Татьяна Зубачева - Мир Гаора

— А если остановят? — спросил вдруг пацан.

— Соврать не сумеешь? — ответил вопросом Гаор. — Тогда стреляй, и пойдём на прорыв.

— Да, я понял. Я… меня зовут…

— Стоп, — остановил его Гаор, — не знаю и знать не хочу.

— Почему? — удивился пацан.

— Чтоб на допросе не проболтаться, — ответил Гаор. — А теперь заткнись и не мешай.

Пацан замолчал, но его лицо заметно отвердело и стало жёстким.

"Дошло, наконец", — усмехнулся Гаор, выжимая из машины всё возможное.

Воздух наполнен грозным гулом рвущихся из-за плотин потоков и грохотом металлических мостов под колёсами. Слева вздымаются закрывающие небо плотины, справа совсем рядом бешеные, закрученные в жгуты вырвавшиеся из затворов струи, и внизу узкие на одну колею стальные балочные мосты, другие здесь в паводок, когда сбрасывают лишнюю воду, не выдержат, любую сплошную преграду снесут, как щепочки, и облако водяных брызг плотнее любого тумана, так что едешь на ощупь. Ну, пронеси Мать-Вода, тут ты хозяйка.

Что их увидят сверху, Гаор не опасался: наступал уже предрассветный час самого сладкого сна, когда самые рьяные часовые клюют носом или спят с открытыми глазами. А впереди уже бетон шоссе за кустами, и для скорости напролом, а если он поцарапает фургон, то придётся заехать на покраску, и тогда за перерасход по карточке, ну, не поруб, но Джаддова "кобыла" обеспечена. Ещё два поворота, перескочим на ответвление, с фасада подъезжать не стоит, скорость сбросим, чтоб рёвом мотора на форсаже не привлечь чересчур любопытного, и… да, вот здесь…

Гаор мягко притёр фургон к обочине. Небо заметно поголубело, густой туман клубясь заполнял низину, отделявшую заброшенную бетонку от смутно просматривающихся коробок складов и пакгаузов.

— Смотри, пацан.

Парнишка посмотрел на него с восхищённым ужасом и послушно уставился в указанном направлении.

— Это Дамхар товарный. Военных здесь навалом. Постарайся затеряться и найти попутку.

— Да, я понял.

— Под вагон не цепляйся, свалишься. Лезь на крышу, бомбёжек сейчас нет, может, и пронесёт. Под семафорами ложись и пластайся, а там… Огонь тебе в удачу.

— Да я понял, спасибо. А если меня… обнаружат?

Гаор усмехнулся.

— Если такие, — он отогнул воротник и легонько щёлкнул себя по ошейнику, — скажешь, что тебя угнали из дома, ты сбежал и идёшь домой к матери.

— И…

— Думаю, помогут. А если патрули… — и жёстко повторил. — Меня не было, и ничего я тебе не говорил.

— Да, — твёрдо кивнул парень и выжидающе поглядел на Гаора.

— Выживи, пацан. Кто выжил, тот и победил, — тихо сказал Гаор, глядя не на него, а перед собой.

— Да, я всё сделаю, — парень поправил фуражку и вылез из кабины.

Гаор мягко сдал фургон назад для разворота, уже не глядя на исчезающую в тумане фигурку. Ему предстоял теперь обратный путь в свой сектор, и его надо было проделать, по возможности не пересекаясь с патрулями, чтоб не объяснять, за каким хреном его сюда занесло…

…Гаор сам потом удивлялся, каким чудом его пронесло. Да, за чудовищный перерасход бензина он получил от хозяина по морде и приказ на двадцать пять "горячих", которые Джадд ему и ввалил под страшный свист плети, неожиданно мягко ложившейся на спину, обжигавшей, но несравнимо с тем, первым, разом. Правда, чтобы не подставить Джадда, он начал стонать где-то на пятнадцатом ударе. Поверил хозяин его стонам или нет, но этим обошлось. А на вопрос хозяина, какого хрена он ночевал в лесу — глазастый чёрт углядел обрывки листьев, застрявшие в стыках кузова — он нехотя буркнул.

— Рассвет у родника встречал, хозяин.

— Да что вы все на родниках повихнутые?! — вкатил ему хозяин ещё одну крепкую оплеуху и успокоился.

И вот уже два месяца прошло, и ничего. Значит, пронесло. Либо пацан благополучно добрался до Аргата и там всё хорошо, либо погиб, отстреливаясь от патрулей, либо выдержал все допросы, ничего о нём не сказав. Последнее, конечно, маловероятно, но иного не дано. Одно из трёх. Так что живи, Рыжий, и радуйся жизни, другой у тебя не будет. Никому две жизни не даны. Ладно, пацан, у Огня свидимся, и там ты мне расскажешь, как оно у тебя прошло. А до этого я о тебе ничего не узнаю. Негде, не у кого и незачем.

Гаор поглядел на карту, на вделанные в приборную панель часы и удовлетворённо кивнул. Расчёт оказался точен. Как раз ему до посёлка, скинуть остатки груза, там заночевать и с утра на склады за новой загрузкой, а там он обедать заедет в центральное заведение, а уже оттуда домой, скидывая по дороге заказы. Ночует опять в посёлке и домой приедет к обеду. А там и до праздника недалеко, будем провожать Золотого Князя на отдых. Вряд ли его под праздник отправят в рейс. Хозяин любит, чтоб на праздники все дома были.

Летний солнцеворот — Торжество Небесного Огня по-дуггурски и заклинание Мать-Земли по-склавински здесь праздновали чуть по-другому, чем в Аргате. Ну, до господского праздника Гаору дела не было, хотя, как все, он всю предпраздничную неделю убирал, чистил и мыл дом и оба двора: передний и задний. Мороки было много, к тому же выяснилось, что ни Белёна, ни Милуша не умеют как следует гладить форменные брюки, рубашку и китель, и его дёрнули со двора в хозяйскую гардеробную. Мысленно выругавшись и объяснив, что на денщика его не учили, Гаор взялся за работу. К тому же хозяин привёл за шиворот своего сына-бастарда и потребовал.

— И этого научи. Двенадцать лет оболтусу, брюки погладить не умеет. Понял, Рыжий? Ему не гладь, пусть учится.

Тут он не выдержал.

— Одной рукой в ладоши не хлопают, хозяин.

Хозяин расхохотался, легонько смазал ему по физиономии за дерзость, велел сыну учиться вприглядку и ушёл, приказав на прощание, чтоб через полпериода всё готово было, а то… Ну, Милуша с Белёной, спихнув на него хозяйские шмотки, занялись хозяйкиными, да ещё Куконя принесла платьица девочек, ей-то самой некогда, надо за ними смотреть. Шум, беготня, да ещё этот над душой торчит, так что даже выругаться нельзя. Но… обошлось и ладноть. К вечеру подготовка была закончена, и их отпустили в баню и вообще.

— Рыжий, — окликнул его хозяин, когда Большуха уже звала их на ужин.

— Да, хозяин, — подбежал он на зов.

— Легковая готова?

— Да, хозяин, — недоумённо ответил он.

Неужто куда-то ехать на ночь глядя собрался? Вот непруха: сейчас его везти — это заклинание пропустить, Мать-Землю обидеть. Но дело было в другом.

— Так, Рыжий, что вы затеваете, я знаю, чёрт с вами, я в это не мешался и не мешаюсь, но если Гарда сманишь, запорю насмерть.

— Я сманю Гарда?! — искренне изумился Гаор настолько, что не прибавил положенного обращения.

— С ним я отдельно поговорю, но если он за вами увяжется… гони в шею, я разрешаю, понял?

— Понял он, понял, — подошла к ним Нянька, — Лутошка с девчонками тож остаётся, ступай, не мешайся тут.