Наталья Бульба - Поставить мир на кон

– В произошедшем твоей вины не было. Если кому предъявлять претензии, так Вилдору. Но и в этом особого смысла я не вижу. К тому же мне уже давно следовало сказать тебе спасибо. Не заставь ты меня произнести клятву, я бы еще долго выбирал между проснувшимся чувством и желанием сохранить свою свободу.

Да, он был прав. Мы стремились сохранить кровь самых древних родов, обеспечивая себе будущее, оправдывая методы, которыми действовали, вторжением. Но это не отменяло моей ответственности за принятые тогда решения.

– Мои слова тебя не убедили, – улыбнулся он мне. – Тебе стоит заглянуть к нам в гости и удостовериться в этом самому. Радуйся, что Лайсе понимает твои затруднения и мне не приходится объяснять жене, почему наш правитель отказывает нам в чести его принимать.

Я внимательно посмотрел на Гадриэля и, заметив озорной блеск в его глазах, счел возможным ему подыграть.

– Если послушать тебя, то я разрываюсь между неразрешимыми проблемами, терзаюсь чувством вины и совершенно не способен к адекватному восприятию происходящего, а значит, и к взвешенным решениям.

– Обрати внимание, – засмеялся он, – это были твои слова. Лично я еще помню, что ты – мой правитель, а я – твой начальник разведки. Который, заметь, умудрился пропустить нападение на твой дворец, попытку похищения твоей жены, но… – он сделал короткую паузу (они мне всегда так нравились своей непредсказуемостью), – выиграл для темных эльфов третье место в турнире мечников Лилеи.

Мне ничего не оставалось, как покачать головой. Никакие проблемы не оправдывали того, что я не поздравил друга с такой победой. Хорошо еще, приготовил подарок.

– Я хотел сделать это в другой обстановке, но… – Теперь была моя очередь улыбаться, видя тень недоумения на его лице.

Я демонстративно медленно подошел к стене, чувствуя спиной его напряженный взгляд, с нежностью воина, который не понаслышке знает, что от оружия зависит его жизнь (потому и лелеет его с тем же неистовством, что и свою возлюбленную), снял с креплений единственный меч, висевший в этом кабинете с первого дня моего правления.

– Один из знаменитых мечей, выкованных еще при прежнем властителе. Светоч драконов по имени Укротитель ветра.

Клинок, отозвавшись едва слышной песней, скользнул из ножен, поймав на лезвие луч солнца, отразил его, разбив веером. Вспыхнули выведенные древними мастерами руны, сложившись в надпись, которую драконы еще помнили, но прочесть уже не могли, утеряв язык, на котором говорили создатели этого чуда: «Сохрани честь воина».

– Нет, – выдохнул Гадриэль и отступил на шаг.

Я же вернул клинок в ножны.

– Я уже давно хотел увидеть его в твоих руках, – в моей улыбке была доля ехидства, которое он должен был понять, – но не мог найти подходящего повода. Опасался, что ты сочтешь подарок моим извинением.

– Нет, – повторил лорд и сделал попытку отступить еще, но наткнулся на тихо вошедшего в кабинет Александра, который, как всегда, посчитал, что он здесь желанный гость в любое время.

Впрочем, так оно и было. А в этот раз его появление можно было считать весьма своевременным.

– Ух ты! – по-мальчишески воскликнул мой советник, готовый и сам вцепиться в это чудо.

– Лорд Гадриэль! – Тот судорожно вздохнул и опустился на одно колено, повинуясь не словам, а тону, которым они были произнесены. – Во славу, которую ты принес темным эльфам, во славу твоей верности, во славу твоего рода! Пусть этот меч станет символом чести и доблести и памяти, в которой сохранятся события этих дней.

– Во славу! – четко повторил он, принимая ножны с частично обнаженным клинком.

– Во славу! – повторил вслед за ним Александр, который в одно мгновение сумел сменить облик восторженного шалопая на соответствующую моменту мину.

Но только я отметил, как в его взгляде мелькнула озорная искра.

– За это стоит выпить, – фыркнул он и, как мне показалось, прямо из воздуха вытащил две бутылки вина. Судя по этикеткам, из запасов Тахара.

– Стоит, стоит, – поддержал я Сашку и взглядом показал на столик у камина. Пара мгновений передышки Гадриэлю точно не помешает.

Не успел Александр еще открыть первую бутылку, передавая мне обещание властителя помочь, как Гадриэль уже стоял у нас за спиной. Его подарок остался лежать на специальной подставке у двери.

– Знаешь, Олейор…

– Знаю, – улыбнулся я, подавая ему бокал. – И он знает, – кивнул я в сторону нашего друга. – Этот меч принадлежал моему роду тысячелетия, но из нас двоих я – правитель, а ты – воин. Твоя забота защищать мою жизнь, как моя – беречь своих подданных. Потому и передал я его тебе без сожаления, а с радостью и гордостью.

Не дожидаясь, пока Гадриэль отреагирует на мои слова, сделал медленный глоток, наслаждаясь вкусом.

– Судя по твоей довольной физиономии, – я повел бокалом в сторону Александра, тем самым давая понять, что обращаюсь к нему, – ты вернулся не с пустыми руками.

– В отличие от некоторых, – тот повторил мое движение, но уже в сторону Гадриэля, – которым это положено по должности, я занимался разведкой. И… – его глаза блестели от азарта, заражая им и нас с лордом, – кое-что нашел в закрытых архивах драконов.

– Тахар тебя туда по-родственному пустил или ты опять его защиту вскрывал? – уточнил я, чтобы уже заранее быть готовым приносить свои извинения властителю.

– По-родственному. – Он продолжал весьма двусмысленно улыбаться.

Переглянувшись, мы с Гадриэлем сделали соответствующий вывод: опять поспорил с драконом, что проникнет туда. И проник.

И ведь не придерешься, все по-честному. Правда, властитель как-то намекнул мне, успокаивая после очередной проделки моего советника, что таким способом заставляет своего ученика решать сложные задачки. Сашка об этом, конечно, догадывался, но оба получали от этих игр удовольствие, а последний еще и опыт, которого ему так не хватало.

– Ну, раз по-родственному, тогда выкладывай, – проворчал Гадриэль и, захватив бокал, опустился в стоящее рядышком кресло. Подавая нам пример.

– Ты ему уже про попытку похищения рассказал? – уточнил у меня Александр, повторяя маневр черноволосого лорда.

– В общих чертах. Тебя ждал. – Я остался стоять, пытаясь по выражению лица человека угадать то, что нам придется услышать. И не мог. Его мимика была столь же живой, сколь и обманчивой. Это умение уже давно служило ему преимуществом в общении с теми, кто считал себя знатоками чужих душ – они довольно легко ловились на его внешнее обаяние и кажущуюся наивность, забывая при этом, что добиться уважения большинства правителей этого мира он мог только одним способом: стать подобным им.

– Тогда не буду и дальше испытывать ваше терпение. – Его взгляд лишь на миг коснулся моих глаз, но и этого хватило, чтобы осознать, насколько он напряжен. А ведь мы с Гадриэлем знали его лучше всех. Или считали так. – Сначала о похищении. После того как ты, Олейор, высказался насчет того подозрительного воина на турнире, я решил к нему присмотреться. Признаюсь, что до этого момента я не замечал в нем ничего, что могло бы привлечь мое внимание. Человек как человек. Элизар вон тоже против демонов на равных с мечом встает, да и Рамон, пока даймоном не стал, лихо драконов гонял. Так что его победы меня не удивляли. Если только то, что о нем никто раньше не слышал, так мало ли самородков по дорогам гуляет. Но когда Сэнар отправился тебя провожать и в ожидаемое мной время не вернулся, я решил за шатром мамы присмотреть. Навес для приема пищи там неподалеку, да и с охраной у меня отношения уже давно сложились: с большинством из них во время вторжения познакомился.