Николай Ярославцев - Вождь из сумерек-2.

-Он ваш. Кто возьмет?

На коже амулета заплясали огни, вырисовывая причудливую вязь.

Бодрен с изумлением приподнялся, глядя на амулет, перевел взгляд на равнодушное лицо Стаса и снова сел, как и Веселин, нащупывая ножи под волчовкой.

-Ты же говорил, что там его нет. – Рамез не скрывал своего недоверия.

-А ты проверь, дружбан. –Подзадорил орка Толян и подмигнул глазом. – Что ты теряешь?

Орк сразу протрезвел. Жив был еще в памяти рассказ Шорки. И не давняя попытка удерживала его на месте.

-Ну что же ты? Камень вот, замочек крохотный. Зубом перекусишь. – Стас и не думал скрывать насмешки.

-Не перемудришь, Слав? – Осторожно предупредил эльф.

-Да, Слав, как то совсем откровенно.

Нервы не выдержали. Искушение было слишком велико. Покатился по полу бубен. И грязная лапа цапнула амулет. С диким радостным воем, шаман прыгнул с лавки, едва не столкнув старого волка, закрутился в бешеной пляске.

В глазах Рамеза вспыхнула радость.

-Слав!

Но Стас оставался спокойным. Все так же легко посапывал трубкой и попивал легкое вино. И все так же тихо посмеивался.

Со счастливыми криками орки прыгали вокруг шамана.

Раздался едва слышный треск и пламя сразу, вдруг с ног до головы охватило шамана.

-Спалят к чертовой матери шатер! – забеспокоился хозяйственный Хруст.

Толян оттолкнулся от лавки и в прыжке столкнул шамана с ног. Не обращая внимания на огонь, рванул с его тела жалкие лохмотья.

-Войтик! Накрывай волчовкой! Хруст, не сиди сиднем. Паразиты, хоть бы бадью с водой в углу поставили.

Хруст пропустил прозрачный намек мимо ушей. Деловито подхватил меховую накидку конязя и набросил на истошно орущего шамана.

-Покатай по земле…

«Все хулиганишь?»

«А я что? Сами просили. Как хозяевам откажешь? Мы люди воспитанные. Всегда готовы людей порадовать. Последнюю рубаху снимем».

«Разводи кого другого. А если бы не получилось?»

«Получилось ведь? И разве тебе со мной плохо? Живешь чисто, опрятно. Слова худого не слышишь. Наоборот, сам ворчишь сколько каменной твоей душе угодно. И обошлось без душегубства. Что я, зверь какой что ли?»

«Зверь, не зверь, а родня близкая»

«Домой возвращаться не думаешь?»

«Это куда?»

«А у тебя их десяток? Как у проклятого олигарха? Дом пустует…Углы падут. Конек проваливается. Сам знаешь, дом без хозяина – могила».

«Опять зубоскалишь?»

«Какое там!»

«Надо подумать».

«Да, уж… подумай. Сделай милость».

«А ты почему сидишь? Не потушат без тебя».

«Вставать лень. Расслабуха накатила. Пусть ребята повеселятся. А то живут, радости не видят. Все в трудах, да в дороге».

«Как знаешь. Сам большой. В князьях ходишь».

«Ох и зануда же ты»!

Убрал трубку изо рта.

-Толян, Хруст, расступитесь.

Медленно повел раскрытой ладонью, будто ловя рукой комара или нахальную муху, что так и норовит прыгнуть в чашку. Собрал языки пламени и разжал кулак, отбросив в сторону.

-Твой сольный выход, брат принц. Обгорел шаман, как головешка. Помрет, а его бесславную кончину на меня повесят. А нам это надо? Грехи отпускать не кому. Разве нашего волхва попросить? Или с Почаем поселиться? – Почесал в задумчивости затылок. – Вот незадача. Грехов накопил, а отмолить их не где.

И надолго задумался, забыв о дымящейся на столе трубке. Бойцы, сразу забыв о шамане, повернулись к нему, теряясь в догадках, как помочь ему в этом.

Вздохнул, выпрямил спину и тряхнул головой, отгоняя не прошенные мысли. Откинулся на спинку кресла и по-хозяйски требовательно спросил.

-Так, на чем мы остановились, милостивые государи?

За столом только Зорень, Купава и Веселин, которые решили, что это дело их не касается. Все остальные столпились вокруг шамана и эльфа.

-Попал наш эльф! – Прошептала Купава. – Силой да родня. Не хочешь, да лечи.

-Зато доброе имя себе заработает

Стас зажал трубку между зубов и с явной неохотой вышел из-за стола. Постоял, попыхивая дымком, раздвинул орков и склонился над шаманом. Прижал пальцы к сонной артерии. Под пальцами слабо вздрагивала тонкая жилка.

-Жив, бродяга. – Покачал головой он. - А остальное не важно. Замуж не выходить. Просто эльфу на коленях постоять подольше придется.

Ладонь шамана раскрылась, и амулет выпал на землю, шелестя цепочкой.

Поднял, подкинул на ладони. Амулет все еще полыхал жаром.

-Кто-то еще попытает счастья? – Постоял, дожидаясь ответа и, не дождавшись, удивленно пожал плечами. – Значит, я ошибался. Странно. Обычно я не ошибаюсь. Готов продолжить примерку. Спешить мне не куда. День – другой могу выкроить.

Не торопясь, перекинул цепочку через голову и поправил амулет на груди.

-Если что, вы только шепните. А я всегда с открытой душой и веселым сердцем. – Добавил он бодрым голосом, возвращаясь на место.

И, откинув полог, вышел из шатра.

Часовые разомкнули копья, а старый волк глухо заворчал. А из травы показались волчьи уши.

Рука коснулась волчьего загривка.

-Веди себя прилично. Народ распугаешь. – Предупредил он.

Зачем напоминать? Волк не собачка. Ноги хозяина не лижет. Лег у полога, положив голову на вытянутые лапы и затих, не сводя внимательного взгляда желтых холодных глаз с его спины.

Вернулся, встал за спиной эльфа.

-Помочь?

-Пожалуй, нет. Вопрос не во мне, во времени.

-Спасибо, Бодри. – Указал рукой на столы. – Вернемся к нашим баранам, судари. Толян, Войтик, угощайте гостей. Вино выдыхается.

Забулькало вино, заплескалось в чарках, чтобы исчезнуть в желудках.

-Надо ли мне повторять этот вопрос? Или кто-то еще горит желанием покрасоваться с этим камнем на груди?

Говорил напористо и холодно, хотя и без угрозы.

Орки опустили головы.

-Я задаю вопрос, чтобы потом не было кривотолков. Де, обманул вас вождь славов. Облапошил. Нагло и бесстыже.

Выждал, насколько мог, приличную паузу.

-Тогда прошу высказываться. Что и кого не устраивает в моем предложении.

-Если масла в башке нет, это надолго. – Изрек Толян. – А может и еще дольше.

-Скажи, сударь Волк, как так может быть, что землю ты нам даешь, и, вроде, нет?

-Как мои поданные. – Жестко ответил Стас. – Но всегда вольны уйти. Вместе со всем скотом и со всем скарбом. Возражать и удерживать не буду.

-Если захотите. – Ухмыльнулся Толян. – Скажи, Войтик.

-Без базара!

Молчали не только вожди, молчали и шаманы.

Волхв, молчание для которого стало просто не выносимым, побагровел.

-Да, поймите вы, конязь Великой Славии, себе на холку обузу хлопочет! Зачем бы она ему? Въездное заплатили и ладно. Зашел и вышел. И горя нет! Ему ваша нищета, как серпом по…

-По сердцу. – Поторопился подсказать Зорень.

-Пусть будет по нему. Или сами не хотите по людски пожить? Ждать будете, когда счастливый камень на башку свалится? А если башка треснет?