Алексей Егоров - Вор Города. Невольник

Галент вздрогнул, вспомнив о своих пленницах. Кухарка закатила глаза и бормотала слова молитвы, явно рассчитывая вскорости встретиться со своим небесным покровителем.

— Принеси, только учти, я бегаю быстро, — сказал Галент.

Шевелиться ему совершенно не хотелось, он это сказал только для острастки. Если через пару минут женщина не вернется, то придется натягивать на мокрые ноги эти проклятущие сапоги и бежать. Пришлось довериться милосердной девице.

Галент вздохнул и принялся ждать.

Вскоре женщина вернулась, неся чистую одежду. Хрупкая и юная она совсем не боялась Галента, в ее глазах читался только интерес. Вор с благодарностью принял рубашку и брюки, снял свои лохмотья и переоделся, ничуть не стесняясь честных женщин. В монастыре никто не стеснялся раздеваться в чужом присутствии, так что же теперь. Моральные нормы существовали только для тех, кто живет на солнечной стороне жизни.

— Что у вас тут? — Галент указал на котел.

— Суп, мясо и овощи там.

— Неплохо, тарелочку мне налей, а я пока свяжу эту корову.

Галент отвел кухарку к стулу и связал ее, чтобы заткнуть этот читающий молитвы рот, заткнул его кляпом. В кухне стало тише.

— Вовсе не стоило, Гермина достойная служанка, — сказала женщина.

— А ты у нас тогда кто? — Галент проигнорировал замечание и затащил кухарку в кладовку. — Неужто хозяйка?

Женщина кивнула и поставила на стол тарелку с супом. Галента не надо было упрашивать. В один присест он расправился с супом и потребовал добавки. Насытившись и отогревшись, вор почувствовал себя лучше.

— Выпивка есть? — спросил он.

— Да, джин.

— Налей, только подогрей немного. Мне нужно согреться, — распорядился вор и откинулся на спинку стула.

Он наслаждался покоем. Да, там на улицах наверняка уже бегают инквизиторы — подчиненные Грима, разыскивающие его. Но они еще не скоро доберутся до этого домика, у вора было время, чтобы набраться сил. Да и спросят они у хозяйки про еретика, не станет же она его выдавать — его клинок остер, а глаза — видно, что гость не знает милосердия.

— Это из-за вас военные оцепили набережную? — спросила хозяйка, удовлетворив требования гостя.

— Ага.

— Ну что им от вас надо?

Галент уставился на женщину, вопрос его удивил.

— Так, — он неопределенно покрутил кистью, — повздорили в некоторых теологических вопросах. Диспут вылился в вооруженное столкновение.

Женщина улыбнулась, Галент против воли тоже.

"Симпатичная, ничего так" — подумал он.

— Но эти олухи только зря деньги потратили, — развязно начал Галент. — Лучше бы открыли новую семинарию, чем тратить вот ваши, — он ткнул в женщину пальцем, — деньги! Сами подумайте, ну что я им могу сделать? Один-то в поле не воин.

— Да, но говорят, — женщина перешла на шепот, — епископа убили как раз таки…

— А, брехня! Пристрастие к лаудануму оказалось пагубным.

— Вы совсем не похожи на чудовище.

— Рога и хвост только по пятницам вырастают. В остальное время я бел и пушист, как пушной зверек. Всем нужна моя дорогая шкурка.

Сам не понимая причин своей болтливости, вор принялся описывать свои приключения, упуская из виду многие факты. Огрызки своей биографии он заметно приукрасил, но хозяйка и сама готова была обмануться. Ее муж должен был прийти только под вечер, так что вор мог без опаски провести с ней весь день. Из слуг имелась только одна кухарка, которую Галент по просьбе хозяйки развязал. Служанку заперли в ее каморке, откуда она не могла никуда выйти.

После полудня дом госпожи Цэлен посетил офицер, но, удостоверившись, что еретика тут не видели — отбыл. Галенту даже не пришлось запугивать дамочку, она и сама готова была помочь вору.

До большего их отношения не дошли. Галент не знал, чего конкретно можно добиться от женщины — книги тут не советчики, — а госпожа Цэлен не смогла набраться смелости. Свое романтическое приключение она не довела до закономерного финала, о чем потом жалела.

Зато встреча с еретиком повлияла на нее, занятие она себе, по крайней мере, нашла. На радость всем книготорговцам Города.

Под вечер вор ушел, не мало смущенный случившимся. Цэлен обещала, что кухарка не выдаст их, и намеками сказала, что всегда будет рада видеть такого гостя в своем доме. И она была настолько заботлива, что обработала царапину на лбу Галента. Ей, похоже, просто требовался повод, чтобы прикоснуться к нему.

Женщина снарядила вора в дорогу, пожертвовав ему корзинку с простой пищей и бутылью вина.

— Поужинаешь потом, — сказала она на прощание. — Жаль, не горячее.

Впервые за все то время, что Галент жил свободно, он почувствовал себя молодым — таким юнцом, каковым был на самом деле. Это его и радовало, и бесило. Молодость всегда казалась ему синонимом глупости, а глупые долго не живут. Чувства так же были под запретом.

В итоге, вор был рад, что ничего из знакомства… не родилось. Лишние связи могли только повредить.

— Все просто превосходно, — уговаривал себя вор. — Пряности тоже иногда надо употреблять.

В чистой одежде он выглядел, как простой горожанин, и мог спокойно изучать Демиус. Но ничего примечательного на окраине Города не было, похоже, что тут селились все те, кто искал уединения. Сначала наворовали денег на западе, а потом уже спокойно тратят их, сидя за высокими стенами, изредка выглядывая на улицы.

Возвращаться домой вор поостерегся, набережная наверняка патрулируется. Грим так просто не успокоится, его ждет хорошая взбучка за провал операции. Так что его соглядатаи будут еще долго приглядывать за переправами через реку. А опытных людей у инквизиции много, некоторые даже получше Галента сведущи в тайных делах — вот кому следовало бы заняться воровством, но они предпочитали свой безопасный кусок хлеба. Белого, с маслом и шматом сала.

Вроде бы и близкий к стене окраинный район выглядел богаче того же Извилка. Только богатство скрывали от глаз прохожих, даже проехавшие в коляске господа не выглядели богачами. Им не требовалось пускать друг другу пыль в глаза, чтобы произвести впечатление. Они предпочитали вести тихую сытую жизнь.

Галент мог бы побаловать их своим вниманием, за умеренную сумму, конечно.

Даже городовые редко попадались по дороге, вор встретил двоих-троих за все время. Хотя казалось бы, Грим сумел занять этих скучных людей. Но полицейские были спокойными, ни на что не обращающими людьми. Дневная буря уже улеглась, и люди отдыхали. Все равно прохожих на улицах было немного, переулков и того меньше, а многие особняки охранялись слугами. И эти слуги больше походили на небольшие армии.

Галент, проходя мимо чугунной ограды очередного особняка, увидел, как целая ватага таких "слуг" делала упражнения. Что-то подобное заставляли вытворять и Галента в монастыре Заступницы.