Николай Ярославцев - Вождь из сумерек.

Вокруг них начал собираться народ. Хотелось рассмотреть волчьего вождя. Грозная слава о немыслимых подвигах волчьего племени и их страшного вождя давно уже летела от города к городу, обгоняя слухи и домыслы. Да и на эльфа тоже. Когда еще доведется взглянуть на такую невидаль?

— А почему в таком виде?

Стас снова застенчиво улыбнулся.

— Так я же говорю, человек я по природе своей скромный. Не хотел выделяться, чтобы не привлекать к себе внимания, людей от дела отвлекать. — Пояснил он, поводя веселым взглядом поверх голов. — К тому же въездное просят, а я кошелек дома на полукамоде оставил.

Войтик снова задушевно улыбнулся.

— Позволь, командир, я заплачу. Казторан доволен остался. Даже приплачивать не пришлось. — Раскатистый рык Войтика обрушился на головы растерявшейся стражи, которые уже с видимым страхом глядели на щедрого гиганта в бабьем платке и на его улыбчивого вождя.

Стас кинул поводья на шею коня и мимо съежившейся стражи, шагнул на встречу Зореню. Обнял, прихлопнул по спине.

— Приглядел для Весты жениха?

— Да, где там? — Со смехом ответил Зорень и через плечо Стаса кивнул эльфам. — Девка разборчивая, привередливая за любого, каждого не пойдет.

— И то верно. Как бы не прогадать. Можно и не торопиться. Пивень, а ты что в сторонке стоишь? Дай кА и тебя обниму.

Пивень, сопя и сморкаясь полез обниматься.

— Уж не мог одеться поприличнее. — Проворчал он, пыхтя в его ухо.

— Ну да, и три венца поверх бонданы. — Расхохотался Стас. — А за мной свита из серых родичей. Могут и обидеться.

По толпе пробежал шумок.

О серых родичах вождя тоже наслышаны были.

— В каганате, сам понимаешь, сейчас бескормица. Боюсь, как бы не отощали серые… А здесь им раздолье!

Пивень что-то смекнул, улыбнулся и подмигнул Хрусту, который забыв о своем высоком воинском чине, донимал расспросами Войтика.

Подошли эльфы, которые не очень уютно чувствовали себя под сотнями любопытных глаз, встали рядом со Стасом.

— Слав, а ведь ты похож на них! — Удивленно проговорил Пивень, широко раскрыв глаза. — И почему я прежде этого не замечал? А сейчас, как только встали рядом, в глаза так и бросилось.

— Сударь мой волхв, у тебя с башкой все ли в порядке? На солнышке не перегрелся? — Язвительно спросил Стас, наклоняясь к волхву. — Где я, а где он? Да я и нашему Лехе чуть повыше плеча был, до подбородка едва дотягивался…

И замолчал, встретив смеющийся взгляд Бодрена.

Их глаза были почти на одном уровне.

— И глаза! У тебя были серые, а в ярости как бы синью отливали, а теперь с зелена, только как бы дымкой подернутые. — Не унимался Пивень. — Вон, хоть у Войтика спроси.

«Свяжись с чертовщиной, сам копытами забрякаешь. — Растерянно подумал он и тронул рукой через волчовку камень. — Твоих рук дело? Хотя откуда у тебя рукам взяться?»

— Не совсем. — Прошелестел в мозгу тихий голос. — Но может быть и так. Ты смешал свою кровь с кровью эльфов. А остальное, как ты говоришь, пошло по нарезу.

Бодрен обнял его за плечи и заглянул, посмеиваясь, в глаза.

— А мой темный братец, случайно, не угощал тебя, Слав, своим вином? — Тихо спросил он.

— Не без того. Откушал и вина. С легонца.

— Так это тебя братец мой и отблагодарил. Что поделаешь, не любит в долгу оставаться. Тоже воспитание не позволяет. Правда, Рэд?

— Этого у него не отнимешь! — Подтвердил Рэдэльф. — Темный принц всегда отличался тонким воспитанием и редким благородством.

— Да, ну вас, ребятки, к черту! С вами не только глаза, сам позеленеешь. — Рассердился Стас и показал Пивню кулак. — Это чтобы ты во мне орка утром не признал. На трезвую голову черт те что несешь, а с похмелья и вовсе зеленые чертики перед глазами запрыгают.

Но Пивень понимал, что вся злость напускная и весело засмеялся.

— Если бы здесь сейчас был Толян…А кстати почему его нет с вами?

— Некогда Толяну по гостям ездить. Груздень его полком наградил. Связал по рукам, по ногам. Гоняет своих подчиненных без всякой жалости. И в хвост и гриву.

— А вон тот безусый юнец уж не Купава ли?

Стас смутился.

— И что за дурацкую привычку ты взял, сударь волхв, кота за хвост тянуть? Ты лучше поясни, что же должен был поведать нам Толян? — Подавляя смущения поторопил волхва.

— Ах да! Так вот, будь здесь Толян, он обязательно бы сказал в ответ на все твои несправедливые обвинения, что у меня есть отмазка.

В душе Стас зашевелились неясные подозрения.

— И что это за отмазка? Колись быстрее.

Но Пивень не торопился с ответом.

Показывая взглядом на толпу, сопровождающую их, он повернулся к Зореню.

— А нас с тобой, конязь Зорень, в воротах никто не встречал и до крыльца никто не провожал. У ворот стража, у крыльца стража…

Завидев Стаса, вытянулись в струнку, заулыбались, парни из числа тех, кого Хруст с собой из Волчка увел. Остановился напротив, оглядел от пяток до макушки и остался доволен. Молодец к молодцу. Умеет Хруст из деревенских увальней людей выстрогать.

— Не заскучали в привратниках, ребятки?

— С ним разве заскучаешь? — Указывая взглядом на Хруста, рассмеялся один. — Только и отдохнуть, что на крыльце.

И поперхнулся, завидев грозный взгляд Хруста.

Стас улыбнулся и подмигнул страже.

— Твоя опочивальня, Слав. — Зорень толкнул дверь рукой. — Тесновато, не посетуй. Но лучше здесь, чем в коняжеском тереме. Конязь Предславский гостеприимно предложил свой кров, но мы решили не обременять его. Я рядом, Пивень по соседству. Тут же Хруст. Веста!

— Стол готов, батюшка.

— А кто здравствовать пожелает вождю Славу?

Девушка смутилась и опустила глаза. Не утерпела и стрельнула глазками на принца. И засмущалась еще больше.

Похоже без посторонней помощи присмотрело девичье сердечко жениха.

Стас бегло осмотрел комнатку и вполне остался доволен. В своей жизни он бывало обходился и более скромными пристанищами.

Встретился взглядом со смущенной девушкой и едва не хлопнул себя ладонью по лбу.

— Чуть не забыл! Войтик, Купава…Несите подарки!

Войтик пошире распахнул двери и воины внесли в комнату вьюки.

Не спеша, интригуя, распустил узел.

— Купава, помогай….

Принял из ее рук, обтянутый дорогой пурпурной тканью и выложенный жемчугом, ларец.

— Веста, наклони головку. — Попросил он.

И на голову юной коняжны опустился, тончайшей работы, венец, убранный драгоценными камнями.

Отступил в сторону и окинул оценивающим взглядом.

— Точно по мерке! Но чего то не хватает. А чего, не пойму!

Принц Бодрен выступил вперед.

— Позволь и мне, вождь, одарить коняжну.

Из под полы таинственного плаща появились височные кольца — подвески, полыхающие огненными рубинами, серьги и ожерелье.

— Так лучше?