Патриция Бриггз - Узы крови

В жаркую июльскую ночь в трактире, битком набитом малым народом, изгнанным с родины христианами и их мечами из холодного железа, я пела христианский гимн.

Я слышала, как поют этот гимн — негромко, и в воздухе словно сгущается магия ранних христиан. Хотела бы я петь так же. Но я пела громко: так мой голос звучит лучше.

Закрыв глаза, я позволила простой вере этих слов проникнуть в меня, окружить, словно волшебством. «Преклоните колена». Тут я открыла глаза, посмотрела на женщину, которая все это затеяла, и остальное пела только для нее.

Когда стихла последняя нота, женщина запрокинула голову и рассмеялась. Повернувшись к дядюшке Майку, она потрепала его по плечу, так что он отлетел на полшага.

— Отличный штраф, — сказала она. Повернулась и сквозь толпу направилась в угол.

Если я надеялась на аплодисменты, меня ждало разочарование. Все разошлись и занялись своими делами, тем, что делали, пока я не оказалась в центре их внимания. Тем не менее, это все-таки не хуже, чем петь «Ночь пятницы» [37] Песня 1977 года Денниса Уилсона и Грегга Джекобсона. в Осиновом Ручье в присутствии Брана.

Когда мы менялись местами, один из музыкантов, тот самый, что предлагал мне гитару, улыбнулся.

— Чуть недотягиваешь на высоких нотах, — сказал он. — Но неплохо.

Я тоже улыбнулась в ответ, чуть печально.

— Крутая аудитория, верно?

— Ну, тебя ведь не съели, утенок, — ответил он, подражая женщине.

Я помахала ему и направилась к выходу. Андре я не видела. Но у двери меня ждал дядюшка Майк и открыл ее для меня.

Стоя на пороге, я придержала дверь и посмотрела на него.

— Откуда ты знал, что я умею петь?

Он улыбнулся.

— Тебя ведь вырастил валлиец, Мерседес Томпсон. Разве Томпсон не валлийская фамилия? К тому же койотов называют певцами прерий. — Он пожал плечами. — Конечно, на кону стояла не моя жизнь.

Я фыркнула.

Он коснулся пальцем лба и закрыл за мной дверь.

Андре ждал на стоянке у одного из черных мерседесов семьи, готовый везти меня к дому Стефана. Как будто я спятила и сяду в машину с малознакомым вампиром!

Вопреки возражениям Андре я поехала за ним на своей машине. Так безопаснее, а кроме того я смогу сразу от Стефана ехать домой; иначе Андре пришлось бы везти меня к дядюшке Майку.

Конечно, отчасти он был прав: по дороге можно поговорить и выработать план действия. Если бы я доверяла ему чуть больше, и если бы завтра мне не нужно было на работу. Счета не будут ждать из-за того, что мой друг разрезан на гамбургеры, а госпожа вампиров хочет, чтобы я нашла колдуна, убившего около полусотни человек.

Я крепче взялась за руль, стараясь не смотреть на приборную доску, по которой Стефан, всегда спокойный, невозмутимый Стефан, ударил кулаком. Что его так рассердило? То, что колдун его побил?

Что сказал Стефан? Он понял — с его памятью что-то неладно, потому что он не помнил меня. Как будто я для него не важна.

Стефан вампир, напомнила я себе. А вампиры — это зло.

Я протянула руку и коснулась вмятины. Он сделал это, потому что меня обидели, подумала я.

А он для меня важен? Я не хочу, чтобы он уходил навсегда.

Дом Стефана стоял на холмах Кенневика, в новом микрорайоне к западу от 395 автострады. Большой кирпичный дом хаотической планировки, с большим кольцом подъездной дороги. В таких домах вырастают целые поколения детей. В окружении домов с фальшивыми колоннами, с окнами высотой в два этажа, он должен был выглядеть неуместно. Но на самом деле казался довольным собой. Я легко могла представить себе Стефана в таком доме.

— Лучше постучись, — сказал Андре, когда я вышла из машины. — Меня они сегодня уже не впустили и не без причины. Стефан мог простить мне Дэниэла, но его стадо помнит.

В его голосе звучало легкое сожаление, как у ребенка, разбившего мячом окно.

Несмотря на поздний час, во всех окнах горел свет. Когда я подумала над этим, то решила, что вполне естественно, если люди вампира подолгу не ложатся спать.

Когда Марсилия направила нас сюда, мне это показалось логичным шагом. Но я не подумала, что это значит.

Я помешкала, прежде чем постучать. Мне не хотелось встречаться с людьми Стефана, не хотелось думать, что он держит их, как фермер — стадо овец. Стефан мне нравился, и я хотела, чтобы так и оставалось.

Занавеска на окне рядом с дверью чуть дрогнула. Они уже знают, что мы здесь.

Я позвонила.

За дверью послышался шум, как будто там собралось много людей, но, когда дверь открылась, на пороге стоял только один человек.

Женщина выглядела на несколько лет старше меня — лет тридцати пяти. Темные кудрявые волосы до плеч. Строгая сшитая на заказ блузка и слаксы; с виду — деловая дама.

Она могла бы показаться привлекательной, если бы не распухшие красные глаза и нос и слишком бледная кожа. Она, Молча приглашая, сделала шаг в сторону. Я вошла, но Андре резко остановился на пороге.

— Ты должна пригласить меня снова, Наоми, — сказал он.

Она ответила дрожащим голосом:

— Нет. Пока он не вернется. — Потом посмотрела на меня и спросила: — Кто вы и что вам нужно?

— Меня зовут Мерседес Томпсон, — ответила я. — Я пытаюсь выяснить, что случилось со Стефаном.

Она снова кивнула и, ни слова не сказав Андре, закрыла дверь.

— Мерседес Томпсон, — сказала она. — Стефану вы нравились, я знаю. Вы вступились за него перед другими вампирами, а когда сочли, что у него неприятности, позвонили нам. — Она посмотрела на дверь. — Стефан отменил для Андре допуск в дом, но я не была уверена, что это сработает теперь, в его отсутствие. — Она снова повернулась ко мне и с видимым усилием сосредоточилась. Когда она не боится, то выглядит привлекательнее. — Чем могу помочь, мисс Томпсон?

— Не похоже, чтобы вы стремились помочь.

Конечно, можно и более вежливо обращаться к тем, кто кормит своей кровью вампиров, но я не знаю как.

— А чего вы ожидали? — едко спросила она. — Бледных детей, покрытых татуировками и следами укусов?

— М-м-м, — сказала я. — Я видела Дэниэла.

Ее выразительные глаза затуманились.

— А, Дэниэл. У нас есть еще несколько таких же. Так что стереотип присутствует, но распространяется далеко не на всех. Идите в стаю другого вампира, там вы скорее увидите то, чего ожидали. Стефан совсем не типичен. — Она глубоко вздохнула. — Пройдем на кухню, я налью вам чаю, и вы сможете задавать вопросы.

В доме, кроме Стефана, жило не меньше десяти человек: я чуяла их. Они не показывались, когда Наоми вела меня на кухню, но я слышала поблизости шепот. Я вежливо не стала заглядывать в комнату, откуда он доносился.

Посредине кухни стоял большой стол, который не вошел бы ни в одну из комнат моего трейлера. Наоми пододвинула высокий стул и села, знаком предложив мне последовать ее примеру. Когда она садилась, ее волосы обнажили безупречную кожу шеи.