Найрэ - Тень Хаоса

Лир с Эрисом поднялись наверх. По коридору раздались шаги. Выскочив, Лирнэ столкнулся нос к носу с лысым, как шар, человеком. Резкий удар тесаком разнёс лысому череп. Лир не удержался от того, что бы несколько раз пнуть уже безжизненное тело. Теперь им овладела злость, он знал, что эмоции не самый лучший помощник в бою, но ярость было не унять. Эрис снова принялся обыскивать труп. На этот раз Лир не стал заморачиваться делёжкой найденного. Им двигали куда более серьёзные цели. Нужно было понять, куда эти твари дели его вещи и оружие. Что бы ни творилось, а без сабли он обратно не уйдёт, даже мёртвый.

Где-то в вдалеке послышались крики, звон разбитого стекла и топот множества ног. Друзья по несчастью последовали дальше.

Всего двух ударов секиры хватило для того, что бы открыть дверь, одного — что бы навеки успокоить подбежавшего охранника. Наёмники не умели действовать тихо, зато умели действовать эффективно.

Никвэндил выпускал стрелы одну за другой сквозь разбитое окно, почти каждый снаряд достигала цели.

«Почему-то мне кажется, что свист этих стрел мне очень знаком» — отметил про себя Лирнэ Элрэт, пробираясь коридорами ближе к месту действия.

Таймора, Зуш и Вальдун, как обычно спина к спине, сносили всё на своём пути. Пол дома равномерно покрывался разрубленными телами. Время от времени непонятно откуда свистели стрелы.

— Берегись, сзади! — услышала девушка знакомый голос и вовремя повернулась, что бы отразить удар вражьего топора.

Лирнэ Элрэт кинулся на подмогу своему отряду, вовремя парируя удары тесаком. К нему устремились сразу два противника с разных сторон. Лирнэ смог увернуться от ударов и поднять с пола сразу два клинка, оброненных павшими. Тесак за ненужностью полетел в голову кому-то из людей. Элрэт раздавал удары направо и налево, почти ничего не различая перед собой. Он действовал наугад, не чувствуя боли от старых и новых ран. Он остановился, когда понял, что больше не с кем драться. Все бандиты либо мертвы, либо разбежались. Он бросил чужие мечи и оглянулся вокруг. Все члены отряда живы и почти невредимы, а Эрис обыскивал трупы. Голова кружилась, и кровь в жилах до сих пор бурлила от азарта битвы. Лир прибывал в эйфории.

Затем, после небольшой передышки, последовал молчаливый обыск дома. Элрэту всё же удалось найти свои вещи и оружие, также захватить с собой немало чужого добра и денег.

Выходя из дома, Лир старался не смотреть на лица убитых, все они казались ему каким-то безликим страшным злом из старых детских кошмаров. Может быть, Эрис был прав в ничтожности людей.

— Я обещала надавать тебе по шее! Но сейчас мне на тебя смотреть жалко, — сказала Таймора, подойдя ближе к Лиру. — Ты совершаешь настолько глупые поступки. Хотя, наверное, если бы не ты, мы бы не вышли живыми оттуда.

— Наверное, если бы не ты, я бы не вышел живым оттуда.

— Ты признаешь, что вёл себя крайне глупо?! — наставляющим тоном произнесла девушка.

— Всё равно не признаю! — в шутку огрызнулся Лир.

Они ещё минуту стояли молча, глядя друг на друга.

— Спасибо, без тебя я бы не выжил, — наконец произнёс Лир и обнял её.

— Ты что делаешь?! — вспылила Таймора.

— Выражаю свою благодарность, — рыжий эстир улыбнулся своей коронной улыбкой.

— Вот гад!

— Замолчи, а не то поцелую.

Они пошли дальше. Элрэт вертел в руках золотую печать, которую он должен предъявить заказчику в качестве доказательства. А ведь можно было её просто украсть, было бы куда безопаснее.

Наступал рассвет, и небо снова окрашивалось кроваво-красным. Лир не помнил, как они спустились с горы, всё прошло, как в тумане. Сейчас он стоял в морской воде, дрожа от холода. Раны щипало от соли, но говорят, вода из моря способствует их заживлению. Может быть, соль на рану — это не так уж плохо.

С момента последних событий прошло около трёх лет.

Стояла невиданная для этих мест жара. Солнце палило нещадно, и сам воздух был обжигающим. Уже две недели все жители Тирвальдена и окрестностей безнадёжно ждали дождя. Но капли высыхали, недолетая до земли. Небеса лишь дразнили людей и нелюдей грозовыми облаками.

На берегу реки неподалёку от столицы на камнях сидели двое.

— Лир, может быть ты прекратишь дурака валять и ты снова примешь обычный облик, а то говорить с какой-то псиной, мне удовольствия не доставляет! — возмущалась Мэв Ш'Эидан. Её платье насквозь промокло после падения (то есть принудительного забрасывания) в реку, а в волосах застряли водоросли.

— Не путай красного волка с собакой! — ответил Лирнэ Элрэт, который пребывал на данный момент в полиморфном обличье. — И вообще, я так выражаю своё презрение этому миру.

На волчьей морде выступил странный оскал, сквозь который смутно просматривалась улыбка, та самая коронная лировская — сочетание лукавой усмешки с грустью в глазах. С той самой грустью, которую мог разглядеть не каждый.

Она потрепала волка по рыжей с чёрными подпалинами шерсти.

Резким движением, как будто сбрасывая с себя волчью шкуру, Лир принял своё прежнее обличие.

За эти три года внешне он изменился мало. Только ярко-рыжие волосы, предмет его гордости, пришлось остричь по шею, и лишь несколько длинных кос остались от былого великолепия. Так он привлекал к себе ещё больше внимания, нежели раньше. А окружение продолжало шушукаться о том, что это страшный ритуал и древнее колдовство красноскальских варваров (так люди называли эстиров).

— Жара, — вздохнул он, констатируя и так явный факт.

— Жара, — вторила ему Мэв, — Хоть в чём-то я с тобой согласна.

К подобному единогласию они приходили редко. Если Лир скажет, что небо синее, а трава зелёная, то для Мэв всё всегда будет наоборот. Лишь бы не согласиться. За эти несколько лет они уже успели несколько раз смертельно поругаться и три раза расстаться «навсегда». Но пока что они оставались вместе, не смотря на бурные протесты окружающих. Он не нравился её семье, а её не любили его друзья. Любят ли эти двое друг друга — неизвестно, но вот существовать поодиночке не могут, это факт.

— Ты что волчьи ягоды ешь?! — возмутилась Мэв.

— Не волнуйся, я волку оставлю! — усмехнулся Лир.

И продолжил поедать с куста чёрные, как глаза жука, ягоды.

— Вообще-то они ядовитые.

— Хм, не знал. Когда в лесу жил, ел и не травился. Они вкусные вообще-то. Хочешь? — он протянул девушке несколько ягод.

Мэв поморщилась и отстранилась.

— Нет, не надо.

— А что ты за меня так переволновалась? Какое тебе дело до того, что я умру? — спохватился Элрэт.

— Я просто хочу, что бы ты жил… Жил и мучился!

— Значит, ты меня совсем не любишь?!

— Может быть, даже люблю, — вздохнула Мэв.