Дэйв Дункан - Обретение мудрости

— Линихио, Олигарро, Холийи, Малоли, принесите сюда болванки с пристани и…

— Они ничем не помогут, — начала Брота.

— Тихо ! — снова рявкнул воин. — Я сказал — никаких возражений! — Никто не разговаривал с Бротой в таком тоне уже много лет. Она ошеломленно замолчала. Уолли снова повернулся к морякам. — Принесите столько, сколько сможете, из трюма. Устанавливать стрелу нет времени. Придется таскать вручную. Поставьте их на край вдоль фальшборта со стороны причла. Понятно? Давайте!

Болванки были невероятным везением — если боги и воздерживались от чудес, они по крайней мере допускали возможность везения. Бронзовая болванка могла остановить свинцовую мушкетную пулю.

— Ннанджи, сними пока свой меч. Мне нужны шесть хороших воинов на причале, в разных местах и не на виду. Лучше женщин — они вызовут меньше подозрений. Поставь их там и возвращайся за оружием. Пошел! — Меч и перевязь Ннанджи упали у двери, и он исчез, выкрикивая на ходу имена.

— Синборо, возьми Фиу и Олигату, и забирайтесь наверх. Оставайтесь там, пришлешь их сюда, когда будут какие-нибудь новости.

— Дива, всех детей — вниз, и пусть сидят там, если только корабль не загорится. Лина и старик — тоже. И не в каюты, прямо в трюм.

— Лаэ — по топору возле каждого каната. Возможно, придется рубить швартовы и бежать, если у нас ничего не получится.

— Капитан? Сколько всего колдунов?

Томияно поколебался.

— Демоны! Я не считал. Думаю, там где сейчас Катанджи — двое или трое. Патрули… может быть, еще восемь. Сейчас они тоже должны быть там. Это только те, что в капюшонах.

Уолли удовлетворенно кивнул.

— Меня беспокоят только капюшоны. Поднимай воинов. — Он еще раз мысленно пробежал свой план, и он оказался недостаточно хорош — его самого могли убить. — Брота, мне нужно что-нибудь, что напоминало бы голову.

Ее полное лицо затряслось. Она не знала, плакать ей или смеяться.

— Голову?

— И рапиру. — Потребовалось некоторое время, чтобы объяснить. Когда она наконец ушла, прибежал первый посыльный с наблюдательного поста — Олигата.

— Они ведут его сюда, — сказал он, тяжело дыша и широко раскрыв глаза от возбуждения. — Семеро колдунов и Катанджи.

— Отлично! Скажи Синборо, чтобы следил за городом. Может подойти подкрепление. Возвращайся на свой пост, вестник!

С мечом в руке, Уолли вывел остальных на палубу и сказал Ннанджи, что его брат идет сюда, а колдунов ждет засада. Моряки уложили десять болванок в линию вдоль фальшборта, невидимых с причала. Но окажутся ли они достаточно прочными? Он одной рукой передвинул две из них ближе к швартовым канатам.

Появилась Брота с рапирой и корзиной размером с голову, завернутой в черную ткань. Конец ткани даже напоминал косичку. Он проткнул рапирой узел и, улыбаясь, внимательно рассмотрел ее.

— Кукольный спектакль, — сказал он.

— Сегодня ты еще больше не в своем уме, чем обычно, — нервно заметила Брота.

— Как раз напротив. Я впервые в здравом уме с тех пор, как побывал в Аусе. — Он окинул взглядом палубу, думая о том, что еще не предусмотрел. — Вы с Джией ложитесь за этими болванками, поскольку, как мне кажется, они смогут остановить молнии. Но сначала мне нужны тряпки, чтобы прикрыть мечи.

— Чтобы укрыть меня, потребуется большая болванка! — Брота закатила глаза и послушно удалилась.

Уолли повернулся, глядя на толпу, которая не слишком уменьшилась. Вскоре могло пострадать множество невинных людей. Внезапно у него возникло искушение отказаться от своего плана, собрать свои войска и бежать отсюда. Единственное, что его останавливало — мысль о пытках. О, Катанджи!

Вокруг него в ожидании стояли пятеро мужчин и один мальчик. Ннанджи с шестью женщинами и девушками был на дороге — он видел Фалу возле горы тюков, беседовавшую с женщиной с другого корабля, и Мату на другой стороне, болтавшую с двумя моряками. Пространство возле «Сапфира» было относительно свободным, поскольку они не разгружали никакого товара, но остальная часть пристани была загромождена, и там ожидали фургоны, толкались или стояли люди, подходили новые фургоны. Скоро здесь мог начаться величайший хаос.

Он повернулся к сверкавшему глазами Ннанджи.

— Отнеси остальным мечи. Пусть остаются завернутыми, пока не понадобятся. Напомни им, чтобы быстро ложились, как только я крикну «Ложись!». Ннанджи, больше всего меня беспокоят возможные пытки. Мы не должны оставлять раненых, и в том числе твоего брата!

Ннанджи лишь кивнул, но его улыбка говорила о том, что он не думает о возможности поражения.

— Сейчас мы появимся на палубе и вызовем их на поединок, потом спрячемся, — объяснил Уолли. — Надеюсь, что это заставит их ответить своими… своими молниями. Будет очень шумно! Потом мы нападем на них, прежде чем у них будет возможность совершить новые заклинания.

Миниатюрная Фиа спрыгнула на палубу.

— Шонсу, они свернули за угол.

— Хорошо. Возвращайся. Скажи Синборо, чтобы все теперь оставались там. Будет много шума!

— Иди, Ннанджи. Не показывайся, пока мы не перепрыгнем через фальшборт. Да, Ннанджи! Скажи всем, чтобы целились в руки, а не в голову или тело.

Рыжие брови взлетели вверх, и с губ едва не сорвался вопрос. Ннанджи быстро скрылся с завернутыми в ткань мечами в одной руке, и с собственными мечом и перевязью в другой.

— Почему в руки, милорд? — спросил Холийи.

— Потому что у них есть кое-что под мантиями, — загадочно сказал Уолли, и никто не стал возражать. Была еще одна причина, по которой он не мог им сказать — обещание. «Первого колдуна, которого я встречу, я пощажу, ради тебя». Конечно, существовала также возможность репрессий против моряков или горожан, хотя он вряд ли этого ожидал; однако часть его сил могла попасть в плен живыми, несмотря на его мрачное предупреждение. Возможно, их судьба могла оказаться не столь ужасной, если никто из колдунов не погибнет. Кроме того, он просто по возможности хотел избежать смертей.

— Шонсу! — послышался голос Синборо с мачты. — Их больше! — Он показал в сторону города. Уолли помахал ему в знак подтверждения, потом собрал свою маленькую армию у фальшборта и дважды повторил тренировку.

Затем новый крик с мачты предупредил его о том, что колдуны уже почти рядом.

Он присел у верха трапа, с мечом в руке. С корабля, стоявшего напротив «Сапфира», выгрузили груду потертых коричневых тюков и длинных рулонов ткани, невольно создав отличное препятствие. Всем приходилось обходить его с той стороны, где сидел Уолли; кроме того, оно также служило хорошим укрытием. На одном из тюков сидела Фала, положив рядом с собой меч, но ее недавняя собеседница куда-то исчезла. Вероятно, она узнала в свертке меч.