Лорел Гамильтон - Кровь нуар

— А Джемиль? — спросила я.

— Джемиль врет как птица летает. Даже собственный пульс контролирует.

— Класс, — одобрила я.

Джейсон кивнул.

— А ты тоже так умеешь?

— Не-а.

— Тогда не получится.

— Анита, мне же тоже мозги замутили. Я сам в потрясении. Более того, я же взволнован, что это может быть от меня. В смысле, мне же предстоит сообщить лучшему другу, что я вывез любовь его жизни на уикенд и накачал ей брюхо. Понимаешь? Мика будет недоволен, но Натэниелу мне вообще в глаза посмотреть стыдно. Можешь мне поверить, Анита, эмоций у меня хватит, чтобы скрыть любую правду любой ложью.

Я тронула его за плечо, он ткнулся лицом мне в руку.

— Я должен был лучше тебя защищать. Анита, я виноват.

— Против этого ты меня защитить не мог, Джейсон.

Он посмотрел на меня несчастными глазами.

— Пошли, будем врать напропалую. А потом в аптеку и сделаем все, что можем. Исправить все у меня не получится, но что можем, то сделаем.

Я кивнула.

Он взял меня за руку, и это не было ни страшно, ни плохо. Он мой друг, а каждому из нас надо было сейчас держать кого-то за руку.

Завернувшись в полотенца и прикрывшись Джейсоном, я вышла из ванной и стала врать. Джейсон был прав, это оказалось легко. Я еще была в состоянии, очень близком к шоковому, и сама не очень понимала, что чувствую.

В каком-то смысле в первый раз я сейчас познакомилась с тем рыжим тигром. Интересно было, у него то же чувство или он больше меня помнил о последних двух днях? С одной стороны мне хотелось спросить, с другой — не хотелось даже спрашивать.

Зная рост всех остальных, я оценила его рост примерно в пять футов десять дюймов. Волосы у него были такие же темно-рыжие, как его тигриный мех. Похожи были на очень хорошо окрашенные, если присмотреться к оттенкам красного, у людей не встречающимся. Наверное, он сам это понимал, потому что стригся коротко и так, чтобы волосы на макушке торчали. Если волосы у тебя необычные, выбери и стрижку нестандартную.

Он нашел другой халат. Его одежда, очевидно, лежала в груде рванья на полу — ну, кроме позаимствованного мною пиджака.

Глаза у него были темно-золотистые с едва заметной добавкой красно-оранжевого, что запомнилась мне в этом… в этом сне. Только это был не сон, а воспоминание. Воспоминание, которое пыталась стереть Марми Нуар. Если бы Ричард мне не сказал, если бы не было стольких свидетельствовавших противоположное фактов, я бы тоже, как обычный человек, сочла бы происшедшее сном? Если бы я проснулась без тигров в номере, подумала бы, что это был непонятный кошмар, а следы когтей оставил Джейсон? То ли да, то ли нет. И эта мысль меня страшно испугала, потому что если она это может, мало ли что она еще способна сделать со мной?

— Анита! — окликнул меня Джемиль. — Анита, ты это слышала?

Я заморгала, посмотрела в темно-карие глаза.

— Нет, прости меня. Можно повторить?

— У нее шок.

Это сказал тот, в халате. Которого зовут… да, Алекс.

Я всмотрелась в его лицо, попыталась его «увидеть», но как будто до мозга доходили только фрагменты картины. То, что я видела, было кристально ясно, а вот чего я не видела — было расплывчато и мутно. Будто его глаза отвлекали меня от остальных черт лица.

— У тебя линзы, карие линзы, — сказала я, и даже мне мой голос показался отстраненным, безжизненным.

Он кивнул:

— Ты меня заставила их снять.

— Я не дала тебе к себе прикоснуться, пока не увидела твоих тигриных глаз, — сказала я тихо. — Почему?

— Твоя тигрица ведет себя как истинная тигрица королевской крови, — ответил Криспин. — Они почти никогда не спариваются с теми, у кого нет этих глаз.

— Почему? — обернулась я и увидела, что он все еще голый. И сам того не замечает. Как ни странно, я без труда смотрела в глаза, не отвлекаясь. И даже, кажется, меня неуместно завораживали эти светло-голубые самоцветы.

— Глаза отмечают в нас прирожденных, подтверждая, что наша кровь близка к чистой, — ответил он.

— Я не знаю, что это значит, — ответила я все тем же чужим бесстрастным голосом.

— В кланах лишь несколько лет назад появились смешанные браки, — пояснил второй тигр.

— Зачем это было?

И снова мой голос прозвучал так, будто ответ мне безразличен.

— Все реже стала возникать беременность у королев, и все чаще становились случаи врожденных дефектов.

— Моя королева запретила нашему клану даже разговоры об этом, — вставил Криспин.

— Меня моя королева настолько терпеть не может, что мне даже наплевать. Позволь мне говорить без обиняков, Анита. — Он улыбнулся и тряхнул головой, и только тут я заметила, что он красив. Улыбка эта, поворот головы, проявление чего-то личного, и я сразу увидела все его лицо, не только глаза. — Кажется, надо, чтобы нас друг другу представили, чтобы называть по именам. Как-то это странно, когда…

Он не договорил. Как будто ему вдруг стало очень неловко.

— Когда я могу быть беременна твоим ребенком, — договорила я за него. И от произнесения вслух слегка успокоилась.

Он кивнул с очень несчастным видом.

— Я не знаю точно, что здесь произошло, но прошу прощения за сыгранную мною роль. Я подумал, когда ощутил зов, что мой клан меня нашел, и при этом нашел достаточно сильную королеву, что призывает меня к себе. Решил, что на меня ставят ловушку, и беременность тигрицы заставит меня вернуться в клан. Но я вижу, что тебе это все не более приятно, чем мне, и тоже ничего такого не хочется.

— И ты прав, — сказала я так тихо, что это вышло почти про себя.

Он протянул мне руку:

— Меня зовут Алекс Пинн, а что еще я могу сказать — не знаю.

Я едва не улыбнулась, что, наверное, было бы хорошо.

— А я Анита Блейк.

И мы пожали друг другу руки, как положено цивилизованным людям.

У него ладонь была так широка, что ему непросто было пожать мне руку. Однако у него получилось. Не вышло неловкости оттого, что у меня рука слишком маленькая, и мне это понравилось.

— Не могу я этого.

Это сказал Ричард. А кто же еще?

Я отпустила руку Алекса и повернулась к Ричарду, прислонившись к стене. Пока мы с Джейсоном врали, я старалась на него не смотреть. Во-первых, потому что врала. Во-вторых, не хотела видеть его лицо, когда он считал, будто я говорю правду. И его лицо меня не разочаровало.

Волосы он убрал назад в хвост, открыв обозрению до боли красивые черты. У мужчин его семьи такие скулы и подбородок, ради которых другие мужчины идут на пластические операции. Идеальная костная структура — для тех, кто любит мужественную красоту.

Он прислонился спиной к стене, прижав собственные руки. Явно сжимал и разжимал за спиной кулаки, видно было по сокращающимся мышцам плеч и бицепсам. Сжимал и разжимал — так он поступает, когда злится. Злится — но старается не поддаться собственному гневу.