Мэри Филлипс - Игры богов

Но Зевс не умер — по крайней мере, так показалось Аполлону. Или мертвые в последнее время завели привычку смотреть телевизор? Однако Зевс — Аполлон все-таки решил, что темный силуэт в глубине комнаты был именно Зевсом, — никак не отреагировал на то, что кто-то вошел в комнату. Поэтому не стоило исключать возможность того, что на кровати лежит всего лишь безжизненная оболочка, освещаемая мерцающим голубоватым светом от телевизора и невосприимчивая к призывам рекламодателей тратить деньги, которых у этой оболочки не было.

Кровать — вернее, металлическая койка, устланная горой заплесневевших одеял, — была придвинута вплотную к дальней стене. У ее изножья стоял деревянный ящик, на котором возвышался телевизор. Больше в комнате не было ничего — только пылинки парили в неподвижном воздухе. Слышен был фальшиво бодрый голос молодой женщины, доносившийся из телевизора и предлагавший зрителям рассмотреть экономически эффективный способ покраски стен ванной комнаты.

Аполлон сделал шаг по направлению к отцу. Деревянные доски под его ногами издали громкий скрип, и существо на кровати шевельнулось, повернув к нему голову.

— Это ты? — прозвучал дрожащий голос.

Вместо ответа Аполлон подошел к той стене комнаты, в которой должно было располагаться окно — но оно было наглухо заколочено.

— Неужели ты наконец пришла ко мне? — произнес Зевс.

Аполлону не нравилось, когда в помещение не попадал солнечный свет. Он схватился за одну из досок, которыми было заколочено окно, и изо всех сил ее потянул. Гнилое дерево треснуло, и в комнату хлынуло солнце.

Аполлон повернулся к отцу.

— Кто здесь? — крикнул Зевс, прикрывая глаза от внезапного наплыва света.

— Это я, отец, — ответил Аполлон. — Твой сын, Аполлон.

Несколько мгновений стояла тишина.

— Ты пришел, чтобы убить меня? — спросил Зевс.

— Нет, отец, — ответил Аполлон. — Я пришел не для того, чтобы убить тебя.

— Я тебя не вижу, — заявил Зевс.

Аполлон подошел к койке и сел. Он мог видеть только лицо отца — оно было таким же желтым и сморщенным, как древняя подушка, на которой лежал Зевс. Длинные грязно-белые волосы отца, все в колтунах, безжизненно свисали с его головы, однако глаза оставались живыми, яркими, как два голубых алмаза, и способными видеть собеседника насквозь.

— Я пришел, отец, — сказал Аполлон.

Зевс вытащил из-под одеял слабую дрожащую руку и положил ее на запястье Аполлону. Его кожа была настолько бледной, что казалась серой, а багровые вены проступали под ней так отчетливо, что Аполлон решил, что кожа может лопнуть в любой момент.

— Так значит, мой сын наконец пришел ко мне? — проговорил Зевс.

— Да, отец.

— Сын мой… — повторил Зевс. — Который из сыновей?

— Аполлон.

— Ах, да, Аполлон. Мой сын, тот, который солнце. — Зевс рассмеялся или, возможно, закашлялся. — Ты пришел, чтобы убедиться, что я все еще жив?

— Нет, отец.

— Так кто ты, говоришь?

— Аполлон.

— Аполлон. Сын, который солнце.

— Да, Аполлон.

— Ты хочешь убить меня?

— Нет.

— Кто твоя мать? — спросила дыра на лице Зевса, которая когда-то была ртом.

— Моя мать? Лето, — ответил Аполлон.

— Лето? Ах да, точно. Она была такая милая, добрая… Думаю, она меня любила.

— Да, любила.

— Аполлон. Мой сын.

Молчание.

— Так о чем мы говорили? — спросил Зевс.

— Ни о чем. Я только что вошел, — ответил Аполлон.

— Так. Ты мне не нужен. Где она?

— Что?

— Где она? Она придет ко мне? Где она? — повысил голос Зевс.

— Кто она?

Зевс с неожиданной силой сжал руку Аполлона, но затем отпустил.

— Не знаю, — пробормотал он.

Он схватил одеяла и начал стягивать их с себя, высвобождая верхнюю половину туловища. Аполлон увидел, что от него почти ничего не осталось — вся мускулатура исчезла, и кожа свисала с костей, как складки ткани.

— Помоги мне, — проговорил Зевс. — Я хочу встать с постели.

Наклонившись, Аполлон откинул одеяла. Зевс был голый, его гениталии висели беспомощными лоскутками. Аполлон подумал о сотнях смертных женщин и богинь, которых Зевс когда-то нанизывал на этот кусок ныне мертвой кожи, — женщин и богинь, смеющихся, плачущих или в буквальном смысле слова умирающих от наслаждения, — об их криках, разносящихся на целые страны и континенты, и о новой жизни, которая зарождалась в их чреве.

— Опирайся на меня, — сказал Аполлон.

С его помощью Зевс наконец сел на кровати. Затем Аполлон помог отцу свесить ноги на пол и поднял его. Зевс пошатывался и дрожал, поэтому Аполлон поддержал его, обняв за плечи.

— Я могу стоять сам, — заявил Зевс.

Аполлон осторожно отпустил старика, и тот действительно не упал.

— Отведи меня к окну, — сказал он.

Аполлона поразило то, что Зевс все еще способен ходить. Казалось, с каждым шагом его силы все прибывали. Его спина выпрямилась, и теперь он почти не опирался на плечо Аполлона. Но он по-прежнему весь трясся, а его плоть весила так мало, что Аполлон решил: даже обычный смертный мог бы поднять это существо одной рукой.

— Ты только посмотри, — проговорил Зевс.

Аполлон выглянул в окно, но не увидел ничего, на его взгляд, любопытного.

— Деревья… — продолжал Зевс. — Небо… Облака… И все это мое.

— Да, твое, — подтвердил Аполлон.

— Я уже давненько не выходил, — признался Зевс. — Мне запрещено.

— Это никуда не годится, — произнес Аполлон. — Если это место принадлежит тебе, ты имеешь полное право ходить по нему.

Он оторвал от окна еще одну гнилую доску; теперь щель была достаточно широка для того, чтобы кто-то худой — например, старый чахлый бог — мог пролезть в нее.

— Знаешь, это Англия, — внимательно глядя в окно, сообщил Зевс.

— Да, я знаю, — ответил Аполлон.

— Я жил здесь. Правда, не очень долго — всего лишь несколько веков. Для бога — мгновение ока. Ты сам-то бог?

— Да, я бог.

— Она сказала, что я не бог, но я знаю, кто я на самом деле.

— Ну конечно, знаешь, — кивнул Аполлон.

— Она сказала, что я сошел с ума, что мне надо лечь в постель и лежать не вставая. Сказала, что если я выйду наружу, то мне будет плохо, что кто-нибудь попытается сделать мне больно. Сказала, что собственные дети попытаются убить меня. Ты пришел, чтобы убить меня?

— Нет, — ответил Аполлон и мысленно добавил: «Не в этот раз».

— Так что я жду, когда ко мне вернется разум и когда она придет за мной.

— Кроме этого ты больше ничего не делаешь? — удивился Аполлон. — Только лежишь в постели?

— И смотрю телевизор.

— Меня тоже показывают по телевизору, — сообщил Аполлон.

— Правда? — заинтересовался Зевс. — Ты играл в «Докторе Кто»?

— Нет.

— Жаль. Мне нравится доктор Кто. Он тоже бог.

— Я так не думаю, — заявил Аполлон.

В следующую секунду неведомая сила швырнула его о противоположную стену комнаты. Он отлетел от нее, как теннисный мячик.