Николай Ярославцев - Вождь из сумерек.

— Человеческая прямолинейность. Либо да, либо нет. И никогда посередине. — Горькая усмешка появилась на губах эльфа. — Либо друг, либо враг.

— На том стоим…

— Дальше и совсем просто. Мир разделился. Появились темные эльфы.

— Которым было мало уюта лесного гнездышка или свода пещеры над головой? И им захотелось переделать, приспособить этот мир под себя. Извечная борьба единства и противоположностей. Конфликт отцов и детей. Совать свой нос везде и всюду, не спрашивая при этом никого. — Лениво процитировал Стас все известные ему лозунги, застрявшие в его памяти со времен комсомольской жизни. — Кому то надоела зеленая сочная травка и захотелось вкусить не менее сочной телятинки. Плохой пример заразителен. Делать и переделывать, это наш конек. Это мы умеем. Бороться и искать, найти и не сдаваться. А лучше всего, прикарманить. Вот если бы еще знать, что искать? Мы выросли на этом, дорогой Рудик, но все ищем и ищем, боремся и боремся, да так, что кровь на морде никак не засохнет.

Эльф, по всей видимости, был обескуражен грубым и откровенным цинизмом Стаса и надолго замолчал.

— А завтра была война… — Продолжал Стас все с тем же холодным и ленивым равнодушием. — А может вчера. И размахнулись вы всю необъятную ширь своей не человеческой души, да так что и в своей избе тесно стало, повалили на улицу. А раз так, то почему бы и соседа от всей души по морде не отоварить. Двое дерутся, третий не мешай.… Это ведь и не для вас сказано тоже? А вот про то, что сор из избы выносить нельзя, наверняка, забыли.

Эльф все еще молчал.

— Эй, приятель! Ты здесь? Или уже растворился в своих неведомых мирах? — Полюбопытствовал Стас. — Или обиделся? Тогда прости.

И замолчал сам.

Притронулся к ране. Боли не было. Осторожно снял Лехину повязку.

— Не волнуйся человек-волк. Утром и сам забудешь, где была твоя рана. — Снова прозвучал в его сознании глубокий бархатный голос.

— Не моя, а ваша…

Но эльф оставил эту поправку без внимания. И растерянно продолжил.

— Ты прав. Была война. Она и сейчас еще продолжается. И наш мир, прекрасный мир эльфов, который мы создавали, может быть, не одну эльфийскую эпоху, умирает. Мрак и холод накрыл его. Умирает наш дивный лес под покровом снега, утонули под ним горные вершины, дворцы светлых эльфов. Замерли в неподвижности, скованные льдом, хрустальные реки. Не поют свои сладостные песни звонкие ручьи и не ворчат водопады. Ночь опустилась на мир эльфов.

— Был бы рядом Толян, расплакался бы. Ей богу! — Жестко уронил Стас. — Что поделаешь, у парня тонкая ранимая душа. Извини, слезы вытирать не умею. И давай так.… Все, что накопилось в уголках твоей трогательной души, вытряхнешь на меня как-нибудь потом. Может, и я тогда уроню скупую солдатскую слезу. У меня своих забот ложкой не расхлебать. И самая большая заноза в заднице, это вы со своими разборками. А теперь будь любезен коротко и по существу. Что, где и как!

Гостя покоробила грубая прямолинейность Стаса и он, сдерживая обиду, продолжил.

— Темные эльфы опомнились первыми…

— Слава богу, хоть кто-то взялся за ум. И сколько же для этого понадобилось времени? — Задал язвительный вопрос Стас. — Если верить детским сказкам, вы бессмертны? Какой-нибудь пустячок в виде пары сотен тысячелетий?

Эльф оставил его вопрос без внимания.

— Так вот, темные опомнились первыми. И, каким то образом, нашли одну из Забытых дорог. И здесь ты был совершенно прав, когда сказал, что их глаза оказались совершенно не приспособленными к яркому солнечному свету.

— А такой пустячок, как солнцезащитные очки сотворить было слабо? Обязательно было надо грязной лапой и прямо в сдобное тесто? — Командирским голосом со злостью громыхнул Стас. — Сам не ам и другим не дам. Талантливые вы ребята, однако. И дико непосредственные. Времени прошло совсем пустячок, а все усвоили. Главное создавать трудности, а уж затем героически их преодолевать.

— Мы обнаружили это, но было уже поздно. Ночь ворвалась и в этот мир. — Попытался что-то сказать в свое оправданье эльф.

Но Стас не дослушав, бесцеремонно прервал его.

— И сколько же твоих землячков рвануло сюда под покровом ночи?

— С уверенностью сказать не могу.

— Тогда валяй без уверенности. — Надавил на голос Стас.

Вместо ответа он услышал виноватый вздох.

— Орки? Кто они?

— Те, кто жили до нас…

— Любите вы жар чужими руками загребать! А впрочем, все как у нас. Не зря соседствовали столько времени.

— Беда, Слав, не в этом. Беда в другом! Вы разрушили, как ты выразился, с царственной небрежностью экран, которым мы закрыли Забытую дорогу…

— Так! Значит, во всем виновата моя умелая плотницкая рука. — С расстановкой проговорил Стас.

— Что?

— Не обращай внимания. Это я просто размышляю вслух, друг мой эльф. И сделать уже ничего нельзя?

— Нужно время…

— Какая-то сотня-другая лет? Очень мило!

Рэдэльф промолчал.

— И быстрее, конечно же, не получится? А значит несметные полчища темных эльфов и орков прут сейчас стройными колоннами, грохоча солдатскими сапогами по Забытым дорогам, поднимая тучи пыли и пугая ворон?

Ответа не услышал. Только сверкнули в кромешной тьме яркие изумрудно-зеленые глаза и тут же погасли.

— Есть только один выход. — Словно обдумывая что-то, совсем тихо сказал эльф.

— Говори, коль начал.

— Разрушить то, что не успел ты человек-волк.

— Так что же ты молчал? Слезу из меня выжимал? Если разрушить, так это мы с нашим удовольствием. Разрушить, это же, как раз для нас! — Дернулся Стас.

— Но тогда я, и те, кто со мной, навсегда останемся в твоем мире.

— Считай, что вид на жительство у тебя уже в кармане! — Тоном, не терпящим возражений, решительно успокоил его Стас. — Но если ты боишься, я могу прийти и сам. Не люблю незавершенки.

— Это у тебя уже вряд ли получится.

— Это как?

— Темные закрыли лес для людей. Ты уже знаешь, как это делается. — Виновато пояснил эльф. — Каждый, кто войдет в черный лес, потеряет себя. Это не просто деревья. Они, как люди.…Живут, думают, страдают и ненавидят.… Первое творение темных эльфов.

— Значит, есть и второе, и третье. И дальше по порядку.

— Есть, Слав. Есть и другие.

Стас вспомнил о Войтике и его людях.

— Но там же мои ребята?

— Там и другие… люди. Скорее их оболочка. Ты уже встречал их. А за своих людей не волнуйся. Их выведет.

— Спасибо. И все-таки, я приду. Посидим, поболтаем за кружечкой хорошего винца. — Стас уже принял решение и не собирался его менять. — Ты же не завтра собираешься крушить все налево и направо? Торопливость не принадлежит к числу ваших многочисленных добродетелей. Ну вот… А я страсть, как люблю тарелки бить. С детства. Считай, что хобби! Да и вообще, если стол перевернуть или лавки опрокинуть, так это как раз для меня.