Kagami - Дети Зазеркалья

— Зачем тебе? — тоскливо поинтересовался Вел.

— Это же элементарно! — удивилась я его наивности. — Со стороны всегда виднее, в чем проблема. К тому же я могу посмотреть на нее с женской точки зрения и подсказать, где ты повел себя не так, и как было бы лучше.

— Ладно, — как-то не очень уверено отозвался он. — А второе что?

— Почему ты так не любишь эльфов? Ты же сам эльф!

— С чего ты взяла, что я их не люблю, — нахмурился Вел.

— Догадалась, — усмехнулась я. — Ты всю дорогу старался говорить о них с максимальной объективностью, но негатив так и лез во все дырки. Так что колись. Что за проблему у тебя с собственным народом?

— Видишь ли… — Вел задумчиво пожевал губу, что в его исполнении выглядело просто очаровательно, — мы, эльфы не самые приятные существа во Вселенной.

— В каком смысле?! — искренне удивилась я.

Действительно, все, что я знала об эльфах, сводилось к тому, что все они обладают магией, очень красивы и возвышенны, что ли.

— Мы — слишком древняя раса. Древнее нас, разве что драконы.

— Драконы?! А они существуют?!

Вот еще новость! Раньше он о драконах не говорил. Надо бы потом спросить, какое они занимают место в мире.

— Конечно, — эльф пожал плечами, — но им все по фиг, что ли. С остальными расами они мало пересекаются. Делить нечего. А вот мы… Давным-давно эльфов очень возмутило появление других разумных. Точнее, не то, чтобы возмутило. Они отнеслись к ним не как к равным себе, а как к новым игрушкам, объектам исследования. Но у богов были свои планы, и эльфам пришлось смириться с тем, что не весь мир вертится только вокруг них. Новым расам не понравилось быть подопытными зверушками, и они дали эльфам отпор. Нам оставалось только утешиться своей перворожденностью. С тех самых пор так повелось, что мы относимся к ним с пренебрежением. Кому такое понравится? Нас не любят. Да, нами восхищаются, конечно, с нами считаются — попробовали бы не считаться. Но не любят. А за что нас любить с нашей-то заносчивостью?

— Вел, — потеребила его я, сообразив, что ушастое чудо снова уплывает в свои размышления и так и норовит потерять нить повествования. — я что-то в тебе этой заносчивости не заметила.

— А… — Вел невесело усмехнулся, — так я вообще, вроде как, урод.

— Урод?!

— Ну, не совсем… Не физически. Хотя, конечно, физически тоже не красавец. Эти уши… Просто, понимаешь, так сложилось, что… А, не важно!

— Ну, уж нет! — зарычала я. — Ишь, чего удумал! Рассказывай, давай! Должна же я знать, в чем твоя проблема, и как тебе помогать.

В ответ недоразумение наградило меня такой трогательно-благодарной улыбкой, что я чуть не расплакалась от умиления.

— Все дело в Энгионе, — эльф задумчиво уставился в пламя костра, словно пытаясь разглядеть в нем картины прошлого. — Иногда мне кажется, что на него повязаны судьбы всех ныне живущих. Разворошил дядюшка муравейник… Он хотел, чтобы отец отдал меня ему на воспитание. Энгион был старшим сыном, и отец, по большому счету, не должен был ему противиться. Но, когда я родился, Энгион еще служил Библиотеке, и у него даже не было приемника. Он бы забрал меня и в Библиотеку тоже, но не раньше, чем сам смог бы постоянно там находиться. А он должен был искать временного смотрителя, человека, потому что среди эльфов на тот момент не было никого, кто мог бы заменить дядю. Наверное, мой отец уже тогда не доверял своему брату, потому что он сделал вид, что я умер. Точнее пропал. На самом же деле, он предпочел отдать меня на воспитание одному дракону-отшельнику, а не своему Энгиону. Сергарг был за что-то должен отцу. Уж не знаю, за что именно. Ни один из них так и не сознался. Но меня растил дракон. А они совсем не такие, как мы. Я прожил у него почти пятьдесят лет…

— Господи! Ты что пятьдесят лет вообще ни с кем не общался, кроме дракона?! — опешила я.

Это вполне объясняло, почему Вел немного не от мира сего. Действительно, пятьдесят лет беседовать только с ящерицей-переростком! Кто хочешь охренеет!

— Ну что ты! — мечтательно улыбнулся ушастик. — У меня было очень много друзей. Сергарг ведь драконий отшельник, он не жил со своим племенем, но вообще он очень общительный, любит поговорить на всякие отвлеченный темы, если найдется достаточно мудрый собеседник. К нему часто наведывались знакомые. Неподалеку обитало семейство оборотней-ягуаров, глава которого очень дружил с Сергаргом. А я подружился с его котятами. Они выросли намного быстрее меня и очень скоро взяли под опеку любопытного маленького эльфенка. Я так думаю, других эльфов они никогда не видели, а то тоже отнеслись бы ко мне насторожено. А я был очень любопытен. Гезар и Беата сопровождали меня во всех моих вылазках. Дракон не мешал мне знакомиться с миром. Все равно я потом возвращался к нему за объяснениями, когда чего-то не мог понять. А объяснить он мог почти все. Правда, зачастую, загадками, но мне всегда доставляло огромное удовольствие их разгадывать. И я знаю, что Сергарг гордился мной, когда удавалось найти верное решение. Я познакомился и подружился с юношей из семейства гоблинов-беженцев, Харишем. Поначалу он боялся приходить в гости к нам с драконом, но потом привык. Еще в двух днях пути нашелся выход огненной пещеры. И хотя это уже не было территорией Огненных Гротов, там можно было встретить саламандр. Я был почти в люблен в одну девушку, Мелиалу. Мы много общались, пока ее не выдали замуж в какой-то дальний Грот. Редкостная была красавица!

По лицу Вела блуждала мечтательная улыбка, воспоминания о детстве и юности озаряли счастьем его лицо. А мне вдруг стало неловко от того, что я раскрутила его на такой сокровенный рассказ. С другой стороны мне было необходимо понять, почему он так уверен в том, что является моральным уродом.

— А дальше? — тихо спросила я, когда он вдруг замолчал.

— Дальше? — Вел улыбнулся мне, словно только сейчас сообразив, что говорил все это вслух. — Я еще много с кем подружился. Понимаешь, все они были разные, с разной магией, или вообще без нее, как Мелиала. Но они стали моими друзьями. Они не были ничем лучше или хуже меня. Просто, я искренне их любил, как всегда любят друзей в юности. И я знал, что они отвечают мне тем же. Единственное, с кем мне не пришлось столкнуться за все то время — это эльфы. Сергарг жил очень далеко от наших территорий и никаких интересов у моего народа в тех краях не было. Наверное, именно потому отец меня туда и отправил, чтобы спрятать от Энгиона. А потом родитель призвал меня к себе. И я отправился в Сентанен…

— И… — подтолкнула его я, когда он снова замолчал.

— Меня сопровождали Гезар и Беата, как всегда. Сентанен — открытый город, туда приходят представители любых рас. Но наш путь к нему лежал не по наезженному тракту, а через те эльфийские земли, куда редко забредают чужаки. И я узнал, как относятся к оборотням другие эльфы. Тогда-то я и стал для них моральным уродом. Тем, кто дружит с оборотнями и готов стать на их защиту. Но мне моральными уродами казались они все. Издержки драконьего воспитания.