Алексей Егоров - Необычный наемник

Мановением руки я создал легкий вихрь, который закрутился вокруг меня. Он был совсем незаметным, но шевелил складки одежды и волосы. Отгонял он и насекомых, я мог спокойно отдохнуть и перекусить.

Ночь перевалила за половину, стала еще темнее, чем прежде, словно готовилась к каждодневной битве с восходом. Так оно и было — царство вечной ночи. Богиня мать, дарительница и собирательница жизни, правила балом на этой земле. Ее можно было назвать шизофреничкой, которая сражалась сама с собой — для патриархального имперского народа, забывшего своих диких предков, так оно и представлялось. На самом деле богиня ночи олицетворяла гармонию. Тот же космический масштаб эффективности и мощи.

Такие богини остались и в Империи, но они утратили большинство своих функций, передали их в руки богов. Философы и поэты слагали об этом многостраничные эпопеи, а мы же, простые маги Империи сознавали, что эволюция ментальности человека изменила и его богов. Маги не менее прагматичный народ, склонный к порывистым поступкам. Вот почему нас так влечет земля пепла и огня.

Ночная дорога всегда заставляет меня предаваться пустым размышлениям, которым место только в декламациях ученика ритора.

Я расположился на небольшом холме, который мне очень понравился. С первого взгляда прям. Примяв траву, чтобы расположиться с комфортом, я достал свою нехитрую снедь. Черствый хлеб, сало, вино. Перекусив, я еще немного отдохнул, просто наслаждаясь окрестными видами.

Вдалеке горели огни какого-то поместья, чувствовался солоноватый запах моря, чуть-чуть пресной воды, сверху все это было посыпано пепельными специями. Звезды служили свечами, украшающими природное блюдо.

Я наслаждался и никому не мешал, до тех пор, как какие-то уроды не нарушили гармонию.

В тонко сложенное ночное блюдо добавили струйку агрессии и страха. Она отвратительно воняла, портила видение гармонии. Поворчав, я поднялся на ноги, торопливо собрал свои вещи и перебрался на другую сторону холма.

Эка невидаль — страх и ненависть в Королевстве, к этому стоило бы привыкнуть, но я так и не привык. Меня раздражали попытки разумных двуногих вмешаться в гармонию мира.

Ветер доносил до меня как запахи агрессии, так и отдаленные крики. Ни один другой бы человек не заметил бы этого, может быть, почувствовал краешком сознания, но не понял бы, что происходит. Я же был магом, и мое восприятие мира отличалось. Сконцентрировавшись, я мог бы охватить своим чувственным взором огромную территорию, что я сейчас и сделал, наслаждаясь плодородными землями Королевства.

Не подумал и слишком углубился в созерцание, вот почему мое восприятие было задето происходящими вдалеке событиями. Кто-то с кем-то дрался, не важно кто, они мне помешали и я хотел проучить негодников. Помнится, один из бывших "богов" Королевства, которого называли мыслителем, так же отвешивал оплеухи своим неугомонным деткам. Я, конечно, не бог, просто мне вспомнилась эта история.

Я направился туда, откуда ветер нес запах пламени сражений и тления будущей смерти. Драчуны располагались от меня в двух часах ходьбы — немаленькое расстояние, да. Пришлось немного поколдовать над своим телом, изменить эластичность мышц ног и таза, чтобы они способны были выдержать те нагрузки, которые на них возложат. С помощью магии я побежал вперед с такой скоростью, которой позавидовал бы любой атлет в гимнасии.

Двухчасовой марафон был сжат в какие-то десять минут, практически скорость телепортации. Я мог бы собой гордиться, но не гордился. Я часто проделывал этот трюк и не видел в нем ничего такого. Свое тело я мог изменять так, как требовала от меня ситуация. При желании я мог бы вырастить себе даже две такие хорошенькие груди — магия мощное оружие в руках знатока.

Я остановился чуть вдалеке от сражающихся, чтобы оценить ситуацию и вмешаться уже подготовленным. Я отличался добрым безрассудством, но все же старался подготовиться к схватке. Бесславная смерть меня не прельщала.

Чуть в стороне разгонял мрак костер, у которого были разбросаны вещи путешественника — рюкзак, дорожный плащ, сапоги и какая-то походная утварь. Никого рядом не было, или несчастного уже убили, или драка переместилась дальше. Я прикоснулся к воздушным струнам, они слегка вибрировали, звуки были отдалены от меня еще на пятьдесят шагов. Пришлось направиться туда.

Я тщательно следил за окружающим пространством, но никакой засады не было. Бандиты, если это были они, не ожидали, что поблизости окажется маг, охочий до кровушки и легких денег. С каждым шагом я приближался к месту, где пыхтела тройка мужчин. Если не принимать во внимание лязг оружия, можно было подумать, что они занимаются каким-то противоестественным делом. Хм, впрочем, убийство так же осуждалось моралью.

Обогнув холм, я увидел то, что ожидал — трое сражались. Две тени наседали на тяжело дышащего человека. Их красные глаза поблескивали в окружающем мраке, как драгоценные рубины. Вот почему эльфов Пепельных земель так боятся, их демоническая внешность, которая просто отражала суть их родины, внушала страх обывателям. Не зря же бытует мнение, что хорошему празднику не хватает эльфа с запада — гости надолго запомнят это и свое испачканное белье.

Но вернемся к драке.

Эльфы, одетые в кожаную броню и в лучших традициях жанра, вооруженные короткими клинками, пытались лишить жизни человека могучего телосложения. Я с первого взгляда узнал ветерана, прошедшего кузню легиона — осанка, сила, напор и твердолобое упрямство. Мужчина просто не желал умирать! Эльфы же никак не могли убить его.

У аборигенов простая тактика, работающая на эффекте внезапности. Появился, блеснул недобрым взглядом и жертва уже захлебывается кровью — горло ее перерезано. А что делать, если жертва не испугается? Ответ в данный момент был представлен предо мной.

Воин-человек знал свое дело, умел пользоваться своим оружием и, не смотря на раны, пытался пристукнуть хотя бы одного бандита. Я не хочу представить эльфов как трусов, бьющих из засады, но эти двое старались не попадать под удар меча человека. Кожаные одежки их бы не спасли, они как гиены выматывали льва, крутились вокруг и легонько кусали его за ноги своими короткими клинками. Убить его они не могли, измотать — вполне.

Я вмешался в схватку.

Мои действия можно было бы как-то красочно описать, в лучших традициях трактатов о магии. Световые и звуковые эффекты, громоподобный голос, молот магии, карающий преступников, славное имя Императора… но я ограничился более скромными средствами. Не знаю почему, но в этой ситуации я себя повел именно так. Мне опротивело обыденное позерство. Да и зрители собрались не самые лучшие — два юнца и бывалый вояка.