Юлиана Суренова - По ту сторону гор

— Что это? — нервно закрутил головой Лот. Его губы уже были готовы зашептать заговоры от злых духов, оставалось лишь узнать имя врага, чтобы выбрать из сотен заклинаний единственное спасительное.

— Горные духи, — уверенно, словно зная наверняка, ответил Альнар, затем умолк на миг, сглотнул, сдерживая новый приступ кашля, после чего продолжал: — Пришли за новыми жертвами. И очень недовольны, что не получили их сразу.

— Да, неправильная им досталась жертва, — хмыкнул Лиин, который совсем не выглядел напуганным, скорее наоборот, был полон решимости дать отпор любому врагу, не важно, человек это, зверь или дух, — вместо того, чтобы самой лечь на алтарь и ждать, не рыпаясь, когда ей перережут шею, изловчилась убежать. Никакого уважения!

— Может, не надо над ними смеяться? — с опаской поглядывая вокруг, с сомнением спросил Лот. — Зачем злить духов?

— Брось, они и так вне себя от злости, — продолжая в том же духе, хохотнул сын воина, который, благодаря этому шутливому тону, чувствовал себя уверенно и легко. — Ведь мы до сих пор живы.

— Поскольку это может измениться в любой момент, перестаньте зубоскалить, — к немалому удивлению Лиина и еще большему Лота Альнар встал на сторону последнего. Он уже немного отдышался и теперь сидел на снегу, пытаясь освободить ногу, крепко стиснутую на щиколотке петлей веревки.

— Дай я, — поспешил к нему на помощь брат. Но затянувшийся узел не желал развязываться. — Вот зараза! — не сдержавшись, в сердцах выругался юноша. — Ну ничего, — придумав выход, злорадно ухмыльнулся он, потянувшись за ножом, — сейчас…

— Что ты собрался делать? — нахмурившись, глянул на него Альнар.

— Перерезать веревку, — ответил тот, хотя и с долей удивления, поскольку, как ему казалось, это было настолько очевидно, что не было никакой нужды спрашивать.

— И не думай!

— Действительно, — поддержал его Лот. Впрочем, он и сам не до конца понимал, делал ли это по здравомыслию, или просто в знак благодарности, отвечая, как он считал, добром на добро. В любом случае, он добавил, как ему казалось, совершенно непробивное: — Незачем портить хорошую вещь, которая еще может пригодиться.

Лиин только хмыкнул. Однако он не успел ничего сказать в поддержку или возражение — веревка вдруг напряглась, а затем дернулась, увлекая за собой царевича.

— Духи! — тот зашарил руками, ища, за что бы уцепиться, но вокруг был только снег.

— Держись! — прошло всего лишь мгновение, как, поняв, что происходил что-то неладное, Лот и Лиин схватили его под локти.

— Что же это такое? — бродяга испугано таращился вокруг, силясь разглядеть хоть что-то в сгустившемся в серую муть тумане.

— Неладное что-то, — сын воина не был робкого десятка. Но этот противник пугал даже его, потому что был невидим, и потому что смеяться над духами можно лишь не веря в них, когда же приходит вера…

— Аль-ми! — лишь царевич не потерял самообладание и способность трезво мыслить, несмотря ни на что. — Режь эту духову веревку! Быстрее!

Того не пришлось просить дважды, тем более, что нож уже был у него в руках, а четкую команду исполнить легче, чем гадать, лишь пугая себя новыми предположениями.

Веревка сопротивлялась, однако всего несколько мгновений, после чего, разрубленная на части, отпустила так резко, что и Альнар, и Лот с Лиином упали в снег. Алиор сел с ними рядом, потирая подрагивавшие не то от холода, не то от вдруг схлынувшего нервного напряжения, руки.

— Что бы это ни было, — сжав ногу, хмуро произнес царевич, — оно забрало наших ослов.

— Почему ты так думаешь? — спросил Аль.

Брат несколько мгновений смотрел на него, затем усмехнулся:

— А разве ты привязал второй конец этой веревки не к уздечке?

— Вот духи… — юноша сразу все понял.

— Скажем так, что мы легко отделались, — болезненно скривился Лот.

— Если духи решат ограничиться такой жертвой, — качнул головой сын воина. — А это еще вилами на воде писано.

— К тому же, — бродяга и сам уже начал понимать, что особых поводов для веселья нет, — мы лишились не только ослов, но и всего, что у нас было.

— Почти, — и только Альнар вдруг развеселился. Возможно, это была эйфория от счастливого спасения. — Так бы было, если бы кое-кому не приспичило посреди дороги развьючивать ослов.

Его брат втянул голову в плечи, поняв, что тот говорил о нем, однако не чувствуя, было ли в его словах осуждение или одобрение.

— Ты же сам согласился, что ослам тяжело идти по такому глубокому снегу и их хорошо бы разгрузить… — пробормотал он.

Альнар рассмеялся:

— Значит, в этом есть и моя заслуга, — а потом он вновь закашлялся и вынужден был замолчать, направив все усилия на то, чтобы унять приступ.

— И, все же, надо проверить, что там с ослами, — Лиин поднялся, — может быть, они просто испугались чего-то и, воспользовавшись тем, что за ними никто не следил, убежали.

— Оставайся, где стоишь! — держась рукой за грудь, хмуро бросил ему царевич. — Не хватало еще, чтобы и ты потерялся в этом проклятом тумане!

— Но не можем же мы сидеть и ждать, что будет дальше! — вскричал Лот. Ему тоже не нравилось такое положение вещей. — А если трещина разрастется? — он достаточно повисел над ней, глядя в глаза смерти, чтобы не испытывать ни малейшего желания вернуться.

Альнар прикусил губу, на мгновение задумавшись. И так выходило плохо, и эдак.

— Вот что, — наконец, решил он, — Аль, обвяжи себя за пояс веревкой.

— Ладно, — тот подчинился, хотя и не понимал, зачем.

— Давай второй конец, — едва тот закончил, царевич требовательно протянул руку. Он сделал то же, после чего подозвал к себе Лиина и Лота и, едва те приблизились, положил им руки на плечи. — Вот так и будем двигаться — Аль-ми впереди. Он проводник, ему положено. Не потеряется. А если угодит куда, мы втроем его как-нибудь вытянем.

Юноша кивнул, соглашаясь с ним. Он уже понял, что задумал брат, однако тот еще не закончил.

— Но прежде давай, вернись к тому месту, где остались сумки, которые мы успели снять с ослов.

Аль послушно отправился на поиски, в то время как Лот и Лиин помогли наследнику подняться. Тот, выпрямившись на мгновение, почти тотчас вновь согнулся, скривившись от боли.

— Проклятье, — процедил он сквозь стиснутые зубы.

— Нога? — сочувственно спросил бродяга, заставив царевича презрительно скривиться — ему было не нужно сочувствие, которое скорее оскорбляло его, чем поддерживало. — Неужели сломал? — не понимая этого, продолжал Лот. Он сокрушенно покачал головой: — Как некстати, — паренек не добавил, но в его глазах совершенно отчетливо читалось: — "И что же теперь, нам всю оставшуюся дорогу тащить тебя на своих плечах?"

— Вывихнул, — процедил Альнар сквозь стиснутые уже не от боли, но злости зубы. — Ничего, сам справлюсь, — он убрал руку с плеча бродяги, однако мгновение спустя, превозмогая собственную гордость, вернул ее обратно. — Пока будет лучше так.