Роберт Джордан - Нож сновидений

Внезапно у Перрина зарябило перед глазами. И он почувствовал, словно он сам стал частью этой ряби. Бриане закричала, выронив кувшин. Мир снова вздрогнул, и Берелейн сжала его руку. Рука Тайли застыла в странном жесте – большой и указательный палец изогнуты полумесяцем. Все в третий раз накрыло рябью, и Перрину показалось, будто он соткан из тумана, и будто сам мир был туманом, колышимым на ветру. Берелейн задрожала, и он утешительно ее приобнял. Она вцепилась в него, дрожа всем телом. Шатер наполнился тишиной и страхом. Он услышал вопли снаружи, и они тоже были пронизаны страхом.

«Что это было?» – наконец произнесла Тайли.

«Не знаю», – лицо Анноуры оставалось спокойным, но голос дрожал. – «Свет, я даже понятия не имею».

«Не имеет значения, что это было», – сказал им Перрин. Он проигнорировал их взгляды. – «В три дня все должно быть закончено. Вот, что имеет значение». Фэйли – вот, что имеет значение.

Солнце еще не добралось до полудня, но Фэйли уже ощущала беспокойство. Вода для утренней ванны Севанны – теперь она принимала ванну дважды в день! – еще не достаточно нагрелась, и всем грозила порка, хотя им с Алиандре нужно было просто потереть женщине спину. Уже с самого восхода больше двух десятков мокроземцев гай’шан пожелали принести присягу верности. Трое предложили начать восстания, указывая на то, что гай’шан в лагере гораздо больше, чем Шайдо. Но вроде прислушались к ее словам о том, что почти все айильцы умели обращаться с копьями, тогда как гай’шан большей частью состояли из бывших фермеров и ремесленников. Немногие из них вообще держали оружие в руках, и еще меньше тех, кто знал, как им пользоваться. Вроде прислушались, но впервые случилось так, что подобное предложение поступило сразу после принесения клятвы. Обычно оно поступало спустя несколько дней блужданий вокруг да около. Но давление возрастало. Если она не сумеет помешать, будет резня. А теперь еще и это…

«Это же просто такая игра, Фэли Башир», – сказал ей возвышавшийся над ней Ролан, когда они шли по одной из превратившихся в болото улиц между палатками Шайдо. Он выглядел удивленным, и его губы изогнулись в небольшой улыбке. Определенно, он красавчик.

«Ты сказал, игра в поцелуи», – она поправила моток полосатых полотенец, повешенный на руку, чтобы отвлечь его внимание. – «У меня есть дела, и нет времени на игры. Особенно в поцелуи».

Она заметила несколько айильцев, некоторые из них уже в этот ранний час были пьяными, но большей частью на улице были мокроземцы в грязных одеждах гай’шан или дети, счастливо плещущиеся в грязных лужах, оставшихся после ночного ливня. Улица была просто забита мужчинами и женщинами в испачканных белых робах с корзинами наперевес, либо с ведрами или горшками в руках. Кто-то и в самом деле шел по делам. Но для такого огромного числа гай’шан в лагере не было работы, но это не останавливало Шайдо, если они только замечали кого-то слоняющегося без дела, или что у кого-то оставались чистые руки в белоснежных рукавах, и мигом находили для такого человека поручение. Чтобы избежать необходимости рыть бесполезные ямы в чавкающей земле и не скрести и без того чистые горшки многие гай’шан брали в руки какие-нибудь вещи и носили их с собой, чтобы со стороны выглядело так, будто они были чем-то заняты. Это не могло помешать, если находилась настоящее дело, но позволяло избежать бесполезных поручений. Что касается Фэйли, то с большей частью Шайдо ей не нужно было опасаться подобных поручений, потому что она носила широкую золотую цепочку на талии и ожерелье на шее. Но для Хранительниц Мудрости пояс и ожерелье ничего не значили. Для них она много раз драила чистые горшки. И много раз была наказана за то, что не могла в это время откликнуться на призыв Севанны.

«Мы могли бы начать с игры в которую играют дети», – сказал он. – «Хотя там фанты бывают довольно смущающими. Во взрослой игре все фанты забавные. И проигрыш, порой, не менее приятен, чем выигрыш».

Она не смогла сдержать смех. Мужчина все о том же. Внезапно она увидела спешащую в ее направлении через толпу Галину, которая придерживала свое белое шелковое платье повыше, чтобы не испачкать. Ее глаза лихорадочно обшаривали толпу. Фэйли слышала, что сегодня утром ей, наконец, разрешили снова одеться. С золотым поясом и ожерельем с огневиками она никогда не расставалась. Волосы на ее голове едва отросли на дюйм, но на голове красовался красный ободок. Вряд ли она сама захотела его носить. Только безвозрастное лицо Галины убеждало Фэйли, что женщина и в самом деле Айз Седай. Во всем остальном, все, что касается женщины представлялось сомнительным, кроме очевидной опасности, которую представляла женщина. Галина ее заметила и встала как вкопанная, теребя руками платье. Айз Седай, без сомнения, изучала Ролана.

«Мне нужно об этом поразмыслить, Ролан», – она не хотела прогонять его раньше времени, пока не убедилась, что Галина ищет именно ее. – «Мне нужно время».

«Женщины всегда говорят, что им нужно подумать. Лучше подумай, не забыть ли о неприятностях и вместо этого получить удовольствие от безобидной игры».

Перед тем как уйти, он кончиком пальца провел по ее щеке. Она задрожала. Коснуться чужой щеки на людях для Айил означало почти тоже, что поцелуй. Для нее это и было равнозначно поцелую. Безобидная игра? Очень сомнительно, что какая-то игра связанная с поцелуями вместе с Роланом закончиться только поцелуями. К счастью, ей не нужно будет искать отговорки или что-то скрывать от Перрина, если Галина выполнит обещание. Если.

Едва Ролан отошел, как Айз Седай бросилась к ней. – «Где он?» – требовательным тоном спросила Галина, схватив ее за руку. – «Ответь! Я знаю, что он у тебя. Он должен быть у тебя!» – Под конец женщина едва не взмолилась. Общение с Теравой полностью разрушило хваленое самообладание Айз Седай.

Фэйли вырвала руку. – «Сперва повтори, что ты возьмешь меня и моих друзей с собой, когда соберешься бежать. Повтори полностью, без уверток. И скажи, когда ты собираешься бежать».

«Не начинай со мной в подобном тоне», – прошипела Галина.

Внезапно перед глазами Фэйли замелькали черные пятна, и она поняла, что ей дали пощечину. К ее удивлению, она ответила с такой же силой, чуть не сбив противницу с ног. Сама она не стала потирать ушибленное место, но Галина с выпученными глазами потерла свою щеку. Фэйли приготовилась к новому удару, возможно, даже с помощью Силы или еще хуже, но ничего не случилось. Часть плетущихся мимо гай’шан уставились в их сторону, но никто даже не замедлил шага. Любое скопление гай’шан немедленно привлечет внимание Шайдо, и все замеченные тут же заработают наказание.