Роберт Джордан - Нож сновидений

«Повтори», – снова сказала она.

«Я возьму с собой тебя и твоих друзей», – почти прорычала Галина, убрав руку от лица. – «Я ухожу завтра, если вещь у вас. Если нет, то не пройдет и часа, как Севанна узнает, кто ты такая!» – Отлично, она сказала все прямо и без уверток.

«Он спрятан в городе. Я пойду и заберу его прямо сейчас».

Но едва она собралась развернуться, как Галина снова схватила ее за руку. Айз Седай сверкнула глазами, и понизила голос, словно внезапно испугалась, что их подслушают. Она выглядела испуганной. – «Нет. Я не возьму его, чтобы никто случайно не заметил. Ты отдашь мне его завтра утром. В городе. Встретимся там же. В южной части я помечу нужный дом. Красным шарфом».

Фэйли моргнула. Южная часть города больше всего пострадала от пожара. – «Но почему там?», – недоверчиво поинтересовалась она.

«Потому что туда никто не ходит, дура! И поэтому никто не сможет нас увидеть!» – Глаза Галины по-прежнему метали молнии. – «Завтра, рано утром. Не подведи меня, или пожалеешь!» – Подхватив шелковые юбки, она метнулась сквозь толпу.

Фэйли хмуро смотрела ей вслед. Она должна была чувствовать ликование, но не тут-то было. Галина была дикой и непредсказуемой. Однако, Айз Седай не могла соврать. Ей никак не отвертеться от прямого обещания. А если она сумеет, то у нее все еще есть про запас пара собственных планов побега, хотя они не так детально проработаны и куда опаснее, чем выглядели вначале. Это подводит ее к вопросу о Ролане. И его игре в поцелуи. Галина должна выполнить обещание. Должна.

Полуденное алтаранское солнце было теплым, хотя иногда плащ Ранда трепали порывы ветра. Вот уже два часа как они находились на вершине холма. Большая темная масса облаков наползала с севера, закрывая серовато-голубой небосклон, что указывало на предстоящий дождь и скорое похолодание. Всего в нескольких милях в том направлении лежал Андор – с другой стороны низких холмов, покрытых лесами из дубов, сосен и кожелистов. Эта граница повидала немало набегов с обеих сторон, заканчивающихся угоном скота. Видела ли Илэйн эту грозу в Кэймлине? Город находился в добрых ста пятидесяти милях к востоку, слишком далеко, чтобы он ощущал ее сильнее слабого присутствия в своем затылке. Все же ощущение Авиенды, находившейся в Арад Домане, было еще слабее. Он не предполагал, что Хранительницы Мудрости возьмут ее с собой. Тем не менее, среди десятков тысяч айил она была в безопасности, так же как Илэйн за стенами Кэймлина. Тай’дайшар забил копытом и помотал головой, жеребец застоялся. Ранд потрепал вороного по шее. Верхом он мог добраться до границы менее чем за час, однако сегодня их путь лежал на запад – очень короткий и очень скоро.

На сегодняшней встрече он должен был выглядеть впечатляюще, так что юноша особенно тщательно подбирал себе одежду. Однако Корона Мечей, красовавшаяся на его голове, была предназначена не только для усиления впечатления. Половина небольших мечей, скрытых среди широкой полосы лавровых листьев, была направлена остриями вниз, делая ее неудобной для ношения, постоянно напоминая о своем весе, измерявшемся в золоте и ответственности. Маленький осколок одного из этих лавровых листьев вонзался в его висок, напоминая о сражении против Шончан, где это случилось. Проигранном сражении, когда проигрыш был непозволителен. Его темно-зеленый шелковый мундир был расшит золотом по рукавам, плечам и высокому воротнику, инкрустированная золотом пряжка в форме дракона скрепляла его портупею. В руке он держал Драконов Скипетр, копье с двухфутовым древком и пышной бело-зеленой кистью под острым наконечником. Если Дочь Девяти Лун узнает в нем часть шончанского копья, она должна также увидеть вырезанных Девами драконов, обвившихся вокруг оставшейся части древка. Сегодня он не надел перчатки. Златогривые драконьи головы на тыльных сторонах его ладоней металлическим блеском сверкали на солнце. Как бы высоко не было ее положение среди Шончан, она должна знать, с кем столкнулась.

«Глупец», – раздался в его голове дикий смех Льюса Тэрина. – «Глупец, шагающий прямо в ловушку.» – Ранд проигнорировал безумца. Это вполне могла быть ловушка, однако если это и так, он был готов мгновенно переместиться. Риск стоил того. Ему было необходимо это перемирие. Он вполне мог сокрушить Шончан, однако на это понадобятся кровь и время, которых у него совсем не было. Он вновь поглядел на север. Небо над Андором прояснилось, не считая нескольких высоких белых облачков, дрейфующих по ветру. Близилась Последняя Битва. Он обязан был рискнуть.

Неподалеку от него Мин поигрывала удилами своей серой кобылы. Узы доносили ее самодовольство, что немного раздражало Ранда. Воспользовавшись его слабостью, она выманила из него обещание, от которого теперь отказывалась освобождать. Ему оставалось только нарушить его. Он должен нарушить его. Словно прочитав его мысли, Мин взглянула на него. Ее лицо в окружении достающих до плеч темных локонов, было спокойно, однако узы донесли подозрение и зарождающийся гнев. Казалось, она пытается подавить оба чувства, все же девушка начала поправлять манжеты своего украшенного вышивкой красного кафтана, словно проверяя ножи. Без сомнения, она бы не применила ни один из них против него. Конечно же, нет.

Любовь женщины бывает жестокой, – пробормотал Льюс Тэрин. – Иногда они причиняют мужчине большую боль, чем они считают сами, большую, чем осознают. Иногда они даже впоследствии сожалеют об этом. – В это мгновение он казался почти нормальным, но Ранд подавил его голос.

«Ты должен разрешить нам все тщательно разведать, Ранд ал’Тор», – произнесла Нандера. Она и две дюжины других Дев, находившихся на покрытом редкой растительностью холме, подняли свои черные вуали. У некоторых в руках были луки с наложенными на тетиву стрелами. Другая часть Дев находилась среди деревьев вокруг холма, готовая к любым неожиданностям. – «Земля пустынна вплоть до усадьбы, однако, на мой взгляд, здесь попахивает ловушкой». – Было время, когда слова, вроде «усадьба» и «поместье», в ее устах звучали неловко. Все-таки она слишком долго пробыла в мокрых землях.

«Нандера говорит правду», – мрачно пробормотала Аливия, подводя своего мерина ближе. Вероятно, златовласая женщина все еще обижалась на то, что не отправится с ним, однако ее реакция, когда она услышала родной говор в Тире, делала это невозможным. Она признавала, что была шокирована, однако утверждала, что виной тому была неожиданность. Тем не менее, он не мог снова так рисковать. – «Не доверяй никому из Высокородных, особенно дочери Императрицы, пусть живет…» – она захлопнула рот и поспешно принялась разглаживать темно-синие юбки, кривясь от того, что чуть было не произнесла. Он мог доверить Аливии свою жизнь, тем не менее у нее было слишком много глубоко укоренившихся инстинктов для того, чтобы рисковать приводить ее на встречу с женщиной, с которой он собирался встретиться. Теперь узы доносили ничем не прикрытый гнев. Мин не нравилось видеть рядом с ним Аливию.