Юлия Фирсанова - Отдыхать, так по-божески!

Родственники дружно заржали.

— Лучше б ты, Рик, герцога Лиенского споил, — процедил Энтиор, оскорбленный предположением брата о том, что он не следит за гигиеной рук. — Все польза была бы.

Лейм метнул на кузена возмущенный взгляд. Вампир сделал вид, что этого не заметил.

— Без толку — он больше одного бокала перед турниром все равно не пьет, гаденыш, — небрежно бросил Рик, наливая себе еще.

— Все пьют, если уметь заставить, — зло возразил Мелиор.

— Вот ты и заставь, — отбрехнулся принц. — А я посмотрю на твой камзол, когда он, зараза, все назад из вредности выблюет.

— Уж что герцог умеет, так это портить чужое имущество, — брезгливо согласился Энтиор, вспоминая что-то очень личное. Мелиор кивнул, будучи полностью солидарен с братом в этом вопросе. Позлословить о герцоге Лиенском всегда было им в удовольствие.

— Оставьте Элегора в покое, мальчики, — небрежно велела братьям принцесса, и принцы нехотя были вынуждены уйти от излюбленной темы.

— А ты, па, опять от судейства отказался? — спросил Элтон.

— Что я там потерял? — удивился король. — Мало мне государственных проблем, еще и праздник себе портить?!

— Правильно, правильно, ваше величество, — услужливо, с самым что ни на есть подхалимским видом завзятого лизоблюда подхватил рыжий сплетник, склоняясь в официальном поклоне. — Сейчас никому нельзя верить, не рискуйте своей венценосной особой. Я их черные замыслы насквозь вижу, знаю, куда у них стрелы вместо мишеней полетят. Так и метят на высокий трон Лоуленда, заговорщики! Я могу и списочек представить.

В ответ на эту тираду родственники разразились оглушительными раскатами хохота, от души хохотал и сам король. Наконец, отсмеявшись, Лимбер заметил:

— Пусть только намекнут, если кто желает, я враз отречение подпишу. А, ребятки?

— Что мы, сумасшедшие, что ли, пап? — добродушно хмыкнул Кэлер, выражая всеобщее мнение. — Добровольно взвалить на себя такую ношу? Ну уж нет!

— Касательно здравого ума и душевного здоровья нашей семьи у меня всегда были большие сомнения, — встрял Рик. — Так что на вопрос "сумасшедшие ли мы" ответ, скорее всего, будет положительный.

— Чтобы пойти на такое, надо быть не сумасшедшим, а законченным идиотом, — задумчиво ставя диагноз, высказался Ментор, и на это возразить уже было нечего, поскольку к рангу идиотов никто себя причислить не пожелал.

— Ладно, свои умственные способности в другой раз обсудите, — хмыкнул король, а сейчас хватит языками молоть, выметайтесь отсюда, олухи. Состязание вот-вот начнется.

Напутствуемые добрым словом любящего отца и пожеланием сестры: "Удачи, мальчики!", принцы один за другим исчезли из ложи, чтобы забрать свои луки и пешком, как положено, явиться на турнирное поле, где уже собрались напротив мишеней почти все участники. Среди многочисленных знакомых Элия увидела герцога Лиенского и Связиста. Видать, Силы уже справились с доставкой жалоб и вещественных доказательств и теперь намеревались поразвлечься.

Конан на поле не вышел, зато его мощная фигура отчетливо просматривалась у прохода для участников. Кэлер объяснил приятелю, что при желании можно подать заявку на участие только в одном из трех видов соревнований. А поскольку больше всего варвар уважал меч, считая баловством, недостойным мужчины, перевод стрел на неживые мишени, то и участвовать Конан захотел только в поединках на мечах, где противник был из костей и мяса.

Впрочем, не только приятель Кэлера выбирал для участия лишь один из этапов турнира, так поступали и некоторые дворяне, а также принцы Лоуленда. Поводом для отказа могло служить как нежелание демонстрировать широкой публике свои блестящие таланты, так и сокрытие недостатков во владении оружием. Официальной же причиной, со вздохами досады повсеместно демонстрируемой знакомым, служили многочисленные травмы, как застарелые, так и свежие, полученные непосредственно на турнире. Но как бы то ни было, без отказников и симулянтов желающих участвовать в турнире было хоть отбавляй.

Судьи заняли свои наблюдательные позиции, маги-помощники настроили свое восприятие на улавливание запрещенных к применению в честной стрельбе чар и установили над полем защитный купол, чтобы от шальной стрелы, пущенной каким-нибудь косоруким новичком, или, наоборот, умелым злоумышленником, не пострадали зрители.

По знаку принца Нрэна герольды под нежно любимые Богом Войны ритмичные звуки военного марша торжественно объявили открытие турнира и начало первого вида соревнований: стрельбы из лука по мишеням, установленным на расстоянии пятидесяти, ста и ста пятидесяти метров. Боги могли бы стрелять и дальше — прекрасное оружие и физическая сила позволяли, но, к сожалению, поле было не резиновым. В каждую из мишеней участник выпускал по три стрелы.

По жребию, номерному шарику одного из пяти цветов, что доставались из ящиков, разносимых помощниками судей, определялась очередность стрельбы, и шоу начиналось. После того, как все члены первой группы отстрелялись на первой дистанции, судьи вместе с помощниками и писцами быстро проходили вдоль "линии огня", тщательно измеряя и занося в протокол данные. Потом стрелы аккуратно вынимались из самовосстанавливающихся мишеней, но, прежде маги фиксировали мишени на записывающий кристалл, чтобы в спорных случаях можно было обратиться к просмотру записанных образов. Благодаря опыту судей и расторопности их многочисленных помощников каждая процедура оценки занимала около двух минут. За этим следовала вторая очередь стрелков, оценка их меткости и так далее. После того, как отстреливались все пять групп участников, аналогично проходили стрельбы на большее расстояние.

Чтобы быть в курсе деталей происходящего, народ у входа на трибуны еще до начала турнира приобретал за пару монет простенькие амулеты с кратковременным заклятием зоркости, длительность которого была рассчитана лишь на несколько часов.

Бдительно следя за всеми перипетиями соревнований, зрители на трибунах, особенно простой люд, бурно обсуждали каждое сколько-нибудь значимое событие, подбадривая ликующими возгласами своих любимчиков, в которых, например, ходили принц Кэлер, Рикардо, иже с ними и, как ни странно, герцог Лиенский.

Почти никто из дворян не стрелял плохо, очень многие стреляли хорошо, большинство стреляло просто отлично, но и среди лучших из лучших все равно были те, кто превосходил всех.

Элегор и его изысканный эльфийский лук, тонкий, гибкий, но необыкновенно прочный, как и сам хозяин, действительно были на высоте. По три стрелы точнехонько в яблочко каждой из трех мишеней отправил востроглазый бог. Азарт светился в серых глазах, Элегор словно отправлялся в полет с каждой своей стрелой, видимой лишь сердцем нитью соединяя ее наконечник с центром мишени.