Александр Абердин - Магия Изендера

Стоило мне только сказать Сократу: — "Лежать.", как он тотчас завалился на бок, а вот я остался стоять и вертеться мне пришлось, как веретену. Под утро вообще прилетели какие-то птеродактили с круглыми головами и мне даже пришлось выхватить плазменный меч и превратить его в огненное копьё, так как огненные шары не причиняли им особого вреда. Хорошо, что их было мало, всего дюжина. Зато они оказались жутко настырными и не успокоились до тех пор, пока я не вспорол им всем мечом брюхо. Рубить им крылья было бесполезно, плазменный клинок их не брал. Пытаться отрубить голову, тоже, а вот брюхо оказалось их самым слабым местом благом было то, что они не пикировали на меня, а пытались цапнуть на бреющем полёте и потому после того, как мне удавалось вспороть такой твари брюхо, через несколько метров её потроха вываливались и она падала.

Подыхали они до самого утра, а с рассветом солнца я спустился вниз и устроил охоту на гигантских жаб. На этот раз я вовсю использовал артефакты, пуская в ход боевую магию земли. В результате мне удавалось "приземлить" эти гигантских тварей, прыгающих, как блохи. Они тоже были гораздо прочнее, чем те, с которыми я уже имел дело, но до обеда мне удалось убить семерых, после чего всё стихло. Хорошо, что с Восточного хребта в болото стекали ручьи. Добыв семь комков жабьего пурпура размером чуть больше моей ладони, я отмыл не только его, но и все двадцать восемь клыков и помылся сам даже не снимая с себя доспехов и одежды, после чего мы с Сократом снова поднялись на безлесый пригорок и немного перекусили и даже вздремнули, пока не прилетела очередная стая летучих мышей. На этот раз обошлось без птеродактилей, а наутро я увидел, что к месту сражения припрыгало ещё пять здоровенных жаб и мне ничего не оставалось, как уничтожить и их.

Пополнив свои запасы едва ли не самого ценного магического сырья, я пятеро суток подряд фланировал вдоль болота, пока не убедился окончательно, что весь наличный запас гигантских жаб и ушастых птеродактилей с синими клыками у неё иссяк. Синие клыки я тоже вырубил фальчионом, но вот ничего подобного жабьему пурпуру в их мозгах не нашел, зато прихватил на всякий случай что-то ярко сиреневое, найденное в требухе, и поместил в банки из кварцита. Пусть потом маги вроде Пурраса или Эстергала разбираются, что это ещё за магическая бяка. Треская колбасу с сыром и размоченными в вине сухарями, я всё время гадал, какую ещё свинью подложит мне Хозяйка болот Изендера? Наверняка у неё было в запасе что-то ещё и поэтому я решил действовать с максимальной осторожностью.

На шестой день, с рассветом солнца я дождался нового сюрприза и он мне совсем не понравился. Из Лингийских болот к восточным предгорьям приползло десятка три огромных, метров по семь, удавов совершенно фантастической окраски. Они были ярко-алыми с синими и чёрными узорами. Когда змеи подползли поближе, то выяснилось, что это скорее кобры, так как поднявшись, они раздули капюшоны и я очень обрадовался, что плеваться ядом было не в их натуре. Плазменные шары их ранили, но не убивали, а я никуда и не торопился. Нам с Сокки повезло в том, что в поисках чистого воздуха, мы отдалились от жабьего кладбища километров на десять и могли скакать по широкой вершине холма, где было много места для манёвра.

К пятнадцати часам кобры уже не были такими красивыми, как утром, но и мы оба здорово вымотались, но у нас хватило сил, чтобы перейти в контратаку. И снова самым слабым местом кобр оказалось их брюхо, но как же мы оба вымотались, пока переколотили их. Правда, под занавес я чуть не укусил сам себя за задницу, когда выяснилось, что луч лазера прекрасно отрезает им головы. Отъехав от этих тварей подальше, мы оба рухнули на траву без сил. Что я, что Сократ не могли даже ногой дрыгнуть и потому были очень рады, что нам не мешали до двадцати трёх часов. Правда, поесть нам тоже не дали. Снова налетели летучие мыши и теперь, воткнув фальчион в землю так, чтобы он светил вертикально в небо, а луч света расходился широким конусом, я полосовал их лучами лазера, подкрепляя свои действия заклинаниями магии огня.

Следующие два дня мы с Сокки набирались сил, но что самое главное, слева я разглядел отрог, идущий вглубь Лингийских болот, и как только мы хорошенько отдохнули, поехали туда. Точнее поехал я, а мой конь побежал широкой, размашистой иноходью. По отрогу, поросшему низкими и редкими кустами, я проехал вглубь болота километров пятнадцать, прежде чем он закончился холмом и хотя время было раннее, не наступил ещё полдень, мне пришло в голову, что пора бы и остановиться. Чёрт его знает, что нас ждало впереди? Все минувшие дни не смотря на то, что уже наступила весна, погода стояла неважная. Изредка моросило и хотя холодно не было, влажная промозглость нам обоим изрядно надоела. Сегодня же с утра тучи развеялись и светило яркое весеннее солнце.

Мы быстро просохли и повеселели, хотя особой радости, поглядывая по сторонам, я не испытывал. Там, возле предгорий, где мы воевали с жабами и кобрами, было много небольших бочажков, но почва была твёрдой и ноги Сократа не вязли. Обилие воды позволяло мне применять соответствующую магию, что помогло, как и магия земли, в борьбе с кобрами. Когда водяные жгуты хватали их за хвост и оттаскивали назад, они яростно набрасывались на них и кусали. Наверное впрыскивая яд. Здесь же уже было настоящее болото и его ландшафт состоял из довольно больших кочек, поросших молодой травой, из которой торчали сухие бодылки, бурых трясин, больших, мелководных луж с чистой водой, которые почему-то касались мне наиболее опасными, и ещё лужаек неправильной формы размером с половину хоккейной коробки с ярко-зелёной травой и цветами.

Но болоте (странно, почему про него говорили во множественном числе?) жило множество зверушек: большие, голосистые лягушки, множество ужей, водяные крысы и проворные зверьки вроде хорьков, только серовато-бурые. Ничего опасного я сверху не увидел и это настораживало меня более всего. Когда я спешился и проверил индикатором траву на предмет съедобности, то разрешил Сократу попастись, а сам сел и принялся вглядываться вдаль через монокуляр. В одном месте, к югу от холма, я увидел какое-то марево, слегка похожее на широкий синеватый смерч. Судя по всему, это был самый центр Лингийского болота и, наверное, где-то там стояла изба его Хозяйки. Я принялся мысленно размышлять вслух:

— Значит так, дорогуша, сама ты сражаться не большая любительница, раз выслала мне навстречу сначала своих дочурок, которые приковыляли не сразу, а потом ещё и летучую шушеру. Когда и с ними было покончено, ты бросила в бой последний резерв. Так я должен тебя понимать? А ведь ты хитришь, старая калоша. У тебя есть в запасе ещё какое-то зверьё, которое ты хочешь на нас напустить.