Кристиан Бэд - История одного имени

Потом вдруг поле превратилось в шахматную доску. И сам Булли сел играть с ним в шашки. Ланс честно рассказал ему обо всем, что с ним стряслось, удивляясь в душе своей доверчивости.

— Я помогу тебе, — сказал Булли. — Вставай и иди. Я буду твоими глазами. И Ланс пошел. Черт знает, почему он вдруг доверился Булли?

Шел он почему-то по лужам, а по пятам за ним крался Шерман и лил воду из чайника прямо ему за шиворот.

И тут Лайтмен очнулся. Он действительно шел по улице! Дождь. Он промок, как собака. Голова горела и ныла, а в районе затылка — так прямо таки пульсировала! Его что, по башке трахнуть успели? Или что, теперь вот так всю жизнь то одно, то другое болеть будет? Вот не было печали… «Ой, я — лунатик, — весело думал Ланс. — Ой, не знал».

Он осмотрелся, пытаясь понять, где это он. Сколько прошло времени? И что с ним? И это чувство в затылке… Неужели в башку что-то вшили? Неужели это роднуля-шеф, контролируя его мозги прямо из любимой лаборатории, вывел сюда? Похоже на то…. Вот ведь сволочь!

Дождь валил почти что стеной. Ланс стал мысленно ощупывать пространство в поисках аэропорта. Ему нужен был самолет. Вернее, это его руководству нужно было, чтобы Ланс сел на самолет, а сопротивляться у него не было сил. Иногда он пытался идти в сторону противоположную той, куда его толкали, но через пару шагов ноги сами поворачивали обратно.

Голова работала из рук вон плохо, контроль над происходящим постоянно пропадал. Ланс вообще плохо понимал, куда он бредёт и… ввалился вдруг на военный аэродром прямо под дула автоматов. Окрик часового немного отрезвил его. Он отдал мысленный приказ, и черномазый рухнул. Но второй часовой успел нажать на курок, и Лансу тоже пришлось броситься на асфальт.

Его спас дождь, чертов дождь, от которого в трех шагах ничего не видно. Часовые гнались за Лайтменом вслепую, его же немного выручала эхолокация (до этого он пользовался ей лишь под водой).

Ланс бежал к самолету, путь был вроде свободен, и вдруг он с разбегу уткнулся в чей-то совершенно сухой костюм.

— А ну-ка, пойдем отсюда, — встреча со Стэном не предвещала ничего хорошего, однако Ланс так устал от того, что творилось у него в голове, что упал ему на руки даже с некоторым облегчением. И только спустя 5 или 6 секунд пришёл страх, потому что Ланс с трудом, но всё-таки вернул себе контроль над своим котелком и вспомнил в подробностях кто он такой этот Стэн и иже с ними.

Вернее нет. Какой там страх, страха не было! Был ледяной, мокрый ужас! Вместе с каплями дождя он склеил одежду с телом. Ланса даже начала слегка бить дрожь. Он прекрасно представлял себе, что сейчас начнется. Хорошо, если будут просто бить — это дело привычное. Но, похоже, «эти» тоже знали толк в промывании мозгов. Не даром, как только Ланс столкнулся со Стэном, контакт с шефом тут же пропал.

Стэн впихнул его в машину. Пленник все еще воспринимал окружающее как в замедленной съемке, и сопротивляться, особенно, не выходило. Что с ним было?

Ланс мог только догадываться, что когда Стэн и Смуглый оставили его в гостинице, дельцам из родной школы удалось как-то захватить контроль над его мозгом. Это было плохо. Но, как говорится, хрен редьки не слаще. С одной стороны душка Булли, с другой — эти двое. Хотя, в некотором роде Стэн Ланса даже спас. Видимо в пределах досягаемости этих двоих сигналы из родных лабораторий глушились. Вот попал же меж двух огней…

Смуглый медленно поднял руку. Мышцы Лайтмена непроизвольно сократились. Он знал, что сопротивляться бесполезно, но готов был проверить это еще раз 200.

— Надо бы переодеть его. Он совсем промок, — сказал Смуглый. — Что это у тебя? — он коснулся, наконец, шеи Ланса. Ланс попытался отстраниться, но резкое движение едва не лишило его сознания.

— Наверно, охранник задел, — Стэн оторвал взгляд от дороги. На этот раз он сидел за рулем. Смуглый убрал руку. На пальцах осталась кровь.

«Черт, а я и не заметил, как меня зацепило». Ланс машинально напряг мышцы шеи и убедился, что рана, действительно, пустяковая. А вот головой лучше было пока не двигать.

Смуглый достал аэрозоль, салфетку и что-то вроде пластыря. Лайт улыбнулся одними губами: «Что, эта царапина на шее мешает меня избить? Типа — кровью брезгуем замараться?»

Он не боялся, что Смуглый прочтет эти мысли, напротив рад был бы его позлить.

Смуглый потянулся, чтобы обработать ранку, Ланс дернулся и потерял-таки сознание. И это было хорошо, потому что, когда он пришел в себя, в голове совсем прояснилось. Наверно, Смуглый что-то сделал. Умел, гад.

Стэн затормозил, вышел и через 5 минут вернулся с сухой одеждой в местной упаковке. Одежду он бросил Лайтмену — видимо, имея в виду, что стекла тонированные, а они со Смуглым не юные красотки.

Ланс растерялся: судя по всему, если он откажется раздеваться, его разденут. В пакете была белая майка, что-то из джинсовой ткани… Он слегка побледнел, быстро поменял мокрый, испачканный кровью шелк на белую (слава Богу, без рисунка) майку, сверху набросил джинсовую куртку и замер.

— Мне помочь? — спросил Смуглый. Взгляд его давил. Не нарочно, а скорее просто потому, что Смуглый привык командовать. Стэн, любопытствуя, обернулся.

Лайт попытался разорвать кокон чужой воли, опутавшей его. Не смог. Просто сидел, тяжело дышал и ждал, что будет. Им ничего не стоит стащить с него брюки, но сам он раздеваться не будет. Пусть лучше еще один кошмар.

— Из-за пустяка и такая реакция? — одними глазами усмехнулся Смуглый. Он изучил мокрое пятно на сидении от кожаных лансячьих штанов, капли воды, стекающие с мокрых волос… — Волосы вытри. Рубашкой что ли. Там в пакете. — И отвернулся.

Лайтмен не сразу, но восстановил привычную скорость метаболических процессов. Это надо же, отвязались. Он не мог понять, почему. Ведь справились бы. Что, не те условия, чтобы получить удовольствие по полной программе? Ланс привык, что издеваются всегда с удовольствием, но тут его даже сомнения на миг взяли…

Лайтмен посмотрел в окно. Он плохо знал город, но и дураку было бы ясно, что едут они к аэродрому. К частному, видимо. Гражданский, насколько он помнил, был расположен рядом с военным. Интересно, куда «эти» полетят теперь? Он, как мог, вытер волосы, заплел их в косу, чтобы не мешали. * * *

— Я снова не слышу его. — Эл Мэдиссон снял с головы прозрачный шлем. — Но если он еще не сорвал блокаду, то скоро сорвет. Шерман молча сидел, обхватив руками свою квадратную челюсть.

— Мы потеряли его. Боюсь, больше у нас не будет шансов вырвать его из рук Хозяина. Считай, что как агент он мертв. Шерман молчал.

— Следовало убить его, пока я имел доступ к его мозгу. Но кто-то пожадничал, не умея довольствоваться малым. Давай подумаем, как много знает об СКР Лайтмен, и насколько это может быть опасным?.. Боюсь, что он знает… почти все о внутренней структуре… Выделите мне двух-трех не очень ценных агентов, Тимоти, кто-то должен будет пожертвовать собой и передать Лансу пароль, который запустит систему самоуничтожения.