Рональд Колд - Великий поход

Поняв, что ему не удастся проникнуть под эту завесу и обнаружить Шагра, колдун решил вычленить спектр одного из существ, относительно которых он мог с твердостью сказать лишь одно: это не эливенеры и не воины-священники из Тайга. Тот враг был неплохо изучен и вряд ли мог в обозримом будущем удивить адептов Зла новыми умениями.

Как только С'лорн осторожно коснулся мозга одного из таинственных существ, последовала весьма бурная реакция. Она напоминала маневр маленькой рыбки, которая прячется в придонном иле, как только на нее падает тень гигантского сома или большой щуки. Миг, и ментальный щуп, протянутый через сотни миль с колдовского корабля, провалился в пустоту.

С'лорн попытался еще раз, но с тем же результатом. Разум этих тварей утекал, словно вода в песок, что говорило о том, что обладатели изворотливых сознаний имели определенные ментальные навыки. Рой, кружащийся по саванне, закрывал от корабля отряд Шагра; при этом частички роя весьма изобретательно делали вид, что не обладают ни малейшими индивидуальными чертами.

Последним усилием, стоившим колдуну жуткой вспышки головной боли, он смог прикоснуться к Шагру. Дрессировщик казался перепуганным, словно его разрывали на части. Его захлестывали волны слепого животного ужаса, характерного для травоядных животных, которых гонят кровожадные хищники.

— Мастер, меня атакуют! Мои солдаты разбегаются по степи и не слушаются команд! Передатчик глохнет!

В следующий миг водоворот первобытного страха увлек гаснущий разум застигнутого врасплох агента прочь от ментального щупа. Похоже, сам дрессировщик кинулся бежать, не помня себя от ужаса. В краткий миг, когда сознания колдунов переплелись в тугой узел, С'лорн увидел вечернюю саванну и стремительные гибкие тени, несущиеся по барханам с поражающей воображение скоростью.

Выйдя из транса, колдун взмахнул рукой, и рядом с экраном задымилась курительница, выполненная в форме человеческого черепа. Из пустых глазниц закопченной железной головы потянулся сладковатый дым дурмана. Жадно втянув в себя струйки дыма, С'лорн почувствовал, как пульсирующая в висках боль постепенно уходит, оставляя после себя звенящую пустоту. Раскрыв когтем стальные челюсти и метнув в маленькую топку горсть лукинаги, вымоченной в желчи грифа, колдун пробормотал:

— Кажется, я понял, кто атаковал Шагра. Послать его так далеко на север было моей непростительной ошибкой. Зеленый Круг потерял прекрасного дрессировщика и много отличных солдат. Однако, как расплодились эти твари с тех пор, как бежали от нас! Похоже, они стали настоящими хозяевами западных степей.

В это время в саванне происходили весьма странные события. Псы Скорби валялись на красном песке, беспомощно скуля и нервно поводя хвостами. Лемуты разбегались в разные стороны, побросав оружие и наполняя вечерний воздух воплями смертельного ужаса. Шагр, из руки которого упало переговорное устройство, был покрыт холодным потом и трясся, словно больной лихорадкой. На небе облака с бешеной скоростью неслись между небом и звездами, отчего по барханам метались темные бесформенные тени, создавая иллюзию, что пустыня неожиданно обратилась в трясину. Со всех сторон, куда испуганный дрессировщик ни кидал взор, раздавался истошный охотничий визг, который глушил вопли его лемутов.

Высокие гибкие тени носились по степи, настигая солдат Нечистого и мгновенно приканчивая их. Сопротивляться не было никакой возможности — краем незатронутого паникой сознания Шагр понимал, что противник использует особенность разума Ревунов и остальных воинов Зеленого Круга, привыкших, как огня, бояться своих покровителей-некромантов. Появившиеся с последними лучами заходящего солнца существа нагнетали животный страх, при этом транслируя в мозги лемутов образы разгневанных лысых колдунов.

Осознав, что имеет дело с мощным, но весьма примитивным ментальным нападением, Шагр попытался заблокировать свой разум и привести в чувство хотя бы Псов Скорби. Но в этот момент на него обрушился отвратительный запах, который ввинчивался в ноздри, в поры на коже, клубился в голове, заставляя путаться мысли, подстегивая эмоции с самого первобытного дна психики. Бороться с таким нападением дрессировщик не мог. На него обрушились его собственные детские страхи, вековечный человеческий ужас перед подступающей темнотой. Даже облака на небе казались чудовищами, готовыми обрушиться вниз и раздавить жалкого червя, решившего противостоять бегущим в ночи хищникам, вышедшим на охоту.

Дрессировщик бежал, крича и заламывая руки. В его криках не было ничего человеческого. Так может кричать лишь деревенская скотина, лежащая на заднем дворе со связанными конечностями, в миг, когда к ней подходит безразличный хозяин с ножом и корытом для разделки мяса. Запах, приносимый ветром, преследовал беглеца. Он нашел в себе силы оглянуться, и с ужасом увидел настигающие его тени, яростный блеск янтарных глаз преследователей и блеск кривых кинжалов.

Из тьмы навстречу Шагру вынырнул Ревун, который брел по степи, зажимая лапами располосованное горло. Ударившись об него плечом, дрессировщик упал. В распахнутый от крика рот набился песок. Еще один слепо спасающийся бегством Ревун едва не наступил человеку на руку. Мелькнувший в воздухе тонкий силуэт перемахнул через распростертое тело дрессировщика и сшиб лемута с ног. Послышался короткий визг и отвратительный хруст, а за ним шипение, с которым фонтан крови покидал перерезанную глотку.

Шагр дрожал, уткнувшись мокрым от слез лицом в бархан, хранящий дневное тепло. Постепенно слепой панический ужас уступил место безразличию. Он знал, что умрет. Бегущие-в-ночи ходили вокруг, приканчивая раненых солдат Зеленого Круга. Они перестали наполнять саванну волнами паники, исчез и отвратительный запах, побудивший дрессировщика к бегству.

Новый комендант Мертвой Балки и неудавшийся наместник Нечистого медленно перевернулся на спину и осторожно сел.

Вокруг него стояли высокие тонкие фигуры. Одни хищники, расправившиеся с отрядом, были пятнистыми, другие полосатыми или однотонными. На мрачных, пугающих лицах горели янтарные глаза, не сулившие Шагру ничего хорошего.

«Люди-Кошки, конечно! — догадался слуга Нечистого, вспомнивший рассказы Карка про обнаружение давно сбежавших из подземной лаборатории мутантов, взбунтовавшихся против Темного Братства. — Но они же обитают далеко к северо-западу».

Немедленно пришел ментальный ответ, показавший, что вожди иир'ова умеют обращаться с ментальными полями не хуже, чем адепты Зла:

«Да, безволосая обезьяна, мы Дети Ночного Ветра. Саванна — наш дом, и мы гуляем по ней так же свободно, как песчаные бури. Но Старшие почувствовали, что к границам движется наш древний враг, и мы вышли навстречу. Как видишь, твои жалкие воины стали кормом для грифов.»