Олег Борисов - Хейдер. Перечеркнутый герб Ланграссена

Кайлок наклонился вперед, наливаясь желчью, и проорал в ответ, не желая сдерживать переполняющие его эмоции:

— О чем может говорить человек, ни разу не обнаживший оружие за своего короля?! Твой дед и отец были благородными людьми, проливавшими со мной кровь на поле брани, а их сын смеет жаловаться на тяготы и лишения, вцепившись в дарованный надел, подобно клещу! Если тебе так трудно править унаследованными землями, так положи меч к моим ногам и скажи: «Хватит, я не хочу больше нести столь тяжкую ношу!» Так ведь нет, ты с упорством нищего держишься за Фэттигамрэден, но не желаешь поступиться чужими вольностями, доставшимися тебе по недоразумению!

— Отец… — попытался вмешаться в спор Нидс, но король лишь яростно рявкнул в его сторону:

— Я знаю, о чем говорю! И как говорю!..

— О да! — тут же вновь перешел в атаку Рестед. — Мой любимый король способен лишь требовать бросить к его ногам меч, не послав на помощь ни единого солдата, ни паршивой алебарды или копья! Мой король способен лишь брать, возвращая в ответ упреки и оскорбления! Нужен ли нам такой король?!

— Что?!! И после такого ты еще смеешь называть себя лордом?! Ты, паршивый недоносок, вздумавший выступать от имени своего надела?! Вы слышали? Слышали, что он говорит?! Теперь я вижу, с чего начинается «истинная» любовь моих хитрозадых подданных! Я вижу того, кто готов ударить в спину, кто лишь ждет момента, чтобы разрушить с трудом созданное государство! Не удивлюсь, если твоим грязным золотом заплатили наемникам, посмевшим напасть на мою семью!

— Ложь! — завопил застывший перед троном мужчина. — Я готов послать вызов любому в этом зале, чтобы защитить свои честь и достоинство! Если бы мне хотелось проткнуть чье-нибудь царственное брюхо, я бы немедленно прислал андарра! [68] Андарр — секундант. Никому не позволю мешать мое имя с грязными наемниками в одну вонючую кучу! Королю следует хорошенько поискать среди отребья, заполонившего замок, а потом уже тыкать пальцем в людей, на чьих костях выстроен Фарэстаттен! Мои предки завоевали для меня Фэттигамрэден, и ни боги, ни спятивший от злобы старик не смогут лишить меня завоеванных земель!

— Господа, господа! — Надтреснутый голос зазвенел над остолбеневшей толпой, и сбоку к спорщикам выбрался бывший владыка Храмового ордена, старый Кригэре.

Лицо старика осунулось, глаза слезились, глубокие морщины прорезали лицо. Тонкий шрам росчерком устремился вниз от правого угла рта, багровой полосой разделяя короткую седую бороду.

— Господа, я прошу вас прекратить! Как можно говорить в таком тоне, бросая друг другу в лицо обвинения в предательстве и убийстве! Я прошу вас успокоиться, сейчас не время…

— Чертов старик, — рассерженной кошкой прошипела себе под нос мать Мэра. — Как бы все не испортил…

Кайлок откинулся на спинку трона, рванул рукой узкий воротник вышитого золотом камзола и на полтона ниже заворчал в ответ:

— Кригэре, я — король! Я забочусь о своих верных подданных день и ночь, не жалея сил. И что я получаю в ответ? Обвинения в жадности и стяжательстве? Крики и ругань, злословие и насмешки? О чем можно говорить с человеком, который вместо покорности и служения королю стоит предо мной и поносит корону последними словами?! О чем ты?

— Я о другом, ваше величество. — Голос старика чуть не сорвался, но Кригэре замолк на секунду и продолжил: — Я прошу подумать о тех, кто действительно служит верной опорой трону и кого вы решили отринуть в безмерной гордыне. Я о верных сынах церкви, которые готовы жизнь отдать за королевскую семью, а…

— При чем тут церковь, — вновь рассердился рыжебородый гигант на троне. — Мне нет сейчас дела до церкви, я хочу услышать, кто из моих верных лордов готов принести присягу, а кто готовил покушение.

Но храмовник не дал королю прервать себя, сердито топнув ногой:

— А я говорю, что именно сейчас нужно закончить этот спор! И не следует церковь гнать на улицу, как нашкодившего щенка, не следует! Я уже жалею, что доверил Храмовый орден столь ненадежным рукам, ведущим его к гибели! Распустить верную опору трона, отобрать монастыри и храмы, отдать на поругание наши святыни! Как можно, ваше величество! Кому интересны несчастные лорды, когда вы подрываете основы государства и губите все, столь тяжким трудом выстроенное!

— Да сколько можно! — взревел Кайлок. — Мне нет дела ни до ордена, ни до храмов! Если ты или церковный совет хотите встретиться, завтра днем мы обсудим это, а сейчас… Сейчас я хочу…

— Никто не смеет отбирать завоеванное предками!.. Верность королю превыше всего!.. Ур-р-род толстобрюхий, ты куда прешь!.. Ваше велич… Хоть завтра пришлю вызов!.. Изменить законы, изменить!.. Мой дед воевал, когда!..

В зале все смешалось. Крики неслись со всех сторон, лорды сбились в кучу, чуть не хватая друг друга за грудки, и размахивали кулаками друг у друга перед носом. Разряженная свита толпилась вокруг повелителей, наскакивая на противников, подобно бойцовым петухам. Замерший рядом с лордом Рестедом старый Кригэре сипел что-то невразумительное то в сторону трона, то соседу в раскрасневшееся лицо. Казалось, еще миг, и разгоряченные головы возьмутся за оружие.

Но мать Мэра не собиралась пускать дело на самотек. Она уже не раз была свидетелем, как хлебнувшие лишнего мужчины дерут глотки, а потом сдуваются, подобно болотным жабам. Вся спесь и древняя кровь уходят в крик, аккуратно обходя острую сталь: а то вдруг резкое необдуманное движение, и боги под локоток соперника подтолкнут.

Скосив глаза, госпожа Гудомилл нашла взглядом невзрачного «писаря» и еле заметно кивнула. Заговорщик в ответ прикрыл на миг водянистые глаза, сделал шаг в сторону и прижался к замершей столбом миловидной девушке рядом с хозяйкой, спрятав руки в многочисленных складках драпированной бархатной юбки. Потом поправил полу наискось наброшенного бурого плаща и исчез в толпе. Не успел шум утихнуть, как откуда-то из центра зала заверещали:

— Измена! Лорды не повинуются королю! Измена!

— Измена! — подхватили осторожно с разных сторон, и вскоре волнение и метания горожан распространились по всему залу: люди в панике пытались найти выход, толкаясь в запертые двери.

— Измена, — удовлетворенно потер руки Гудернар и вскочил с кресла.

Выдернув из кармашка тонкий свисток, поднес его к губам и подал визгливый сигнал. Не успел принц вдохнуть во второй раз, как по верхней балюстраде разнесся грохот доспехов и вдоль каменного балкона стали выстраиваться закованные в железо воины с закрытыми забралами и взведенными арбалетами в руках. Увидев вооруженных гномов, оттеснивших редкую цепь гвардейцев сверху, толпа еще больше заволновалась.