Лиза Смедман - Господство Выживших

Этого и не последовало.

Жертвы больше не проходили сквозь занавес. Казалось, жертвоприношение окончено. Всё же священники продолжали качаться и бормотать имя Гонадора. Карас поглядел на занавес и подумал, может ли он сбежать не замеченным? Ночная Тень решил не рисковать. Тем временем, зелёный аморф всё сочился из алтаря, словно кровь из раны. Это было очевидно проявление Гонадора. Но что бы это значило?

Мгновение спустя один из новичков ворвался в палату. Он бросился на пол, и червём пополз к алтарю сквозь слизь, загрязняя одежды.

— Повелители! — кричал он, и его голос был полон волнения. — Озеро переменилось! Оно стало ярко пурпурным! Порождение началось!

Тёмная лужа на алтаре потекла вверх, приняла форму дроу и обратилась назад в Ши'дрина. Глаза Пожирателя были дикими от предвкушения:

— Начинается! Он изливается сюда!

Другие священники подхватили:

— Его слуги явились к нам!

Все как один, они повернулись и умчались из комнаты.

Пока клирики в безумии толкали друг друга, чтобы быть пожранными тем, что поднималось из озера, Карас отступил назад. Его тошнило от страха. В озере Ллуртогл началось порождение? Почему именно сейчас? Гонадор почуял фальшивку среди его фанатиков? Карас нервно поглядел на зелёную слизь, что испачкала ему ботинки, спрашивая себя, не собирается ли она поглотить его.

Вскоре, Карас и растянувшийся на полу послушник стали единственными, кто остался в зале.

— Иди! — голос Ночной Тени звенел от напряжения. — Начинай свои приготовления!

Послушник вскочил на ноги и убежал из комнаты.

Карас вытер появившийся от волнения пот с бровей. Все инстинкты кричали о том, что стоит бежать из Ллурт Дреир без оглядки. И лёгкое решение проблемы было как раз под рукой: колонны окружающие алтарь имели на себе руны телепортации. Карас полез в свой карман и достал оттуда кусочек янтаря, с заключённой внутри вспышкой лунного света в форме полумесяца. Прикоснувшись янтарём к любой из колонн, он мог изменить конечный пункт телепорта, перенаправив его на одну из колонн в Променаде, которые несколько столетий назад были зачарованы культистами Гонадора.

Он изо всех сил пытался решиться. Должен ли он оставить всё, чего они с Валдаром так тяжело добивались, укоренившись здесь на несколько декад, или всё-таки остаться и попытаться нагло отрицать свою вину? До этого момента, ему удавалось одурачить всё духовенство Гонадора, даже сердце храма Древнего — во время жертвы. Но сможет ли он это сделать во время порождения ? Аморфы и слизи изливающиеся из озера, были неразумными существами, неспособными отличить друга от врага, но им это было и не нужно. А это означало, что его маскировка его не спасёт, если один из аморфов решит пожрать его.

Карас выругался. Несколькими моментами раньше всё шло так хорошо. Всё, что он должен был делать — это продолжать игру, и ждать приказа Куилью. Ему осталось только сказать всем о его «открытии» — портале, который «к милости Гонадора» открылся в их храме и одной из колонн Променада. Это был танец, где все остальные засланные Ночные Тени сделают то же самое. Один за другим, через точно рассчитанные интервалы времени они заведут своих фанатиков в ловушку, которую подготовила им высшая жрица. Тем временем, Куилью скажет всем Защитникам и верующим отступить с глаз долой или сразиться лицом к лицу с фанатиками Гонадора.

Куилью сказала, что сама Леди в Маске одобрила этот план. Валдар, когда ему первый раз об этом рассказали, сразу узрел в этом руку Лорда в Маске. Приглашение самых ярых врагов Эйлистри в сердце Променада, сказал он Карасу, было планом, который Леди Танца никогда бы даже не стала рассматривать. Эйлистри — богиня, сражающаяся песней и мечом, а не тенями и обманом. Этот план придумал Ваэрон .

И Караса это убедило. Уговорив высшую жрицу, чтобы именно он занимался подбором Ночных Теней для исполнения воли «Эйлистри», Карас сделал так, чтобы Валдар был среди этих Теней. И когда прозвучит зов Куилью, то Ночные Тени не только поведут фанатиков Гонадора в Променад не маленькими, плохо вооружёнными группами, но и уберегут их от ловушки. Храм будет разбит, жрицы потерпят поражение, в то время как Ночные Тени будут отсиживаться на безопасном от сражения расстоянии, в Скаллпорте. Потом, когда всё завершится, они набросят свои личины ещё раз, уводя Гонадорцев в ловушку, подготовленную Куилью, повторно очищая храм.

И как только Променад будет принадлежать им, то новообращённые со всего Фаэруна стекутся к укрепившейся вере. И те жрицы Эйлистри, которым удалось выжить, будут пожинать горькие плоды своего легкомысленного доверия. Женщинам дадут выбор, но теперь он будет звучать так: либо они скроются под маской Ваэрона, служа в тишине и тьме, либо умрут от меча Ваэрона.

Это был план внутри плана. И он был вполне успешен, нуждаясь лишь в хитрости и решительности, пока аморфы и слизи не начали изливаться из озера. Конечно, Ваэрон не собирался заполнить Променад этой грязью! Потребовалась бы армия, чтобы очистить храм после этого.

Лорд… в Маске , — беззвучно молился Карас, чувствуя себя неудобно после четырёх лет молитвы Леди в Маске. — Ваш слуга ищет совета. Хотите ли вы, чтобы я продолжал?

Ответа не последовало.

Карас стоял, потея. Будущее его веры зависит от того, что будет дальше. От того, что он выберет .

Пока он нерешительно стоял возле двери, в его разуме пропел голос. Голос Куилью! Ясный, словно колокольчик. Высшая жрица взывала к своим шпионам.

Пришло время начинать танец. Вы уже готовы?

Выбор времени для сообщения не мог быть случайным. Лорд в Маске должен был знать, что случилось здесь, в Ллурт Дреире. Видимо, он был достаточно уверен в Карасе и его способностях, что позволил Куилью продвинуть ситуацию, несмотря на порождение.

Карас расправил плечи. Лорд в Маске нуждался в нём.

Я готов, Леди Куилью , — отослал он назад. — Ожидайте первую группу в ближайшее время.

Тогда начинайте. И пусть Эйлистри направит вас , — голос жрицы исчез из разума Ночной Тени.

Карас вытащил кусок янтаря из кармана и подошёл к самой близкой колонне. Его ноги увязали в зелёной слизи покрывавшей пол. Он заставлял своё тело двигаться в выбранном направлении, и чем ближе он подходил, тем тяжелее это ему давалось. Он мог чувствовать присутствие Древнего, ужасное и мрачное, наполненное таким злом, что не хватило бы слов описать.

Он поднёс янтарь к колонне и стал ждать. Готово.

Карас слышал приближающиеся крики: голос Ши'дрина подгоняющий всех в комнату к алтарю. Сквозь эти звуки он слышал другие, те, которые заставили его задрожать — звуки аморфов и илов скользящих по камню.