Пётр Волкодав - Булава скифского царя

— Запас, не помешает, продолжай, я слушаю мой брате.

— Совет царей собрался. "Круг" ожидает только тебя.

— Как, и этот выскочка, молодой царь будинов, здесь? Когда он успел?

— Да, Ассее, Дрон — здесь. Он привёл свою тысячу ночью, переполошив весь лагерь.

— Молодец, — изумился Асей — я думал он зазнаётся. Мне собираться?

— Да, и как можно скорее. Отец отправил послов к Лисимаху. Нужно торопиться.

— Лисимах — здесь?

— Здесь, у Тиры. Отец хочет выиграть время, дожидаясь тебя. — Зиммелих не успел закончить. Из проезжающего шатра Ассея выглянула Тана, держа на руках сына. Мальчик спал. Зиммелих не стал будить Руса, но приветливо поднял руку молодой матери.

Первые лучи обрадовали и обнадёжили. Диск слерящего уверено выкатился и начал подниматься. Утро — обещало ясный и жаркий день. Сменившиеся дозорные одного из передовых отрядов скучали и переговаривались. — Почему они молчат — нарушил молчание один из греков. — Сегодня, как сказал Лисимах, Атонай даст нам ответ.

— А ты не торопись афинянин, — с оттенком презрения ответил командир отряда — македонец. — Придут. Варвары — они и есть варвары. Я не удивлюсь, если они выкинут очередную "штуку".

— Ты думаешь, скифы не согласятся на условия Лисимаха и наших полководцев? Почему, ведь на их землях засуха и не только — вмешался третий воин.

— Ха-ха-ха, ты что, вчера родился сын пастуха. Ты не знаешь их. Они дикие как и вы — спартанцы, это вы подражаете им…

"Выпьем по-скифски, выпьем по-скифски" — передразнил он парня из Спарты. Тот не обиделся, болела голова, после вчерашнего.

— Македонец, — окликнул он товарища, — расскажи лучше о походе с Александром, говорят там девушки неслыханной красоты.

— Где именно, — оживился македонец, — в Персии или в Египте?

— Нет, мой командир, в других землях, где край ойкумены — говоривший осёкся, не договорив. Греки насторожились, закрывшись щитами. Македонец рассмеялся.

— Это послы, уберите мечи. Интересно с чем они пожаловали. Война до гарпий надоела. Деньги, вот наше горе. Я прошёл половину ойкумены с Александром и Неархом, а с деньгами туго. У меня хороший дом и большое хозяйство. Пятеро детей и каждому, что-нибудь да нужно. А что до женщин, поверь мне, наши гетеры из храма Артемиды так-же худы как египтянки, а образованность персидских девушек из Персеполя не уступит многословным служительницам культа Афродиты.

— Ты видел Таис афинскую? Говорят, Александр хотел взять её в жёны?

— Видел, благодаря этой красавице мы сожгли столицу Дария — Персеполь. В тот день, мы все перепились и мой царь отдал приказ поджечь город и мы, сожгли. Зарево пожара было видно за тысячу стадий.

— А самого Дария, видел? — заинтересовался афинянин.

— Живого — нет. Ладно, хватит болтать. Держите себя, как подобает грекам.

Двое бородачей, спокойно приблизились к греческому отряду. Македонец пристально оглядел, обоих всадников. Оружия при них не было. — Кто вы? Вам жить надоело, отвечайте? — Пожилой скиф с седой бородой спокойно ответил. — Мы послы царя всех скифов — Атоная, направляемся к наместнику Геллеспонта — Лисимаху. Проводи нас македонец.

— Посол, ты знаешь греческий язык и то, что я македонянин? — воин непритворно удивился, взлетевшими бровями.

— Знаю, проведи нас — усмехнулся посол.

— И каков ответ? — полюбопытствовал молодой спартанец. Скиф снова улыбнулся.

— Если ты — Лисимах, я готов передать. — Македонец одёрнул спартанца, готового выкрикнуть кучу ругательств.

— Заткнись, с послами так не говорят. А вы, достаньте повязки и мешки, — приказал он дозорным и снова повернулся к скифам: — Нам приказано сопроводить послов. Вам завяжут глаза, наденут на головы мешки и проводят к Лисимаху.

— Мы не возражаем, — Послы понятливо закивали, соглашаясь. — Приказы нужно выполнять, мы все — солдаты.

— Вот и хорошо, раз понимаешь — обрадовался македонец и, отъехав в сторону, поманил двоих греков. — Ты, афинянин — зашептал он — быстрее отправляйся в лагерь. Скажи, чтоб не производили лишних звуков и не болтали лишнего, это приказ Лисимаха, а ты — спатанец, возьми троих воинов и проводишь послов. Будь повнимательнее к этому старику. Он хитёр как лиса. Смотри, не дай им возможности снять повязки и мешки… Зевнёшь, — домой тебе не вернуться. Понял?.. Когда в лагере услышишь громкие разговоры наших воинов, остановись и пригрози отправить под стражу. Это задумка Лисимаха, чтобы сбить с толку послов. Мы ведь не знаем, с чем они пришли.

— Мой командир — Спартанец вмиг посерьёзнел и торопливо закивал.

Утро обещало ясный и жаркий день. В шатре наместника геллеспонта становилось душновато. Лисимах уже полчаса не спал. Да и спать совсем не хотелось. "Пора подниматься", решил он и потянулся. Расправившиеся мышцы приятно задрожали. Он не торопясь, обмылся холодной водой из услужливо поставленной с вечера чаши и переоделся.

Солнце ослепило на мгновенье. Наместник снова потянулся до хруста в суставах. Дежурные воины охраны вытянулись в струнку, ожидая распоряжений. Он не стал говорить, а направился к ближайшему костру. Воины немедленно поднялись. — Слава великому Лисимаху. — отрапортовал их командир. Воины вслед заорали. — Слава. — Лисимах махнул рукой в их сторону, скрыв удовольствие от услышанной тирады. Утро начиналось с приятного. И, хотя он не любил, когда его восхваляли, всё ж, это было приятно… — Не преувеличивайте мои заслуги — оборвал, но не грубо, солдат. — Не такой уж я великий, как говорят. — Лисимах подошёл к котлу, довольный своим ответом и ловко выхватил кусок мяса. Услужливые руки тотчас подали лепёшку. Он не отказался. Наскоро перекусив, он запил вином и направился к осмотру лагеря. Помощник главного повара застыл в ожидании. — Когда подавать блюда, мой господин. — Лисимах не оборачиваясь, ответил. — Осмотрю лагерь, потом.

Кампания, предпринятая им, близилась к завершению. На это было потрачено немало сил. Не все и не сразу дали одобрение на такой шаг, особенно в Афинах, но приведённые доводы сломили упрямство знати. Лисимах предложил Греции взять под контроль всю торговлю хлебом, шедшим через Ольвию и Пантикапей, а это очень большие деньги. Предложение заинтересовало многих, но начинать большую войну со скифами, греки не хотели. Ещё свежи были в памяти результаты прошлого вторжения, да и ранних попыток. Если бы только вопрос был в овладении Ольвией. Требовались немалые ресурсы и силы, чего на данное время у греков не было. Селевк и Птоломей отказались от участия — они строили свои империи и тоже испытывали трудности. К тому же они оба не могли поделить между собой земли палестины… Тогда Лисимах подключил к этому делу свои ресурсы и связи… Не прошло и года, как он получил согласие двух влиятельных скифских царей. Не отказали и племена фатеев. Им он обещал свободу от скифов и Перисада. К сарматам отправились послы. Круг сужался. Союзников становилось больше и вот, наконец, он сломил упрямство богатых афинян и Византа. Одни боги знают, сколько на подкупы и подарки ушло золота и серебра. В этом Лисимах не скупился, зная о том, какие прибыли принесёт победа… В постель к сыну царя Боспора подложили "нужную" красавицу — Магиру, она выполняла порученное Лисимахом хорошо, даже очень! Во дворце Перисада наметился раскол на две группировки. Каждый из подарков уменьшал количество сторонников Атоная и увеличивал шансы. Именно Атонай и был камнем преткновения — царь всей Скифии и внук Атея.