Софья Ролдугина - Жертвы обстоятельств

Проходя мимо меня, Ксиль дернул шарф, разматывая, и чмокнул солеными, пахнущими луком губами в щеку.

— Фу, — шутливо отмахнулась я от него шарфом.

— Как не стыдно, — поддержал меня Дэйр. Глаза у него смеялись.

Ксиль в притворном гневе насупил брови, а потом резко наклонился к целителю и цапнул его за ухо чуть ли не до крови. И — смылся прежде, чем Дэриэлл догадался облить его компотом… или что там делают в таких случаях?

— Вот зараза, — душевно отозвался Дэйр, глядя вслед нашему хулигану и одновременно ощупывая пострадавшее ухо. — Нэй, там хоть следов не осталось? — спросил он без особой надежды.

Впрочем, и злости в его голосе не было. Так, досадливое недовольство пополам с умилением.

— Можно снимать отпечатки зубов, — честно призналась я, заплетая косу и повязывая ее шарфом. После выходки Ксиля суп мне как-то разонравился, компот доверия по-прежнему не вызывал, а бутерброды я планировала утащить в свою комнату и съесть там в тишине и спокойствии. — Красный след на пол-уха. Болит?

— Не очень, — Дэйр потер мочку и перекинул прядь челки, стараясь хоть как-то прикрыть пострадавшее место. — Ладно, как будто он раньше себе таких выходок не позволял… Что будешь делать после обеда, Нэй?

— М-м-м, — я потянула паузу. Действительно, что? С завтрашнего дня будут эксперименты в лаборатории, и до них лучше Дэйра не допускать. Кто знает, как на его регены отреагирует «бездна»? Напугает, как остальных шакаи-ар, или выкинет что-нибудь похуже? Ох, а ведь его могут привлечь к работе, как целителя — особый вид работы с энергией… Как бы мы не заимели неприятности с этой «бездной». — Как насчет того, чтобы вернуться в комнату, выпить чаю и обсудить ситуацию в Академии? Здесь все носятся с подарочком из Ордена, хотят и меня пристроить к его изучению. Можно будет обсудить план действий, — неуверенно закончила я и сцапала один из бутербродов, чтобы унять нервы.

Колбаса оказалась так себе, но когда что-нибудь жуешь, переживать уже не получается.

— Неплохая идея, — улыбнулся Дэриэлл, наматывая на палец медовую прядь и слегка щурясь. Укушенное ухо бессовестно покраснело, придав целителю презабавный вид. — Надеюсь, Ксиль не соврал насчет поваров. Кстати, Нэй, — прищур стал внимательным. — Почему у меня такое чувство, что кто-то поиграл с моей памятью? Я точно помню, что проснулся, обнимая тебя, а потом — провал. Ксиль сказал, что память шалит из-за того, что я… гм… возобновил запас регенов, но почему-то мне кажется, что князь что-то недоговаривает.

— Тебе кажется, — перебила я проницательного Дэйра быстрее, чем следовало, но еще несколько фраз в таком тоне, и списать смущенный румянец на духоту было бы уже сложновато. — И… обязательно говорить о шакарских заморочках? — невинно поинтересовалась я. — Ты как будто смакуешь все это.

Подлый удар, бесспорно. Но у Дэриэлла ни одна черточка не дрогнула.

— Я привык вникать в мелочи, — мягко произнес он, опуская взгляд. Густые золотистые ресницы отбрасывали тень, и казалось, что у Дэйра под глазами легкие синяки. — Прости, Нэй.

Душу захлестнуло чувством вины и уязвимости. Не моей. Чужой.

Я не знала, что сказать. Называется, исправила положение…

— Что все такие хмурые? — весело поинтересовался Ксиль, появляясь из-за колонны с бумажным свертком в руках. — Я, между прочим, рискуя жизнью, добыл для нас чудесные булочки с миндалем и несколько пакетиков смеси для приготовления горячего шоколада. Может, махнем наверх? — соблазнительно улыбнулся он.

— Ура! Идем, конечно, — ухватилась я за первую же возможность разрядить обстановку. — Пошли, Дэйр!

Я подхватила Дэриэлла под локоть с одной стороны, Ксиль — с другой, успев мимоходом потрепать за укушенное ухо, и наша шумная троица смылась из столовой, оставив недоеденный суп и демонстративно передвинутый на край компот с подозрительными грушами.

Всю дорогу Ксиль смеялся, фонтанировал шутками, щипал то меня, то Дэйра, и в конце концов даже помрачневший целитель расслабился и забрал у князя сверток с булочками, чтобы Максимилиан мог взять меня на руки и донести вверх по лестнице.

— Ну что ты брыкаешься, — со смехом выговорил он, вслед за Дэриэллом выходя на нашу площадку. — Так же быстрее получилось. Сама бы ты долго еще ковырялась. Надо, надо блюсти физическую форму, а то я тебя разлюблю и…

Ксиль вдруг резко затормозил и так сильно сжал меня в объятиях, что кости захрустели. Я сдавленно пискнула, инстинктивно попыталась вывернуться из захвата, в один момент ставшего слишком тесным, и увидела около нашей двери гостя.

Невысокий, очень красивый мужчина с лицом, напрочь лишенным возраста — то ли шестнадцать, то ли тридцать лет. Глаза — пронзительно-голубые, колючие, как электрический разряд. Кожа — как мел, разве что в темноте не светится, и такие же волосы и брови. И даже ресницы — но они настолько густые, что их видно даже в полумраке коридора.

Одежда — тоже цвета снега. Объемный свитер, джинсы, кроссовки с серебристыми шнурками и модным лейблом. Все белое… впрочем, нет, в джинсы, похоже, вставлен ремень цвета бирюзы, но от него только краешек выглядывает.

Словом, определенно это был шакаи-ар. Вроде ничего такого, что заставило бы Дэриэлла превратиться в ледяную статую, а Ксиля — хвататься за меня со всей страстью утопающего, который тянется к соломинке.

— Шатт даккар , — очень тихо, но отчетливо произнес Максимилиан. Взгляд у него стал беспомощным… и загнанным? — Чтоб меня…

Незнакомец улыбнулся — ласково, дразняще:

— С удовольствием, ледышка, с удовольствием…

Незнакомец шагнул к нам. Нечеловечески гибко, плавно — и в то же время стремительно. Без угрозы, без давления на психику, но Максимилиан инстинктивно подался назад, словно уходя от удара. Пальцы судорожно сжались, и острейшие когти вонзились мне в ногу и плечо. Не глубоко, но очень болезненно.

Из моего горла вырвалось какое-то жалкое мяуканье. В ушах зазвенело, как перед обмороком, но меньше всего я сейчас волновалась за себя.

— Не бойся, — мягко произнес незнакомец. От него исходили почти ощутимые волны спокойствия и доброжелательности — и гасли, столкнувшись с ужасом и недоверием князя.

— Акери… — выдохнул Ксиль беспомощно.

Осознание пришло вспышкой, обесцветившей мир.

Тот самый Акери, о котором говорила Меренэ.

Тот самый Акери, который искалечил душу Дэриэлла.

Тот самый Акери, старейшина, хозяин Крыла Льда…

И сейчас он своим присутствием угрожал моему князю. Моему .

Сердце пропустило удар… нет. Я сама стала сердцем, разгоняющим яд по жилам вселенной.

Рывок — и едкая, опасная чернота устремилась по нитям.