменотес немедленно затянул песню, что лишь ухудшило настроение остальных. Боиндил закатил глаза.

Они выехали из тоннеля и пересекли пещеру. Затем на пути им встретился огромный, высеченный из камня мост, под которым текла широкая подземная река. Шум воды даже заглушал скрип тормозов. Им в лицо повеяло влагой, но уже через мгновение они опять оказались в очередном тоннеле.

— Видели? — с восторгом спросил Тунгдил.

— К сожаленью, — мрачно проворчал Гоимгар. — Мы же могли упасть и погибнуть.

Но Тунгдил не мог сдержать восхищения этим зрелищем.

— Баврагор, ты когда-нибудь видел что-то подобное? Как нашим предкам удалось построить это?

Каменотесу хотелось вернуться, чтобы повнимательнее осмотреть конструкцию.

— Это могло сделать только племя Вторых, — гордо заявил он. — Ни одно другое племя с таким бы не справилось.

Никто не возразил.

— За это стоит выпить, — добавил он.

Внезапно вагонетка начала трястись.

— Веди вагонетку поаккуратнее, а то я могу что-нибудь пролить или нашему ювелиру станет плохо, — недовольно буркнул каменотес.

Тунгдилу же было не до шуток.

— На рельсах какие-то мелкие камни, — сказал он. — Мы можем…

Послышался сильный удар, правое колесо вагонетки соскочило с рельса. Взметнулся сноп оранжевых искр.

Но насладиться этим зрелищем гномы не успели. Вагонетка перевернулась и с грохотом врезалась в скалу, возникшую перед ними будто из ниоткуда.

Пролетев в воздухе, Тунгдил сгруппировался, надеясь, что так он меньше поранится. Ударившись о землю, он почувствовал, как камень впился ему в щеку, а затем он ударился шлемом о что-то большое. «Я так и знал». Приподнявшись, он посмотрел на своих спутников.

Близнецы уже стояли на ногах. Их кожаные штаны были порваны в нескольких местах, но в целом с ними все было в порядке.

Со стоном поднявшись, Баврагор упер руки в бока. И лишь Гоимгар неподвижно лежал рядом с перевернувшейся вагонеткой. Его дыхание было слабым.

— Проклятье, — громко воскликнул Тунгдил, подбегая к ювелиру.

Боиндил и Боендал осмотрели его, но внешних повреждений не обнаружили.

— Ничего, сейчас все уладим, — заявил Баврагор, вливая в рот ювелиру глоток жидкости из своего бурдюка. — Надеюсь, он оценит мою жертву.

Отплевываясь, гном пришел в себя, так как явно не привык к крепкой водке. Закричав, он с искаженным болью лицом схватился за правое плечо.

— Больно! Оно сломано!

Боендал хотел осмотреть его еще раз, но Гоимгар оттолкнул его:

— Нет! Ты только хуже сделаешь!

— Я сейчас тебе хуже сделаю, — с угрозой прорычал Боиндил. — Дай брату осмотреть твое рану!

— Гоимгар, пожалуйста, — попросил его Тунгдил. — Он воин и разбирается в ранениях.

— Это он в ранах разбирается, а не в переломах, — возразил Гоимгар, не давая себя осмотреть.

Он со стоном встал. Правая рука плетью свисала вдоль тела.

— Плечо сломано, — пожаловался он. — Пошевелить им не могу.