Софья Ролдугина - Все кошки возвращаются домой

— Можно, — задумчиво согласилась Айне. — Но морозы все равно ударят, что с этим ни делай. Да и весна не станет оглядываться на календарь… Есть вещи, которые можно предотвратить, а есть те, с которыми нужно смириться, и еще…

— Надо уметь отличать первые от вторых, — закончила я за нее. Корделия, невидящим взглядом уставившись в книгу, перевернула страницу. — Да, я слышала что-то подобное. А на тебя, видимо, нашло философское настроение?

Айне улыбнулась. Солнечный свет пятнами ложился на ее лицо, делая взгляд медовым и сгоняя меловую бледность со щек.

— Есть немного. Не обращай внимания.

На ночь мы остановились в дешевой гостинице. Точнее, это сделали Айне, я и Ирсэ, из яркого дуэта временно превратившиеся с помощью маскировочных заклинаний в высокую человеческую женщину средних лет. Шакаи-ар, все трое, включая даже Дэриэлла, охраняли наш сон.

Следующий день прошел еще скучнее — несколько телепортаций с помощью амулета, а потом — долгий переезд в ночном автобусе к Приграничному городу. Уже там нас встретил провожатый от Пепельного клана, старый знакомый Ксиля. Вежливый и предупредительный юноша, из-за длинного шарфа в клетку и рюкзака за спиной похожий на студента, поклонился князю и, не откладывая дело в долгий ящик, предложил прямо сейчас отправиться в Пепельные Палаты.

Резиденция Тантаэ спряталась в сердце аномалии — но не природной, как в случае с кланом Максимилиана, а искусственно созданной. Пепельный князь воспользовался тем талантом шакаи-ар, на который обычно мало обращали внимания: телепатией. И простая «петля дорог», местечко, про которое в лесу бы сказали «леший тут кругами водит», превратилась под напором Тантаэ и его не менее способных к телепатии подданных, в полосу шириной с полкилометра, внутри которой человек, сам того не желая, начинал заворачивать обратно или обходил логово шакаи-ар по широкой дуге.

Я подозревала, что этот эффект обеспечивает не столько измененная аномалия, сколько расставленные по ключевым точкам дозорные с развитым телепатическим даром, но предпочла оставить эти домыслы при себе. Вряд ли Тантаэ даже нам, гостям, облеченным его доверием, расскажет секреты клановой обороны. И если сейчас путешествие к резиденции казалось легкой прогулкой, не факт, что защита не обернется против меня, если я сдуру отстану от проводника.

«Сила и скрытность — два преимущества, на которых держится оборона Пепельных Палат, — слегка насмешливо пояснил Максимилиан. — У Тантаэ едва ли не самый большой клан. Да и резиденция похожа на средневековую крепость, хотя внутри она вполне современная».

«Неужели», — усомнилась я, искренне считая, что Ксиль преувеличивает.

И ошиблась.

По размерам Пепельные Палаты, конечно, уступали Академии, но тоже по сути, скорее, являлись городом. Одиннадцатиметровая стена… впечатляла . Уверена, она была на совесть заколдована лучшими специалистами в своем деле, а шары с тусклыми голубоватыми огоньками, расположенные вдоль ее верхнего края, вряд ли выполняли исключительно декоративную функцию.

— Пепел Времени принимает не только шакаи-ар и желающих стать таковыми, но и людей, и магов. Еще под нашим покровительством живут два небольших клана ведарси. Здесь не важно, какой ты расы — важно, кто ты и почему явился просить о помощи, — негромко произнес юноша-проводник, останавливаясь у ворот. Глаза его, карие, отливающие мшистой зеленью, были серьезными, но губы улыбались. — А друзьям мы рады в любое время. Добро пожаловать в Пепельные Палаты.

И в ту же минуту, словно кто-то подгадал момент, начали открываться ворота. У меня перехватило дыхание.

Даже в Дальних Пределах, не говоря уже об окрестностях Приграничного, все еще стояла зима. А здесь, за глухой стеной, скрывался оазис, в котором царила осень. Та, которую зовут золотой, которую любят за мягкое солнце и разноцветные листья, за особый, пряный запах земли…

Я жадно переводила взгляд с багряно-оранжевых кленов на бархатно-серые стены зданий, со шпилей и синей мозаики на крыше дворца в центре города на фонтан у дома, похожего на старинную усадьбу…

— Это школа, — с улыбкой пояснил Максимилиан, наблюдая за моим немым восторгом польщенно, словно красота вокруг была заслугой князя. — Сейчас в клане около пятидесяти детей. Но на школу и яблоневый сад за ней ты полюбуешься позже, а сейчас нам туда, — он легонько подтолкнул меня к дорожке, по которой уже ушли вперед двойняшки Ирсэ, с деланным высокомерием поглядывающие вокруг, и Дэйр с Корделией.

— А что там? — я, прикрыв от яркого утреннего солнца глаза рукой, всматривалась в силуэты домов, утопающие в червонной дымке осин и березовом золоте.

— Жилой квартал, — Ксиль наклонился и легонько коснулся губами моего виска. — Идем, нас ждут.

И хотя я знала, что потом смогу еще разглядеть осенние чудеса Пепельных Палат внимательно, но все равно постаралась чуть-чуть растянуть эту прогулку. Рука Ксиля ненавязчиво лежала на моей талии, то ли обнимая, то ли поддерживая, его шелковые белесые пряди мягко щекотали висок, напоминая о невесомом поцелуе, и очень хотелось выбросить из головы все войны и бедствия… и просто пожить.

Но я не могла.

В груди засело тревожное ощущение, не дающее насладиться минутами покоя… Как утром, когда просыпаешься незадолго до звонка будильника хочешь и не можешь уснуть.

— Потерпи немного, — негромко попросил Ксиль, и в голосе его скользнули нотки вины. — Скоро все закончится, и мы с тобой отправимся туда, куда пожелаешь. Ты, я и Дэйр — втроем. В горы. Или лучше — на океан. Куда-нибудь на дикий пляж, где толком нельзя купаться, зато очень здорово гулять по берегу и смотреть, как за кромку воды садится солнце…

От его слов веяло сказкой, нереальностью, как от наших общих снов о родном замке Ксиля и потаенной долине. Но сны-то уж точно не сбудутся. Замок превратился в руины, а долина, в которую сошел ледник, — в озеро.

А вот мечта о прогулке вдоль океанского берега… Почему бы и нет?

Все в наших руках.

— Мне нравится твой настрой, — фыркнул Ксиль. Скользнув по моей спине, его пальцы озорно дернули за косу. — С таким горы своротить можно.

Путь вывернул на аллею, вдоль которой стояли, как молодые курсанты в почетном карауле, золотистые клены — прямые, как стрелы, с разлапистыми листьями-ладошками. Дальним концом она упиралась в крыльцо невысокого, в два этажа, домика с белыми занавесками на окнах.

А на светло-серых ступенях сидел мальчишка, насмешливо щуря каре-зеленые глаза. Его широкие джинсы были изодраны до неприличного состояния, и в две самые большие дыры проглядывали острые коленки. Черная футболка выглядела так, будто ею протерли все дорожки, а потом просто отряхнули, не особенно заботясь о внешнем виде. На шее болтались вперемешку цепочки с языческими кулонами, кожаные ремешки, бусы из мелких семян, а руки почти до локтей покрывали фенечки плетеные и бисерные, браслеты из металла, из дерева и из дешевых поделочных камней — все яркое, беспорядочное и абсолютно друг с другом не сочетающееся.