Татьяна Зубачева - Мир Гаора

— Мы тщательно отбираем и сортируем сырьё, — даёт пояснения главный технолог. — Разумеется, мы доверяем своим поставщикам, но контроль всегда необходим.

— Разумно, — солидно кивает Фрегор. — И много отходов?

— Мы стараемся использовать сырьё с максимальной эффективностью.

И Гаор видел это сырьё. Сырьё… поставщик — Рабское Ведомство. Небольшие пласты белой кожи первичной обработки. Человеческой кожи. И эта сволочь, технолог, ведь знает! Иначе бы назвал поставщика. А мастера? Они-то не могут не знать, что это за кожа, с кого содрана. Да, фирма работает с кожей ягнят, жеребят и… и людей! А покупатели "эксклюзивных моделей из эксклюзивного материала"? Знают, за что платят бешеные деньги? Догадываются? Что они соучастники? Это ведь не кровь раненому, не орган смертельно больному, это же…

— Золотое дно, Рыжий, — мечтательно вздыхает Фрегор на обратном пути. — Но и воруют они… Ты заметил, как этот дурак заюлил, когда я бухгалтерией заинтересовался? Держу пари, он не меньше трети продукции на сторону пускает. А деньги себе в карман кладёт. Ну, ничего. Пусть живёт. Пока нам отстегивает. Ведомству в целом и мне лично! Здорово я придумал, Рыжий?

Слава Огню, любит эта сволочь поболтать, сам себя с удовольствием слушает и в собеседниках не нуждается. И можно сосредоточиться на одном: не вмазаться на полной скорости в подходящее препятствие, чтобы сразу, наверняка и чтоб гадина не выжила…

..И снова… Фабрика "Три кольца" оказалась не самым страшным местом. Даже совсем не страшным, если не знать, что за материал привозят в аккуратных серых с зелёной диагональной полосой тюках. И не знать, как его получают, с кого содрана эта нежная тонкая кожа.

Фрегор желал проследить все "производственные" линии. Вплоть до утилизации "четвёртой категории", когда уже ничего с раба, обессилевшего от старости или болезни, не возьмёшь. Только его жизнь, волосы, пепел и металл от ошейника.

Так Гаор увидел душевую снаружи, через окошко-глазок в тяжёлой герметично закрывающейся двери. Первую партию Фрегор отследил самолично. Приникнув к глазку и часто облизывая распухшие, словно налившиеся кровью губы. Гаор молча стоял на своём уже привычном месте за хозяйским плечом, стараясь ни о чём не думать и ничего не понимать.

Наконец Фрегор оторвался от окошка и вздохнул, словно просыпаясь:

— Потрясающе!

"Ну всё, ублажился?" — мрачно спросил про себя Гаор.

— Прошу сюда, — капитан с зелёными петлицами жестом попросил Фрегора отойти от двери. — Надо убрать камеру.

— Да-да, конечно, — улыбнулся ему Фрегор, выполняя просьбу.

В комнату вошли, волоча за собой тележку, два раба в оранжевых с зелёным комбинезонах, подождали, пока откроют дверь, молча, не глядя на присутствующих, вошли в душевую, вытащили десять трупов, уложили на тележку и увезли её.

— Насколько рационально обрабатывать такие маленькие партии? — спросил Фрегор.

— Меньше десяти штук, конечно, нерационально, — согласился капитан, — но при полной загрузке возникает давка и отдельные экземпляры выживают, — и вздохнул. — А тут уже реакция непредсказуема. После каждого такого инцидента приходится полностью утилизировать всю обслуживающую этот блок бригаду. А в этом контингенте и так сильная текучка.

Фрегор понимающе и даже сочувственно кивнул.

— Хотите отследить ещё партию? — предложил капитан.

— Есть интересные экземпляры? — оживился Фрегор.

— Обычный контингент, — пожал плечами капитан. — Запредельный возраст.

— Ну что ж, — словно нехотя, только из вежливости, согласился Фрегор.

Капитан кивнул молча сидевшему со скучающим лицом у пульта немолодому рядовому. Тот, щёлкнув переключателем, закрыл дверь, снял трубку внутреннего телефона.

— Готовы? Запускайте.

Фрегор быстро, будто боялся, что его остановят, рванулся к двери и приник к окошку, почти прижался лицом и…

— Рыжий, — вдруг позвал он.

— Да, хозяин, — машинально откликнулся оставшийся стоять у стены Гаор.

— Иди сюда, — нетерпеливо подозвал его Фрегор.

И когда он подошёл… уступил ему место у окошка.

— Посмотри, Рыжий. Это интересно.

Что заставило Гаора выполнить этот невозможный, невероятный приказ? Привычка к послушанию, страх перед наказанием за неповиновение или… или любопытство журналиста, сознание обязанности увидеть всё? Что бы это ни было, но Гаор шагнул вперёд, встал перед окошком и смотрел.

Капитан и рядовой переглянулись, но, разумеется, возражать инспектору из Дома-на-Холме не стали. И сейчас они молча смотрели. На застывшего перед смотровым окошком газовой камеры рыжего побледневшего раба и жадно наблюдающего за ним инспектора в штатском сером костюме.

Лицо Фрегора было таким, что рядовой потупился, а капитан отвернулся. Конечно, у человека бывают… странности, но не до такого же! Он что, не понимает? Да после увиденного раб попросту придушит его при первом же удобном случае. Надо же всё-таки думать, хотя чего и ждать от тихушника?

Гаор стоял и смотрел молча, с каменным неподвижным лицом. Да, он видел смерть, видел не раз, в разном обличье, но такого… дело не в смерти, а в том, кто умирает и почему. Нет, это убийство, и убийцы ему известны. Краем глаза он видел, что за ним следят, но каменную морду привык держать ещё в училище. Что, сволочи, подловить думаете? Хрен вам, не дамся. Прощайте, браты, простите, что не помог, но ничего, я ещё посчитаюсь. И за себя, и за вас. Прощайте, в Ирий-саду увидимся. Если пустят меня туда. А нет… у Огня останусь, мне там многих встретить надо, чтоб рассчитаться. Прощайте. И простите меня. За кровь перелитую, за то… братья, я не сволочь, я ничего не знал.

Когда за стеклом всё затихло, он сам отошёл и встал на своё обычное место. Фрегор обернулся, пытливо вгляделся в его лицо, недоумённо пожал плечами и… словно забыл о нём, заговорив с капитаном уже о финансовых проблемах.

Потом… потом Фрегор по своему обыкновению прошёлся по всему конвейеру обработки и разделки трупов, полюбовался "печкой", проверил, как просеивают пепел, выбирая металлические сетки ошейников и несгоревшие останки… вплоть до фасовки мешков с удобрением для розничной продажи и брикетов с сырьём для переплавки. И по дороге домой опять болтал, возбуждённо рассказывая то, кого и как он подловит, то, как будет задыхаться и гореть Мажордом…

На этот раз Фрегору не захотелось ни в "Розочку", ни в "Парадиз", и в "Орлиное Гнездо" они въехали в сумерках.

— Ладно, Рыжий, — Фрегор задумчиво пожевал губами, прикидывая завтрашний день.

Гаор равнодушно ждал. Он давно перестал злиться на хозяина за его манеру — на пять долей семь распоряжений. Чего с психа требовать?

— Ладно, — тряхнул головой Фрегор, — завтра выходной, развеемся, развлечёмся. Подашь "коробочку" к десяти. И возьмёшь у Мажордома малый набор для пикника.