Александра Смирнова - Нареченная тьма

Вот и думал мой отец, что же ему делать. Вроде и так, а вроде и эдак…

Я являлся в недалеком прошлом наследником Дома и все-таки сыном своего отца, неплохим тактиком и умелым стратегом. У меня был небольшой отряд под командованием, два десятка эльфов. Хотя я ими ни разу не командовал, хотя знал их всех поименно, в лицо и даже не по разу с каждым выпил… Многие из них еще доучивались в Эльде, так обзывалась высшая инстанция для воинов. Что-то вроде нашей Академии.

Все они принадлежали к Дому Эспадор, но отец не был в них уверен настолько. Не во всех, по крайней мере. Номинально эти эльфы числились за мной, но командовал ими Гэврил. Потому ему и карты в руки, понимаете, о чем я? Сейчас он ждал в своем кабинете Альмеда.

Альмед был немногим старше меня, превосходным воином, достаточно умелым и умным, чтобы это небольшое количество эльфов возглавить. Лично мне он был глубоко симпатичен, но изрядно доставал своими подколками: "молодой хозяин", "дайлене" и тому подобная чушь. По имени ко мне принципиально не обращался, говорил, мне надо к этому привыкать.

Альмед выглядел так: довольно высокий для нашего народа, подтянутый, натренированный даже сверх меры, потому что у эльфов не бывает видимой мускулатуры, это не свойственно маленьким и проворным существам. Альмед был мастером Иллириэль, наверное, потому у него такие мышцы. Управляться с двумя двуручными мечами, которые даже поодиночке как дубина великана, поневоле накачаешься.

У Альмеда были светлые волосы, голубые, льдистого оттенка глаза, что называется лисий носик, но зато — просто невероятно красивой формы уши. При традиционных косичках на висках и почти на полголовы они смотрелись очень красиво. Тайшеру бы понравилось.

А еще Альмед, в отличие от меня, как воин, носил доспехи. Хоть и легкую, но весомую кольчугу, окрашенную в цвета дома, весь комплект различных деталей, которые должны защищать руки, ноги, плечи, собранные и тонких и подвижным пластин в несколько слоев. Все-таки для традиционного боевого стиля скорость и ловкость — главное. Такие доспехи не выдерживали прямого удара — предполагалось, что по бойцу просто не попадут — но вполне справлялись со стрелами и скользящими ударами. Зато шлем смело можно надевать на таран как наконечник — даже не погнется. Эта штука была отлита целиком, лишь декоративные части вроде листочков и завитушек были налеплены сверху.

Что-то я отвлекся, так уже само действо началось…

Альмед стукнул несколько раз в дверь и вошел.

— Дайле Гэврил, — Альмед немного склонил голову в знак уважения, выпрямился и застыл в ожидании приказа. Это его черта меня тоже бесит — чертовки точная исполнительность. Пока не наорешь, ведет себя как заводная игрушка.

— Альмед, сядь, — велел Гэврил. — Разговор будет не из легких. Я даже не знаю, с чего и начать…

— Начните с начала, — посоветовал эльф, присаживаясь напротив отца. Папа, вздохнув, хлопнул ладонями по столу, немного отодвинул кресло и откинулся назад.

— Матиас был здесь несколько дней назад.

— Это хорошо? — на всякий случай уточнил Альмед.

— Не очень. Я представления не имею, где он находится сейчас. Но знаю, где он будет через несколько месяцев. И тут очередная проблема. Мне очень не хочется отпускать его одного, он физически не может обойтись без проблем. Мне удалось уговорить его на небольшой эскорт.

— Понятно. Кому мне сообщить об этом, и точные сроки…

— Погоди. Сейчас. Я тебя очень прошу, забудь, просто выкинь из головы тот факт, что я и мой сын — твои руководители, так сказать. И хорошенько подумай, а потом ответь на мой вопрос, совершенно игнорируя тот факт, что Матиас — твой патрон.

— Ясно, — эльф немного изменился в лице, насторожился.

— Альмед, если бы Матиас позвал тебя с собой, ты бы пошел за ним? — глубоко вдохнув для храбрости, спросил Гэврил.

Пауза, против ожидания, длинной не была. Альмед посмотрел Гэврилу в глаза и уверено ответил:

— Безусловно. Мой долг не только как подчиненного, но и как друга. Я уверен, господин Ринелин поступил бы так же, если бы у него была такая возможность. Этот вопрос лишен смысла, ведь вы и так знаете мой ответ.

— Ты хорошо подумал? Альмед, это серьезное решение…

— Чтобы не задумал дайлене Матиас, король разделяет его стремления. Даже если бы было иначе, он никогда не поступил бы необдуманно. Он знает, что делает, он уверен в своей правоте. А я уверен в нем. Так скольких я должен буду взять с собой?

— Ну смотри, не пожалей потом, — Гэврил вздохнул. — Вопрос о числе открыт. Столько, сколько согласятся добровольно отречься от Дома. Матиас — отступник, из этого все последствия.

— Ясно. Сколько у меня времени?

— Пара месяцев.

— Этого более чем достаточно. Через декаду я сообщу вам результаты.

— Ох, Альмед, что ж ты за эльф такой… ладно, свободен. Только не перестарайся, я тебя прошу. Матиас уверен, что такая просьба, как добровольно согласие, невыполнима, потому не ждет положительных результатов.

— Дайлене будет очень удивлен тем количеством эльфов, что готовы на слово поверить ему и пойти за ним. По каким критериям я должен отобрать самых достойных?

— Матиасу не нужны солдаты. Как я понял, нужны те, кто сможет присмотреть, допустим, за имением, а может, и за чем-то большим. Те, кто разбирается в человеческой политике, знает их нравы и уклад, кто вполне может выжить среди людей.

— Ясно.

— Послушай, это твое любимое слово?

— Оно очень точно выражает мое отношение к данному вопросу.

Что бы хорошо понять и почувствовать что-то или кого-то, надо хотя бы на время приобщиться к этому миру, причем — целиком, нырнуть, так сказать, с головой. Тельмен придерживался именно такого мнения.

В то время как Альмед занялся важной вербовкой, а Гэврил вздохнул поспокойнее, знакомые всем лица опять решали, как и где меня поймать. Это не просто глупость, а мания какая-то. У Силь явно навязчивая идея с моим возвращением в лоно семьи, даже насильно. Может быть, она просто хочет понять, а может… черт её поймет, эти женщины, никогда наверняка не угадаешь, что придет им в голову.

— Силь, ты параноик, — весело сказал Тельмен. Довольный, взмокший, полный благородной усталости после первой за долгое время тренировки, он являл собой нечто поразительное. И он вусмерть загонял Ринелина.

Троица находилась в поместье Тельмена, потому что в иные места эльфа пока не отпускали. Целители были полны надежд разгадать тайну его исцеления, хотя и не знали о моем непосредственном участии. В курсе событий был только король, друзья, за исключением Маэля, и мать Тельмена, с которой я переговорил с глазу на глаз тем памятным утром.

Это был очень непростой разговор, и он, к сожалению, останется за страницами, потому что у меня нет сил описывать слезы, мольбы и благодарности. Самому плакать хочется. Потому вернемся к "сейчас", оставив "было" там, где ему и положено быть.