Анастасия Рул - Мелодия тьмы

Шон подошел ко мне, не отводя острие меча в сторону, будто я могла вдруг вскочить и начать сопротивляться. Я рассмеялась, заставив вздрогнуть парней.

— Тебе весело? — сухо спросил Шон. — Ты умрешь в Багряной Богине, и твоя душа больше не переродиться.

— Я видела смерть уже два раза, — хрипло сказала я и закашлялась.

Откашлявшись, добавила:

— Ты даже не знаешь, что такое на самом деле душа. Ваше Императорское Высочество, вы будете отвратительным императором…

Глаза Шона опасно сверкнули, он размахнулся, собираясь ударить тяжелой рукоятью меча в затылок, как вдруг земля под нашими ногами задрожала. Я даже не удивилась, когда из треснувшей на четыре части почвы вылез очередной монстр — этот мир был по уши наводнен чудовищами. Одним больше, одним меньше. Какая разница, что принесет мне смерть, монстр или заклинание Багряной Богини? Я устала бороться с этим миром, сдаюсь.

Монстр, как монстр. Очередное чудовище, которое переплюнуло всех виденных мною раньше своим ростом. Десятиметровая тварь на четырех толстых ногах, с рогами на жирной, толстой морде, с длинным хвостом ящерицы и четырьмя горбами за спиной. У него не было кожи, вместо нее все тело покрывали кровавые прожилки, как у монстрика из центрального парка. Этот уродец ревел во всю глотку раненым буйволом, размахивая двумя руками-клешнями. Мне даже показалось, что передо мной ребенок, даже не ребенок, а эмбрион, которого выбросило из нутра матери.

— От него исходить тоже зло, что и от того монстра из центрального парка, — шепотом сказал Азей.

Я пожала плечами, усмехнувшись:

— А что ты хочешь от эмбриона? У него даже нет души. Ребят, вы бы мотали отсюда, пока не поздно. Этот зверек вам не по зубам. По старой дружбе предупреждаю — не уйдете, будете им уничтожены в два счета.

— Откуда ты… — начал было Садо, но осекся. — Ты же черный маг, ты его чувствуешь…

Я хмыкнула: в голосе мага Стихий было столько растерянности! Шон, выслушав мои слова, вдруг кинулся вперед. Вслед за ним устремились Садо с Теоном, даже Азей поспешно сформировал огонь в руках и сделал шаг вперед. Со странным равнодушием я наблюдала со стороны за бесплодными попытками парней нанести монстру смертельные ранения. Бесполезно. Его кровянистые прожилки тут же затягивали все раны, а от оболочки желтых глаз великие мечи отскакивали, как от камня.

— Ты сдалась? — голос незнакомца, спевшего для меня 'мелодию тьмы' на этом поле не так давно, возник из неоткуда. — Человек, дважды покоривший свою душу. Ты сдалась?

— Отвали, — огрызнулась я, пригибаясь от удара длинного хвоста монстра. — Сдалась. Доволен?

— Тебе нельзя сдаваться, — сухо заметил голос. — Ты только что совершила крупную ошибку, оставаясь в стороне от боя.

— Почему это? Я смирилась со своей смертью.

— А кто говорит про тебя? — усмехнулся голос.

Я нахмурилась, не понимая, о чем говорит голос. Парни ловко ускользали от рук монстра, и перерождаться не спешили. Но вот что за знакомая горбатая фигура парит в воздухе напротив груди монстра? Угрим? Он что, с ума сошел от жадности? Не видит, что души у монстра нет, и поживиться ему здесь нечем?

Я обеспокоенно встала с земли, поморщившись от накатившей слабости, и, затаив дыхание, стала наблюдать за резкими движениями старика. Из его дряхлого тела вдруг выскочил черный зверь, похожий на волка, скаля зубы и выпуская когти из огромных лап. Прирр? Вот, значит, какой он, зверь, живущий внутри меня.

Угрим отлетел в сторону, крикнув со своей высоты:

— Дитя Ваха, чего застыла? Одному мне с ним не справиться!

Я впервые видела противное лицо пожирателя без его вечной улыбочки до ушей. Угрим сражался с монстром, вкладывая все свои силы. Зачем он это делает?

— Угрим! Зачем тебе это? — проорала я.

— Дитя Ваха, если ты поможешь мне с ним, я верну тебя домой!

Услышав слова старого пожирателя, я встрепенулась. Домой? В мой спокойный мир, где властвуют люди, а не дикие твари?

— Теон! Садо! Шон! — заорала я. — Прочь с дороги!

Черное пламя на моих руках сформировалось мгновенно, и я выбросила руку вперед. Прирр Угрима трепал левую руку монстра, поэтому я прицелилась в правую. Удар попал в цель, только вот… Все, что смогло сделать мое пламя — это лишь оставить неглубокую рану на теле монстра, которую тот не смог зарастить.

— Хватит, — подбегая ко мне, попытался остановить меня Теон. — Ты ранена, не отдавай последние силы.

— Хидо, не вмешивайся. Твой меч бессилен против монстра, но не мое пламя. Отойди в сторону!

— Вася, остановись! — возник с другого бока Садо. — Не поступай безрассудно!

— Садо, не вмешивайся!

Я во второй раз сформировала пламя на ладонях, но его объем был гораздо меньше. Удар пришелся в тоже место, что и раньше. Прирр Угрима переметнулся к ране монстра, оставленной моими огнем, и впился в рану острыми клыками, разрывая кровяные прожилки на части.

Шон, который отбросил свои попытки нанести раны мечом, подбежал к нам.

— Теон, Садо! Надо ударить между его глаз магией мечей одновременно. Прикажите Духам действовать в полную силу!

Я сидела на земле и сквозь повязку на голове наблюдала, как парни вытягивают мечи вверх. Из блестящих под солнцем клинков вытянулись три линии: серая, белая, радужная. Они медленно ползли по небу, продвигаясь в сторону головы монстра. И тут вдруг Угрим, который до этого момента стоял в стороне, ничего не предпринимая, ринулся к лицу монстра. Что он хотел сделать, я не знаю, но он не видел три смертоносных луча, направленных в одну точку — к переносице.

Угрим замер напротив переносицы, что-то усиленно колдуя, а в его спину со всей силы врезались три луча из мечей. Старик заорал, а я подскочила на месте, безрассудно пытаясь допрыгнуть до попавшего под удар тела старика.

— Нет!!! — заорала я, бессильно махая кулаками. — Угрим, ты обещал вернуть меня назад! Нет!!! Не умирай!!!

— Человек по имени Василиса! — внезапно раздался голос незнакомца в моих ушах. — Отныне и впредь я буду верно служить тебе, называя хозяином. Твое желание — мое желание, твои приказы — мой закон. Я, дух меча Смерти, Авис, клянусь защищать и повиноваться выбранному мной хозяину!

Фигура высокого мужчины, произносившего клятву верности, медленно проявлялась в воздухе. Он возник передо мной, приклонив правую ногу и положив руку на колено левой ноги. Меня в тот момент больше волновало тело Угрима, падающее с десятиметровой высоты, чем воин, склонившейся передо мной. Я, наверно, просто обошла бы его, не заметив, если бы не его усмешка:

— Человек. Ты должен сказать: принимаю. Одно слово.

— А? Что? Чего тебе надо? Отвали, мне некогда!

— Одно слово: 'принимаю', и ты сможешь идти туда, куда хочешь.