Илья Гутман - Наследник Звёзд

— Ты жив, Брат Племени! — Джумаш, ведя под уздцы наших коней, подошёл ко мне, заляпанному кровью с копотью и злому как тысяча чертей. Я не ответил. С трудом выкарабкавшись из под туши саблезуба, я перевернул тело и, упёршись ногой, вытащил вонзившуюся по самую рукоять катану.

— Ого, — только сейчас кочевник заметил убитых хищников, восторженно присвистнув, — Ловко, ничего не скажешь. Признаюсь, ты удивляешь меня всё больше, брат Октобай. Поначалу, мне вообще не верилось, что ты пройдёшь посвящение, но теперь… Ты стал истинным кочевником — и, вижу я, ты более чем достоин носить своё новое имя!

— Спасибо за доверие, Джумаш, — ворчливо откликнулся я, вытирая лезвие катаны о шкуру лежащего зверя и пряча оружие в ножны. — Жаль, что учитель Громобой не видел моего прогресса, — достав флягу с пивом, я с блаженством вылил почти всё её содержимое на голову, вытер лицо, — И хорошо, что не видел меня сейчас, — чуть тише добавил я про себя, забираясь в седло.

— Не стоит жалеть, Октобай. Твоему учителю нечего делать в нашем племени — я чувствую, что он никогда не станет кочевником! Поэтому лучше для нас и для него будет, если он вернётся в Джум-Балл — а ещё лучше, если в академию.

— К тому же он должен вернуться к моему тестю и доложить о моих успехах на переговорах. А всё-таки, Джумаш, веришь ли ты, что я и есть Бареш-Хан возрождённый, Избавитель, Воин-Молния?

— Не знаю, брат. Месяц назад я бы сказал: «Вряд ли! Чужеземец не может быть реинкарнацией Бареш-Хана!» Сейчас я верю, что ты можешь быть Бареш-Ханом. Но можешь и не быть.

Степные кони въехали в поселение Уштобе. По нашей команде они сбавили шаг и двинулись к шатру шаманов.

— Я уверен, что в пророчестве говорится именно обо мне. Ибо сказано: «от небожителя родился»! Моим отцом, как и отцом Бареш-Хана, был небожитель!

— Да иди ты! — изумлённо крикнул Джумаш по-мойренски, потому что в гэнни-джунском языке такого выражения не было.

— Моим отцом был представитель расы Ситтари, Истинных Магов, хотя я не знал этого до последних времён. Именно их, как рассказывал Артемий, называли небожителями.

— Опять же не знаю, верить тебе, или нет!

— А почему бы и не поверить? Пророчество называет Избавителя «воином-молнией».

Меня можно тоже так назвать — благодаря моей молниеносной реакции и возможностью управлять этими самыми молниями. А что касается клейма в виде молнии, то мне кажется, что такие детали необязательны. В пророчестве сказано, что Избавитель бессмертен, и над ним не властны болезни и старость. Как представитель расы Истинных Магов, я бессмертен и не подвержен болезням.

— В это тяжело поверить, Брат Племени! Но думаю, моя мать лучше разберётся, действительно ли ты бессмертен и не подвержен болезням, или это всё твои фантазии.

Кони дошли до шатра шаманов, и мы спешились, после чего зашли в шатёр: сначала я, потом Джумаш. Шураба варила очередное зелье, но я, проживший месяц среди племени, по тонкой струйке пара, идущего от котла, определил, что это — противоядие от укуса степных гадюк.

— Здравствуй, Октобай, — сказала мне шаманка — она по одному звуку шагов могла определить, кто именно зашёл.

— Здравствуй, Шураба, — ответил я. — Я пришёл поговорить насчёт пророчества. Я верю, что я — Бареш-Хан возрождённый, и именно я изгоню враждебных чужеземцев и сниму проклятие с Гэнни-Джуна. Для этого я должен подробно узнать, как именно ваш… наш народ попал под это проклятье — и вернуться к его истокам, чтобы совершить попытку с ним покончить.

— Гэнни-джунцы оказались прокляты после того, как Бахар-Хан объявил себя богом и заявил, что все старые боги умерли. Бахар провозгласил себя императором мира, правителем расы совершенных людей, достойных править всем Эламом. После провозглашения богом Бахар обрёл нечеловеческие силы — и колдовские навыки.

— Очень похоже на Зорана, правителя Айроса!

— Мне это имя ни о чём не говорит, Октобай!

— Проехали. И что же произошло потом?

— Боги разозлились на Бахара: в придачу к своим силам, наш хан приобрёл божественное клеймо в виде солнечного диска на лбу, и его начали мучить кошмары о западне, лишённой света и наполненной змеями. Через месяц то же самое произошло и со всеми гэнни-джунцами: боги наказали и их за пособничество предателю.

— Я не верю, Шураба, — сказал я. — Боги не могли наказать целый народ за поступок одного хана. Боги не дикари, которые воспринимают человека только как представителя племени, а не как личность!

— Что-что? — То ли обидевшись, то ли не поняв, переспросила шаманка.

— Боги знают, что каждый несёт ответственность лишь за свои поступки. И поэтому они могли наказать самого хана, его окружение, тех представителей народа, которые поддерживали политику Бахара — но никак не весь народ!

Я понял: здесь что-то нечисто. В течение последних тысяч лет боги (истинные боги, правящие Межреальностью, а не местные вроде Зорана) не вмешиваются в дела смертных. И тем более они не могли за преступление одного хана (за которое того же Зорана вообще не наказывали) проклясть целый народ. Варварский народ гэнни-джунцев придумал вписываемую в его менталитет легенду. Как всё обстояло на самом деле — пока не известно. Но я обязательно узнаю!

— Ты не прав, Октобай! — прервала мои размышления шаманка. — Весь народ виноват — поскольку позволил этому тирану воцариться — и не оказал вооружённого сопротивления.

— Включая женщин, детей и стариков?

— Не богохульствуй, Октобай! Пути богов неисповедимы! И этот человек ещё хочет доказать, что он — возрождённый Бареш-Хан!

— Милостью богов и волею судьбы я — Бареш-Хан возрождённый. Я бессмертен, мне не страшны никакие болезни и старость!

— Громкие слова, Брат Племени! Но чем ты их докажешь?

— Я никогда ничем не болел. А что касается бессмертия — может, поговорим на эту тему лет через триста? — иронически хмыкнул я.

— Это не смешно, Октобай. Но кажется, я придумала, как ты можешь доказать нам, что ты бессмертен и не подвержен болезням.

— И как же?

— Выйди в степь и позволь искусать себя степным крысам. Эти твари — самые опасные переносчики заразы. Причём одни лишь боги знают, что ты от них подцепишь. Если продержишься два дня здоровым и не помрёшь — значит, ты выполнил ещё одну часть пророчества. Однако ты станешь заразным! И потому не вздумай подходить к нам в течении этих дней!

Я, Джумаш и Шураба шли по степи на запад к холму, в котором, судя по овальной дыре, должна располагаться нора гэнни-джунских крыс. Эти твари, как и прочие местные грызуны, должны быть значительно крупнее, чем их мойренские собратья — и обладать песчаным оттенком. Шураба достала из-за пояса запечатанный кувшинчик, стукнула по его донышку, и крышка с шипением выскочила. Шаманка полила меня этой жидкостью, и я ощутил в воздухе терпкий запах, очень похожий на запах тухлого сыра в трактире «Голова Буйвола». Шаманка вместе с сыном отскочила от норы, и тут же из неё вышел отряд из пятерых крыс песчаного цвета. Каждая крыса выглядела не меньше средней собаки, и, глядя на них, я вспомнил подземных крыс, обитавших в катакомбах родного города Стейнгарда [13] Подробности — в романе «Сталь и Пламя». .